Слеза дьявола - Дивер Джеффри
– Прошу в гости, – обратился Кейдж к Лукас.
– Помните, – предупредила та, – этот тип сам набивает глушители, так что свое дело он знает.
Бейкер кивнул, надел пуленепробиваемый жилет и шлем и подозвал пятерых агентов:
– Вырубаем свет и проникаем одновременно через парадную дверь и окно спальни.
Агенты быстро заняли позиции, взяв автоматы на изготовку. Свет в доме погас, раздался грохот – агенты высадили парадную дверь.
Паркер ждал криков. «Стоять! На пол! ФБР…» Но все было тихо. Через пару минут вышел Джерри Бейкер:
– Чисто.
В доме зажегся свет. Кейдж вошел первым, Паркер и Лукас – следом.
В квартире было холодно, ярко светили лампочки. В гостиной Паркер увидел компьютер на специальной стойке, письменный стол, древнее кресло, из которого клочьями лезла набивка, несколько столиков. К вящему его огорчению, здесь не было ни записок, ни клочков бумаги, ни других документов.
Бросив взгляд на окно, Паркер подивился гастрономическим пристрастиям преступника: на подоконнике стояли четыре или пять больших бутылок яблочного сока и битая чугунная кастрюля с яблоками и апельсинами.
Лукас позвонила Тоубу Геллеру и попросила его проверить содержимое компьютера. Геллер появился через несколько минут. Он тщательно осмотрел компьютер и поднял голову:
– Тут чем-то воняет. Не пойму чем.
Паркер тоже чувствовал запах. Химический, приторный. Дешевая краска на горячих батареях отопления, решил он.
Молодой агент включил компьютер.
– Вычисление пароля может занять много времени, – заметила Лукас.
– Нет. Оно займет… – Геллер снял с корпуса компьютера крышку и запустил руку внутрь. На экране сразу же возникло: «Загрузка Виндоуз-95». – Да совсем ничего не займет.
Сотовый Лукас подал сигнал. Она выслушала и отключилась с недовольным видом.
– По этой линии он звонил, чтобы его подсоединили к сети. Других звонков – входящих и исходящих – не было.
Он блестяще работал, подумал Паркер. Был своего рода мастером головоломок.
– Нашел в спальне, – раздался голос, и в гостиную вошел агент с желтым блокнотом.
У Паркера при виде блокнота учащенно забилось сердце.
Он открыл свой «дипломат» и вынул латексные перчатки. Положил блокнот на стол рядом с компьютером и направил на него свет настольной лампы. Через лейтцевскую лупу он сразу заметил «слезу дьявола» над строчной «i».
Почти всю страницу занимали хитроумные лабиринты. Преступник явно чертил их автоматически, думая совсем о другом. Значит, он и в самом деле был мастером головоломок.
Под верхней страницей он обнаружил другую, плотно исписанную. У нижнего края записи шли в колонку. Две первые гласили:
Дюпон-серкл, эскалатор, 9 утра.
Театр Джорджа Мейсона, ложа № 58, 4 дня.
В этот миг из спальни появилась Лукас с криком:
– Чую бензин. Откуда пахнет?
Бензин? Паркер понял, что именно этот запах они и почувствовали раньше. Его взгляд обратился к бутылкам с соком. Ловушка – на тот случай, если агенты проникнут в укрытие.
Паркер вскочил:
– Всем на улицу! Бутылки!
– С бутылками все нормально, – возразил Геллер. – Взрывателя нет. Вы…
Град пуль ворвался в окно, разбивая бутылки и разбрызгивая по комнате бензин.
Паркер вжался в пол, оставив на столе бесценный блокнот.
Лукас и Кейдж ползком выбрались в коридор. Тоуб Геллер вместе с креслом подался назад, но кресло попало ножкой в выщербину на полу и опрокинулось. Экран взорвался – в него угодила добрая дюжина пуль.
В обстреле наступила пауза, после чего Копатель – он вел огонь откуда-то сверху, быть может, с крыши – взял ниже и начал стрелять по кастрюле с фруктами. Ее тоже поставили на подоконник не просто так. Пули рикошетили от нее, высекая искры, которые попали в бензин. Горючее полыхнуло.
Взрыв выбросил Паркера в коридор.
– Тоуб! – крикнул он, пытаясь вернуться в гостиную. Но стена пламени не пускала его, а Копатель все стрелял и стрелял.
Скорчившись в коридоре, Лукас кричала в свой сотовый, Кейдж – в свой:
– Вызовите пожарных… Один агент выведен из строя. Считайте, два. Стрелок все еще снаружи. Где именно?
– Тоуб! – опять крикнул Паркер.
– Эй, кто-нибудь! – отозвался Геллер. – Помогите!
За языками пламени Паркер время от времени мельком видел скорчившегося на полу человека. Копатель непрерывно обстреливал охваченную огнем гостиную. Скоро Геллера совсем не стало видно. Стол, на котором лежал желтый блокнот, судя по всему, был объят пламенем.
– Тоуб! – крикнул Кейдж и попытался проползти в комнату, но нестерпимый жар и новые залпы заставили его повернуть назад.
Сквозь рев и треск до них доносился затихающий голос несчастного Тоуба Геллера.
– Помогите! Скорей! Помогите…
Лукас предприняла последнюю попытку прорваться в гостиную, но успела преодолеть всего пару метров, когда перед ней обрушилась балка. Паркер помог ей добраться до выхода в тот самый миг, когда в коридор вырвался вихрь желто-черного пламени.
И вот уже они вместе с другими агентами скатились по ступенькам крыльца. Кейдж и Лукас, несмотря на мучительный кашель и слезящиеся глаза, инстинктивно пригнулись и обвели взглядом крыши в поисках цели.
Арделл прижимал к плечу «М-16», а Лен Харди вертел головой, размахивая револьвером. Никто не видел цели.
Бейкер говорил по сотовому:
– Он находился к востоку от нас и стрелял вниз под небольшим углом. О'кей… Где?.. О'кей. Поосторожней. – Какое-то время он молча ждал, затем встрепенулся, когда заговорили на том конце, спросил: – Мертвы? Господи… Исчез? – Поднялся и подошел к Кейджу: – Он пробрался в здание у нас за спиной. Убил супругов, живших на втором этаже. Скрылся через проулок. Никто его не видел.
Паркер оглянулся на объятый пламенем дом. Эх, Тоуб… И все улики тоже сгинули. Ну, почему он раньше не поглядел на вторую страницу? Почему потратил драгоценные секунды на лабиринты?
– Эй, там! – послышался крик. – Нужна ваша помощь.
Паркер, Лукас и Кейдж обернулись и увидели агента в фэбээровской ветровке, который бежал к проулку у горящего здания.
– Там кто-то есть, – позвал он.
На земле в облаке сизого дыма лежал на боку человек. Паркер посчитал его мертвым, но тот вдруг поднял голову и хрипло прошептал:
– Погасите!
– Тоуб! – рванулась к нему Лукас.
Молодой агент, должно быть, проскочил сквозь огонь и выпрыгнул из окна. К нему подбежал санитар:
– Кости целы?
Но Геллер хрипел, как безумный, указывая на костерок у своей ноги:
– Погасите! Блокнот! Потушите!
Паркер пригляделся – блокнот. Тоуб Геллер решил плюнуть на компьютер и спасти записи преступника. Но теперь их уничтожало пламя. Паркер сорвал куртку и положил ее на горящий блокнот.
– Берегись! – крикнул кто-то.
Паркер поднял глаза: в трех метрах от него грохнулся оземь большой кусок горящей дощатой обшивки. В воздух взметнулся сноп искр. Не обращая на них внимания, Паркер осторожно поднял куртку и оценил повреждение бумаги.
– Нужно отсюда мотать, – сказал санитар и помахал напарнику, который поспешил к нему с носилками. Уложив на них Геллера, они потрусили прочь, увертываясь от падающих сверху обломков.
– Придется отходить, – крикнул пожарный в черном плаще. – Эта стена не выдержит.
– Одну минуту, – ответил Паркер и глянул на Лукас: – Уходите, живо!
– Вам нельзя здесь оставаться, Паркер. – Она отошла на пару шагов и остановилась.
– Пепел чертовски ломкий! Я не могу его тронуть.
Попытаться поднять блокнот значило обратить сгоревшую бумагу в щепотку золы, и тогда надежде восстановить написанное можно было сказать «прощай». С крыши упал желоб и вонзился в землю в полуметре от Паркера.
– Паркер, – еще раз позвала Лукас, – идемте!
Но Паркеру пришла в голову одна мысль. Он подбежал к полуподвальному окну соседнего дома и выбил ногой стекло. Выбрал четыре осколка, вернулся с ними к остаткам блокнота, опустился на колени. Затем осторожно поместил два листа сгоревшей бумаги, единственные, на которых имелись записи, между осколками. Вокруг рушились балки, кирпичи и горящие доски, а Паркер медленно шел, выпрямившись во весь рост и держа обколотые куски стекла прямо перед собой – так официант разносит на фуршете поднос с бокалами.
