Анна Данилова - Красивая, богатая, мертвая…
За спиной произошло какое-то движение, Глаша, забывшись, что она дома не одна, испуганно оглянулась и, лишь увидев Дмитрия, очнулась от своих размышлений.
– Я испугал вас, Глаша? – улыбнулся ее гость (одетый в банный халат ее бывшего мужа Адама) одними губами. – Извините.
– Да нет-нет, что вы, Дмитрий! Добрый вечер и… с легким паром!
– Вот за пар отдельное спасибо. И, конечно же, добрый вечер. Вы уж извините, что мы здесь с Лизой без вашего согласия… нагрянули, спутали ваши планы…
– Может, вы забыли, но в данный период наши планы совпадают, вы не находите? Мне кажется, что у нас у всех сейчас одна цель – как можно скорее найти убийцу Ирины.
– Да, это правда. Но все равно мне как-то неудобно.
– Неудобно спать на потолке, знаете ли.
– Да, одеяло сползает, – теперь уже улыбка Дмитрия получилась более естественной. – Знаете, у вас дома так уютно… В ванной я провел около часа, лежал в теплой воде и рассматривал узоры на плитке, какие-то немыслимой красоты полотенца, даже цветы на окне! Это хорошая идея – сделать перепланировку таким образом, чтобы в ванной комнате было окно! Вы извините, что я сейчас несу весь этот бред, но меня это хоть как-то отвлекает…
– Вас отвлекает, а мне приятно! – просияла польщенная комплиментами Дмитрия Глафира. Она на самом деле гордилась своей отремонтированной квартирой и с удовольствием выслушивала мнение об этом своих гостей. – Дмитрий, ужин почти готов, садитесь вот сюда, здесь очень удобно, вот ваша тарелка, хлеб… Через минуту будет готов салат, а спагетти…
Она бросилась сливать спагетти, после чего выложила их в соус и осторожно размешала.
– Ну вот, – она даже прихлопнула в ладоши, – и мой любимый соус!
– Пахнет потрясающе! К тому же я, наверное, все-таки проголодался… Знаете, теперь я очень хорошо понимаю людей, которые так осторожничают по жизни и боятся тюрьмы. Я, знаете ли, как-то раньше никогда об этом не задумывался, потому что не совершал преступлений и не был замешан ни в каких махинациях или нехороших историях. Сейчас вот влип по уши, оказался в изоляторе и, честно скажу, чуть не умер там от тоски, ужаса, грязи, голода и сознания, что это конец, что моя жизнь, в сущности, уже закончилась! К тому же я не знал, каким образом доказать этому следователю, что я невиновен, что я не убивал Ирину, что та сцена ревности, которую я устроил, ну не могла закончиться таким зверским убийством! Да и чего уж там, признаюсь вам, не особенно-то я и любил Ирину. Может, и любил, но не настолько, чтобы убить! Думаю, мужчина, способный на убийство на почве ревности, должен просто боготворить эту женщину, понимаете? Их должно связывать нечто сильное, всепоглощающее, испепеляющее…
– Вы имеете в виду страсть? – Глафира поставила перед гостем тарелку со спагетти.
– Да, именно это я и имел в виду, – произнес Дмитрий и набросился на еду.
Спустя некоторое время раздался звонок – пришла Лиза. Глаза ее блестели, и Глаша хорошо знала этот блеск. Охотничий азарт, так всегда бывало, когда Лиза брала, что называется, след.
– Все, друзья мои! Я все сделала! Установила камеры по всей квартире Ирины. Кстати говоря, квартира потрясающая, Дима! И я понимаю теперь, почему Ирина так любила ее и большую часть времени проводила там. Все так комфортно, изысканно, красиво и дорого.
– Квартира была опечатана? – поинтересовался Дмитрий, заканчивая уже вторую порцию макарон. – Лиза, ты садись, ешь, все так вкусно…
– Да, она была опечатана, потом примерно с полчаса она была не опечатана и затем снова опечатана… Подумаешь, отклеила бумажечку и приклеила опять. Мне не привыкать. Во всяком случае, эти бумажные ленточки с печатями никогда еще нас с Глашей не останавливали, скажи, Глафира?
– Лиза, садись! Поешь, потом поговорим.
– Ну уж нет! После того, что я увидела… как жила Ирина, оценила, так сказать, приблизительно состояние, которое достанется Ольге, мотив убийства раздулся у меня до невиданных размеров! Вот уж действительно, кому была выгодна смерть Ирины, так это ее сестре! Ладно, не стой над душой, положи мне немного макарон… И после этого сразу неси ноутбук – будем смотреть и слушать все то, что тебе удалось записать в ее квартире…
– Комнате! – поправила ее Глаша. – Она живет в комнате в квартире женщины по имени Валентина. Вот, ешь, а я сейчас приду.
– Ты как, Дима? Ожил немного? – подмигнула сытому и засыпающему на ходу Дмитрию.
– Да, спасибо вам, девчонки! Так ублажили! Я немного пришел в себя. Только в сон клонит.
– Вот и хорошо. Глаша тебя сейчас уложит. А мы с ней еще поработаем.
– Лиза, если нужны деньги, я готов, прямо сейчас…
– Деньги, как я уже говорила, понадобятся для того, чтобы передать Ольге на похороны Ирины.
– Но как это сделать? Когда они будут нужны?
– Завтра утром я должна буду отвезти деньги Мирошкину, а он уже передаст их Ольге…
– Послушай, да я прямо сейчас сделаю перевод, с твоего компьютера, на твой счет переброшу…
– Отлично! Так и поступим.
– Заодно могу перевести и тебе сумму гонорара…
– Об этом потом, хорошо?
Вернулась Глафира с ноутбуком, открыла, включила. И когда на экране появилась Ольга, Дмитрий, который до этого просто засыпал, мгновенно проснулся, глаза его уставились в экран.
«Ты чего такая кислая-то, дурочка?! Твоей сестрицы больше нет! Ты – богатая дама! Вот теперь и посмотришь, как это – жить с деньгами!»
Лиза с Глашей многозначительно переглянулись.
Глава 16
19 июня 2011 г.
Сергей Мирошкин сидел за столом в своем кабинете, обхватив голову руками. Утренний разговор с Лизой не прошел даром и дал результаты. После того как Лиза, нарушив закон, позволила Глаше записать на видео все то, что происходило вчера, после визита Глафиры, в квартире Валентины, хозяйки Ольги, он устыдился своих прежних подозрений в отношении Родионова. Понятное дело, что мотив Ольги, родной сестры Ирины, был более весомым.
Лиза, приехавшая в прокуратуру рано утром с ключами от квартиры Ирины и деньгами для похорон, которые Мирошкин должен был передать в одиннадцать часов Ольге Виноградовой, без слов раскрыла свой ноутбук и включила видеозапись бесценного разговора между Ольгой и Валентиной.
История продажи родительской квартиры заинтересовала его настолько, что он попросил своего помощника тотчас отправить запрос в регистрационную палату с просьбой выслать копии документов, касающихся купли-продажи квартиры сестер Виноградовых. Хотя понимал, что документ, скорее всего, мало что ему скажет. Вероятно, придется произвести почерковедческую экспертизу сестер. Таким образом, станет известно, чья подпись на договоре купли-продажи была подлинной, а чья – поддельной. С другой стороны, он мог этого и не делать, поскольку Ольга, не подозревая, что ее подслушивают, сама призналась Валентине в том, что она все «перевернула», а это значит, что она хотела что-то скрыть и что это не Ирина виновата в том, что квартира была продана, а сама Ольга. И что тот тип, который назвал себя Исаковских, скорее всего, имеет отношение к самой Ольге. Возможно даже, это он был ее любовником. Если бы Ольга была невиновна в смерти сестры, то и разговор между нею и Валентиной происходил бы иначе. И ей не пришлось бы ничего сочинять.
– Лиза, мне так хочется ее допросить, вот прямо сегодня! – сказал он, не отрывая взгляда от экрана ноутбука.
– Нет-нет, пожалуйста, Сережа, ты же обещал! Ты можешь сорвать мне весь план! Мало того что Глаша надавила на нее вчера, дала ей понять, что мы ее подозреваем, так еще и ты… Но мы-то еще ладно, а вот ты – следователь прокуратуры… Поэтому подожди со своим допросом. Прояви максимум сочувствия, вырази соболезнования, скажи, вот, мол, тебе, Оля, ключи от квартиры сестры, выбери ей подходящий наряд для похорон. Постарайся вести себя так, словно вопрос о наследстве решенный и ты воспринимаешь ее как будущую законную владелицу этой квартиры. Чтобы она успокоилась окончательно, что у нее все получилось, что ее никто не подозревает… Да, можешь еще добавить что-нибудь о том, что следствие нисколько не сомневается в том, что Родионов и есть настоящий убийца.
– Лиза, ты меня решила инструктировать?
– Почему бы и нет?! – расхохоталась возбужденная происходящим Лиза. – Ты представить себе не можешь, как мне не терпится увидеть эту наследницу в стенах ее будущей квартиры… Интересно, какие чувства она, бедная и больная девушка, решившаяся на тяжкое преступление, испытает в новой для себя роли…
– План хорош, чего уж там, – искренне согласился с ней Мирошкин. – Но тогда, как бы в продолжение плана, предлагаю обследовать квартиру, в которой сейчас живет Ольга…
– Ой, нет, что ты! Они – ни Ольга, ни ее хозяйка – пока ни о чем не должны догадываться!
– Лиза, успокойся и подумай хорошенько. Ты не можешь не понимать, что если Ольга и убила сестру, то не своими руками. И что человек, которого она наняла (или уговорила), был на машине!
