Юлия Шилова - Великосветские воровки, или Красиво жить не запретишь!

— Ищи… Срочно ее ищи…

— Кого? — Мне показалось, что мое сердце остановилось. — Господи, кого искать-то?!

— Руку… Ищи мою руку. А если не найдешь, не смей меня спасать.

Без руки я жить не буду…

Марта закрыла глаза. Я стала трясти ее за плечи и кричать:

— Марта! Марта!

Нащупав пульс, я с облегчением вздохнула. Она была жива. Она просто потеряла сознание…

Я бросилась к пепелищу. Обжигаясь и падая, стала ворочать обгоревшие бревна, громко рыдая. Руки нигде не было. Местные жители с испугом смотрели на меня. Две женщины сидели рядом с Мартой, смачивая ее губы. Не выдержав, я смахнула слезы и громко закричала:

— Люди добрые! У этой красивой девушки оторвало руку! Христом Богом прошу, помогите ее найти!

Деревенские замерли в оцепенении, а затем бросились на поиски, разгребая пепел. Но все было напрасно…

Услышав вой сирены, я обернулась и увидела две машины с надписью «Реанимация». Следом ехала пожарная. Марте надели кислородную маску, сделали уколы и поставили капельницу.

— Где рука? — спросил пожилой врач, с надеждой посмотрев на меня. — Хотя ее вряд ли можно пришить. Слишком много разорванных и сожженных тканей… Скорее всего, произойдет омертвление. Но на всякий случай сделаем все, что в наших силах. Это один шанс из тысячи.

— Руки нигде нет…

Через несколько секунд к нам подбежала пожилая женщина с громкими криками:

— Нашла! Нашла!

Женщина протягивала головешку, отдаленно напоминавшую кисть руки.

— Господи, что это? — прошептала я.

— Это рука вашей подруги. Вернее, то, что от нее осталось. Сами понимаете, это нельзя пришить даже покойнику, не говоря уже о живом человеке.

Я села рядом с Мартой, и машина рванула с места.

— Не надо себя казнить, — успокаивал меня врач по дороге в город. — Со временем поставите ей протез. Главное, что девушка осталась жива. Да и то молите бога, чтобы не было никаких осложнений.

В Новгороде Марту сразу же принялись оперировать. Я села на кушетку, опустила голову и закрыла глаза. Все-таки как порой бывает тяжело сдерживать слезы, особенно если они застилают глаза…

Глава 11

Как только операция закончилась, Марту перевезли в палату интенсивной терапии. Наркоз еще действовал, и она крепко спала. Понимая, что мне не избежать разговора с братом, я спустилась на первый этаж, чтобы позвонить ему. Славка моментально снял трубку. Мне ничего не хотелось объяснять по телефону, поэтому я быстро сказала, что с Мартой случилась беда, назвала адрес больницы и положила трубку.

Брат примчался так быстро, словно прилетел на самолете. Поняв, с какой скоростью он ехал, я подумала о том, что могла потерять не только Марту, но и его. Самое странное, что Славка даже не попытался выяснить, что произошло. Он взглянул на мое перепачканное сажей лицо и прорвался к Марте. Сколько часов он провел в палате, я не знаю, но когда вышел, сел рядом со мной на коридорную кушетку и опустил голову.

— Она спит? — спросила я чуть слышно.

— Спит.

Мы сидели молча. Я понимала, что он думает о том, справится ли с этой бедой Марта, сможет ли она жить дальше, да и захочет ли… Славка по-настоящему любил Марту, поэтому то, что она осталась без руки, для него не имело никакого значения.

— Ты ее видела? — нарушил он молчание.

— Марту? Конечно, — ответила я.

— Да нет, руку, которую оторвало.

— Видела. Она сгорела. Ее нельзя было спасти. Она превратилась в головешку…

— Ты смотрелась в зеркало?

— Смотрелась.

— Ты похожа на трубочиста, — постарался улыбнуться он. — Пойди умойся. Я жду тебя в машине.

Я зашла в туалет, припала к умывальнику и громко заревела.

Наплакавшись вдоволь, я почувствовала себя лучше и направилась к Славкиному джипу.

— У тебя глаза красные. Хватит реветь. Поехали, — сказал он.

— Куда?

— Тут недалеко живет мой товарищ. Сегодня переночуем у него. А завтра с утра будем у Марты. Мне сказали, что сегодня она будет еще спать. Завтра с ней уже можно будет поговорить.

— Как прошла операция?

— Нормально, — пожал плечами брат.

— А какие будут последствия?

— Последствие будет только одно. Ей придется научиться жить без руки…

Мы молча доехали до небольшого старинного дома. Славка поставил машину на стоянку и повел меня к своему товарищу.

— Ты, по-моему, никогда в Новгороде не была?

— В первый раз. Всегда только проездом.

Хозяином квартиры оказался крупный мордоворот с массивной цепью на шее, напоминавшей цепь, на которую сажают собаку. Он поприветствовал Славку радушным рукопожатием и смерил меня оценивающим взглядом.

— Ты что, Славик, не мог вторую девочку зацепить? Если не захочешь делиться, придется кого-нибудь заказать у Леньки по закупочной. Ты хотя бы позвонил, я бы все организовал по высшему классу, все-таки давно не виделись. Да ты проходи, я щас мигом все организую! И девочка пусть заходит. Эта дама сердца по любви трахается или за деньги?

— Это моя сестра, — отрезал Славка.

Покраснев, мордоворот растерянно посмотрел на меня, опустил глаза и тихо пробурчал:

— Извините.

— Ничего, бывает, — улыбнулась я и прошла в комнату.

Мордоворот перевел взгляд на Славку и озабоченно спросил:

— Слава, что-нибудь случилось?

— Марте руку оторвало.

— Бог ты мой! Она где?

— Тут, в больнице. Мы с сестренкой у тебя заночуем. Нам с утра в больницу надо.

— Слава, чем я могу помочь? Что я должен сделать?

— Сообрази нам что-нибудь поесть и выпить. Нам поговорить надо.

— Сейчас все сделаю. Я как раз к одной девчонке еду, так что ночуйте где хотите. Славка, а можно я завтра тоже Марту навещу?

— Пока не надо. Как будет можно, я скажу. Может, она и со мной разговаривать не захочет…

— А как же это случилось?

— Саня, не доставай меня вопросами, я сам ничего не знаю.

Саня побежал в кухню. Я села напротив телевизора и тупо уставилась в темный экран. Славка снял пиджак, бросил на диван кобуру с оружием и расстегнул рубашку.

— С каких это пор ты смотришь выключенный телевизор?

— С сегодняшнего дня.

— Пойди лучше помоги Сане на кухне, а то он там еще целый час копаться будет.

— Ты хочешь, чтобы он побыстрее свалил? Почему? — испуганно посмотрела я на брата.

— Потому что, как только он уйдет, я сниму свой ремень и высеку твою бессовестную задницу с такой силой, что тебе больше никогда в жизни не захочется меня обманывать.

— Когда это я тебя обманывала?

— Я посадил тебя под домашний арест. Привез к тебе Марту, проверил вас по телефону и тут вдруг узнаю, что вы оказались в Нижнем Новгороде!

— Ты Марту под арест сажай, а меня не надо! Я уже давно самостоятельная.

— С Мартой у меня будет разговор особый, а твою самостоятельность я из тебя раз и навсегда выбью! Так что держись, сестренка, сначала я тебя отлуплю как следует, а потом слушать буду! Пусть только посторонний человек уйдет.

Я с ужасом посмотрела на разъяренного братца и пулей выскочила в коридор. Саня стоял у плиты и варил пельмени. Увидев меня, он вновь покраснел.

— Там в холодильнике помидоры есть. Можно салат сделать.

Я встала рядом с Саней и почесала затылок:

— Я вообще есть не хочу. Аппетита нет.

— Славка сказал, что вы голодные.

— Он, может, и голодный. Ему вари, а мне дай что-нибудь выпить, пока он не видит.

Саня в который раз покраснел и перевел глаза с моих ног на свой бар.

— Что ты пьешь?

— Что угодно, только покрепче.

— Джин будешь?

— Отлично. Наливай, и побольше, а я пока посмотрю, что Славка делает.

Саня полез за бутылкой. Он походил на красного вареного рака. Я прошла по коридору и заглянула в комнату. Славка сидел в кресле и разговаривал по мобильному. Рядом с ним лежал ремень. Увидев ремень, я вздрогнула и вернулась на кухню. Посмотрев на налитую порцию джина, я вдруг вспомнила о самогонке, которую мне довелось попробовать с зэком, и пришла к выводу, что самогонка расслабляет так, что человек полностью теряет чувство страха. Это как раз то, что мне сейчас необходимо. Понюхав джин, я посмотрела на Сашу и поинтересовалась:

— Саня, а у тебя самогонки нет?

— Чего?

— Самогонки, — улыбнулась я.

— Самогонки?! — удивился он.

— Да.

— Нет.

— Жалко, — вздохнула я.

— Ты действительно хочешь самогонки? — не мог успокоиться Саня.

— Хочу.

— К сожалению, у меня нет, — растерялся он.

— Ты не пьешь самогонку?

— Нет.

— Все понятно. Ты не пьешь самогонку и не ешь собак, — задумчиво произнесла я и почувствовала, как забилось мое сердце, когда я вспомнила о зэке.

— Не понял.

— Да это я так.

Я опрокинула порцию джина и запила минералкой.