Звонок в дверь - Рекс Тодхантер Стаут
— Тогда я приторможу, оставаясь в рамках благоразумия. И задам вам вопрос, обычный для случая насильственной смерти. Если агенты ФБР не убивали Морриса Элтхауза, то кто это сделал? Допустим, с ФБР сняты все обвинения, а я окружной прокурор. Тогда у кого имелась причина желать смерти Морриса Элтхауза? Кто ненавидел или боялся его? Кому его смерть была на руку? Вы можете назвать имя этого человека?
— Нет. Я, конечно, думал об этом. Нет.
Вулф обвел глазами присутствующих:
— А кто-нибудь из вас может?
Двое из них покачали головой. Никто не проронил ни слова.
— Вопрос совершенно обычный, — сказал Вулф, — и не всегда бесполезный. Я прошу вас подумать. И не стоит бояться обвинений в клевете. Это не для передачи. Моррис Элтхауз наверняка за свои тридцать шесть лет кого-нибудь да обидел. Он обидел отца. Обидел мистера Куэйла. — Вулф посмотрел на Ярмека. — Были ли статьи, которые он писал для вашего журнала, настолько безобидными?
— Нет, — ответил редактор. — Но если он и задел кого-то настолько сильно, что его захотели убить, эти люди навряд ли стали бы так долго ждать.
— Одному из них пришлось подождать, — заметил Куэйл. — Он сидел в тюрьме.
Вулф тотчас же переключился на Куэйла:
— За что?
— За мошенничество. Мутная сделка с недвижимостью. Моррис написал статью под названием «Рэкет в недвижимости». Началось расследование, и один из риелторов угодил за решетку. Ему дали два года. Дело было два года назад, чуть меньше, хотя его уже могли выпустить за хорошее поведение. Но он не убийца. У него для этого кишка тонка. Я видел этого парня пару раз, когда он пытался уговорить нас убрать его имя из статьи. Нет, он просто мелкий ловчила.
— Фамилия?
— Я не… Ах нет, вспомнил! Это имеет значение? Оделл. Как там его звали? Ага, Фрэнк. Фрэнк Оделл.
— Я не понимаю… — начала миссис Элтхауз, но поперхнулась и, откашлявшись, посмотрела на Вулфа. — Ничего не понимаю. Если тут замешано ФБР, то к чему все эти вопросы? Почему бы вам не спросить мистера Ярмека, какой компромат Моррис получил на ФБР? Я уже спрашивала, но мистер Ярмек сказал, что не знает.
— Я действительно не знаю.
— Так я и предполагал, — кивнул Вулф. — А иначе вас донимала бы не только полиция. Моррис не рассказывал вам о своих открытиях или предположениях?
— Нет. Никогда. Он сперва писал черновой вариант. Он всегда так работал.
— Мэм, — обратился Вулф к миссис Элтхауз, — я уже говорил, что должен быть удовлетворен полученными объяснениями. Если понадобится, я готов задавать вам вопросы хоть всю ночь напролет, хоть целую неделю. Тысячу вопросов. Федеральное бюро расследований — это грозный враг, наделенный властью и полномочиями. И утверждение, что ни один человек или группа людей не возьмется за дело, на которое я подписался, — это не пустое бахвальство, а констатация факта. Если вашего сына убил агент ФБР, то, в принципе, нет ни малейшего шанса призвать его к ответу. Это могу сделать лишь я. Поэтому выбор процедуры расследования остается за мной. Мистер Фромм, по-вашему, я действительно перегибаю палку?
— Нет, — ответил адвокат. — Было бы глупо не согласиться с вами насчет ФБР. Узнав, что в квартире не обнаружили материалов для статьи о ФБР, я пришел к единственно возможному выводу и сразу сказал мистеру Элтхаузу, что, по-моему, убийцу никогда не найдут. Ведь ФБР неприкосновенно. Если верить Гудвину, некий человек вчера сообщил вам, что сына миссис Элтхауз убил агент ФБР и тому есть некое подтверждение. Я приехал сюда узнать, что это за информация и кто именно ее предоставил, но вы абсолютно правы. Процедуру расследования выбирать вам. По-моему, дело совершенно безнадежное, тем не менее я желаю удачи и надеюсь быть вам полезен.
— Я тоже на это надеюсь. — Вулф отодвинул кресло и встал. — Не исключено, что если наш разговор подслушивают, то кого-то из вас начнут запугивать. И мне хотелось бы об этом знать. Я должен быть в курсе всех изменений, пусть даже самых ничтожных. Вне зависимости от наличия прослушки наш дом находится под наблюдением, и ФБР теперь знает, что я занялся делом Морриса Элтхауза. Насколько мне известно, полиция не в курсе, и я прошу вас ничего им не сообщать. Это лишь осложнит расследование. Прошу прощения, что не предложил вам освежительных напитков. Я был слишком занят. Мистер Элтхауз, вы еще не сказали своего слова.
— Нет. — Элтхауз оказался немногословен.
— Тогда желаю всем хорошего вечера. — Вулф вышел из кабинета.
Джентльмены должны были помочь дамам одеться, так что мои услуги здесь явно не требовались. Но похоже, я совершил промашку, сообразив, как приятно было бы помочь мисс Хинкли надеть пальто, лишь после того, как хлопнула входная дверь. Закрыв дверь на задвижку, я проводил глазами посетителей, уже успевших спуститься с крыльца на тротуар.
Судя по тому, что лифт оставался на месте, Вулф, скорее всего, был на кухне, куда я и направился. Однако его там не оказалось, как и Фрица. Неужели Вулф пешком пошел наверх? Зачем? Или спустился в цокольный этаж? Я выбрал последний вариант и, уже спускаясь по лестнице, услышал голос Вулфа, доносившийся из открытой двери комнаты Фрица. Я вошел.
Фриц мог жить в комнате наверху, но предпочел цокольный этаж. Его берлога размером с наш кабинет плюс гостиная за долгие годы превратилась в настоящий хламовник: заваленные журналами столы, бюсты Эскофье и Брийя-Саварена на подставках, на стенах меню в рамках, огромная двуспальная кровать, пять кресел, стеллажи с книгами — в общей сложности 289 кулинарных книг, — на стене голова дикого кабана, которого Фриц подстрелил в Вогезах, шкаф с телевизором и стереосистемой, две витрины со старинными котлами, один из которых, по мнению Фрица, принадлежал повару Юлия Цезаря, и так далее и тому подобное.
Вулф расположился в самом большом кресле возле стола, на котором стояли бутылка пива и бокал. Фриц, сидевший напротив Вулфа, вскочил, увидев меня, но я пододвинул себе свободное кресло и сел.
— Какая жалость, — сказал я, — что лифт не идет вниз. Может, нам стоит его переделать.
Вулф глотнул пива, поставил бокал и облизал губы:
— Я хочу знать об этой электронной мерзости. Интересно, здесь они могут нас услышать?
— Без понятия. Я читал об одной штуковине, вроде бы способной улавливать голоса на расстоянии мили. Но не знаю, какова область охвата и как влияют препятствия типа стен и полов. Не исключено, что уже есть устройства, позволяющие прослушивать весь дом.
Вулф наградил меня свирепым взглядом. Поскольку я ничем этого не заслужил, то ответил не менее
