Дороти Сэйерс - Неприятности в клубе Беллона
Детектив отправился в полицейский участок, где и обнаружил Фентимана, прямо-таки на грани апоплексического удара: бедняга кипел от бешенства, угрожая подать в суд за незаконное лишение свободы. Сыщику удалось добиться освобождения задержанного, после того, как он засвидетельствовал личность Фентимана и честность его намерений, а также убедил майора дать слово не нарушать общественного спокойствия. После того детектив напомнил Фентиману, что частные лица не правомочны совершать акты насилия в отношении мирных граждан, против которых не выдвинуто никаких обвинений; а также указал, что, после того, как Оливер назвался другим именем, надлежало незаметно продолжить слежку и по возможности связаться с Уимзи, или с мистером Мерблзом, или с "Детектив Инкорпорейтид". Сыщик добавил, что сам он намерен дожидаться в Саутгемптоне дальнейших инструкций от лорда Питера. Ехать ли ему в Венецию вслед за подозреваемым, или послать подчиненного, или возвращаться в Лондон? Учитывая явную искренность мистера Постлетуэйта и его открытую манеру держаться, казалось вполне вероятным, что майор и впрямь обознался; однако Фентиман твердил, что никакой ошибки быть не может.
Лорд Питер поразмыслил секунду-другую, не вешая трубки, а затем рассмеялся.
- А где сейчас майор Фентиман?
- Возвращается в Лондон, милорд. Я дал майору понять, что получил всю информацию, необходимую для дальнейших действий, а его присутствие в Венеции только стеснит меня - теперь, когда подозреваемый знает его в лицо.
- Все правильно. Ну что ж, можете на всякий случай отослать своего человека в Венецию: вдруг, паче чаяния, ключик подойдет! И послушайте... Уимзи продиктовал указания и закончил фразою: - И еще попросите майора Фентимана зайти ко мне сразу по приезде.
- Разумеется, милорд.
- Ну, и какова ныне цена гадалкиному предсказанию? - осведомился лорд Питер, пересказывая Бантеру последние новости.
Майор Фентиман явился к его светлости тем же вечером, рассыпаясь в извинениях и пылая праведным гневом.
- Тысячу раз прошу прощения, старина. Я повел себя, как распоследний идиот; просто сдержаться не смог. Вы представьте себе: слышать, как этот тип невозмутимо отрицает, что когда-либо видел меня и беднягу-деда, и оправдывается так гладко да бойко, - да у меня просто в глазах потемнело! Разумеется, теперь-то я вижу, какого дурака свалял! Я отлично понимаю, что надо было незаметно за ним проследить. Но откуда я знал, что негодяй не станет отзываться на собственное имя?
- Но когда он не отозвался, вам следовало догадаться, что либо вы ошиблись, либо у него есть веские причины скрываться.
- Но я ни в чем его не обвинял.
- Разумеется, нет, но он почему-то заподозрил самое худшее.
- Но с какой стати? В смысле, когда я к нему в первый раз обратился, я всего лишь спросил: "Мистер Оливер, полагаю?" А он мне: "Вы ошиблись". А я ему: "Быть того не может. Моя фамилия Фентиман, и вы знавали моего деда, покойного генерала Фентимана". А он в ответ: дескать, не имел такого удовольствия. Тут я принялся объяснять, что мы всего лишь хотим выяснить, где старикан провел последнюю ночь перед смертью, а этот тип вылупился на меня, как на помешанного. Ну, я разозлился и сказал, что, дескать, узнал в нем Оливера, как ни крути, и тогда он пожаловался кондуктору. Вижу: он и впрямь собирается улизнуть, словно ни в чем не бывало, так и не поспособствовав расследованию; и тут я вспомнил про полмиллиона - и так взъярился, что взял да и ухватил негодяя за шиворот. "Ну нет, не выйдет!" говорю; и тут-то и началась забава, понимаете?
- Отлично понимаю, - заверил Уимзи. - Но почему же у вас в голове не укладывается, что ежели он и в самом деле Оливер, ежели он так тщательно продумал и подготовил свой побег, обзавелся поддельными документами и все такое, так ему и вправду есть что скрывать!
У Фентимана отвисла челюсть.
- Вы ведь не хотите сказать... вы ведь никоим образом не хотите сказать, что с этой смертью дело обстоит нечисто? Ох! Не может того быть!
- Вот что до Оливера, тут дело и впрямь нечисто, так? Согласно вашим же показаниям.
- Но, если под таким углом посмотреть, наверное, вы правы. Вот что я вам скажу: может, у бедняги неприятности и он делает ноги. Из-за долгов, или женщины, или что-нибудь в этом роде. Наверняка так оно и есть! А тут я страшно некстати подвернулся. Вот он меня и осадил. Теперь все ясно, как день. Ну что ж, в таком случае, пусть себе улепетывает. Вернуть его нам уже не удастся, да, в конце-то концов, вряд ли мы бы от него узнали хоть что-нибудь новое.
- Возможно, что и так. Но ежели вспомнить, что Оливер перестал бывать у "Гатти", где вы его обычно встречали, почти сразу после смерти генерала, не создается ли впечатления, что нашему общему другу очень не желательно привлекать к себе внимание в связи с помянутым происшествием?
Фентиман неуютно заерзал в кресле.
- Ох, да гори оно все синим пламенем! Ну, какое еще отношение бедняга имеет к смерти старика?
- Не знаю. Но, думается мне, этот вопрос стоит выяснить.
- Как именно?
- Видите ли, можно затребовать ордер на эксгумацию.
- Как, откопать покойника! - воскликнул Фентиман, до глубины души шокированный.
- Ну да. Ведь вскрытие трупа не проводилось.
- Нет, но ведь Пенберти во всем разобрался и выписал свидетельство о смерти.
- Верно, но в тот момент не было причин заподозрить неладное.
- Их нет и сейчас.
- Есть целый ряд весьма, мягко говоря, необычных обстоятельств.
- Ну, разве что Оливер - а насчет него я, возможно, и ошибся.
- А мне казалось, вы были так уверены?
- Был. Но... Уимзи, это же бессмыслица! Вы только вообразите себе, какой разразится скандал!
- С какой стати? Вы - душеприказчик. Вы можете обратиться с заявлением в частном порядке, и все будет проделано с соблюдением строжайшей конфиденциальности.
- Да, но министерство внутренних дел ни за что не даст своего согласия - на этаких-то шатких основаниях!
- Даст - уж я позабочусь! Там знают, что если я этим делом заинтересовался - значит, основания отнюдь не шаткие. Промахи - это не по моей части.
- Ах, да перестаньте же паясничать! Ну, и на какие причины мы сошлемся?
- Даже если не считать Оливера, у нас есть отменный предлог. Мы скажем, что хотим изучить содержимое кишок, чтобы установить, много ли времени прошло от последней трапезы генерала до момента смерти. Это наверняка поможет нам решить вопрос с наследованием. А законники, в общем и целом, просто помешаны на том, что называется "правомерным переходом имущества из рук в руки".
- Постойте! Вы хотите сказать, что возможно установить, в котором часу парень отбросил копыта, всего лишь заглянув ему в брюхо?
- Не то, чтобы в точности. Но общее впечатление все-таки складывается. Скажем, если обнаружится, что покойный только сию минуту заглотил завтрак, можно сделать вывод, что скончался он вскорости после прихода в клуб.
- Боже милосердный! Для меня это - перспектива не из приятных.
- Но ведь возможен и иной расклад, верно?
- Уимзи, не нравится мне все это. Ужасно неприятная история! Господи, ну что бы нам не договориться полюбовно!
- Но дама на компромисс упорно не идет. И вы об этом знаете. Так что придется нам докапываться до фактов, так или иначе. Я непременно уговорю Мерблза предложить Притчарду эксгумацию.
- О Боже! Он-то что предпримет?
- Притчард? Если он честный человек, и если клиентка его - порядочная женщина, то запрос они поддержат. А если нет, я предположу, что им есть чего скрывать.
- Да эти на все способны! Мошенники, одно слово. Но ведь без моего согласия они ничего не смогут сделать, правда?
- Пожалуй, что и нет... а если попробуют, так проблем не оберутся, не говоря уже об огласке. Но если вы - человек честный, вы разрешение дадите. Уж вам-то скрывать нечего, верно?
- Разумеется, нечего. И все-таки, сдается мне...
- Они нас уже подозревают в нечестной игре, - настаивал Уимзи. - Этот невежа Притчард, можно сказать, объявил мне об этом открытым текстом. Я всякий день жду, что он предложит эксгумацию по собственному почину. Лучше нам успеть первыми.
- Ну, если дело обстоит так, то, наверное, так мы и поступим. Но, хоть убейте, не верю я, что мы с этого хоть что-нибудь выиграем, а ведь слухи разнесутся мгновенно, и шум поднимется страшный. Нет ли другого способа... вы ведь так чертовски умны...
- Послушайте, Фентиман. Вы хотите установить истину? Или стремитесь отыграть наследство всеми правдами и неправдами? Ну же, сознавайтесь, что вам ближе?
- Разумеется, я хочу установить истину.
- Отлично; каков будет наш следующий шаг, я уже объяснил.
- Тысяча чертей! - с досадой выругался Фентиман. - Похоже, выхода у нас и впрямь нет. Но я понятия не имею, как это делается и куда обращаться.
- Так садитесь, я продиктую вам письмо.
Видя, что отвертеться не удастся, Роберт Фентиман с ворчанием взялся за перо.
- Но ведь есть еще Джордж. Я должен посоветоваться с братом.
