Екатерина Савина - Салон черной магии
- Тише, тише... - забормотал врач, оглядываясь, - больные же спят. А в этом отделении лежат люди, извините, не с ангиной, а с тяжелыми травмами и ранениями. Вы же мне весь корпус перебудите!
- Хорошо, доктор, хорошо... - прошептал Васик не громче треска старой лампы у себя над головой, - простите, пожалуйста... Скажите, а скоро ее выпишут?
Врач усмехнулся. Он заложил руки в карманы белоснежнейшего белого халата и качнулся на каблуках.
- Вот всегда так, - заговорил он, словно обращаясь не к Васику, а к невидимой никому, кроме него одного, аудитории. - Вы, молодые люди, думаете, что медицина - это что-то вроде волшебства. Раз и готово. Ну да, мы использовали на выданные вами средства самые современные препараты, и поэтому дела больной идут на поправку. Но не так же быстро! Нина получила тяжелые ранения, поправляться после которых ей придется еще очень долго. И лечение будет столь же интенсивным, поэтому...
Врач замолчал и выразительно посмотрел на Васика.
- Ах, да! - Васик засуетился, дрожащей рукой нащупывая бумажник в кармане. - Сколько еще нужно? Я ведь, доктор, все сделаю, чтобы моя Нина поправилась. Только скажите - сколько нужно... Знаете, я еще и добавлю, так сказать - за хлопоты. Только уж присмотрите за ней хорошенько... Так сколько нужно? - спросил Васик, достав бумажник.
Врач снова оглянулся на совершенно безлюдный коридор и шепотом назвал цифру.
Васик на мгновение замер, недоуменно моргнув, но только на мгновение. Потом открыл бумажник и вытащил оттуда пачку купюр - почти все, что там было, - и положил в протянутую ладонь.
- Очень хорошо, - сказал врач, опять суетливо оглядываясь.
Пачка денег исчезла в кармане белого халата, и врач отступил на шаг, давая понять, что разговор окончен.
- Так мне можно к ней? - нетерпеливо спросил Васик.
- Конечно, - ласково ответил врач, - вашими стараниями у Нины отдельная палата, одноместная. Можете хоть переночевать там. Стулья есть, кликните медсестру, она принесет вам носилки - установите носилки на стульях и спите, сколько угодно.
- Спасибо, - торопливо поблагодарил Васик, посмотрев в сторону палаты Нины, - не надо носилок.
- А если хотите постоянно при ней находиться... - врач не закончил фразу и снова посмотрел на Васика многозначительно, но, поскольку Васик ничего не ответил, врач продолжал:
- Вообще-то это не положено, находиться при больной круглые сутки, но можно устроить...
Врач подмигнул, но Васик снова не отреагировал. Он смотрел на дверь, ведущую в палату Нины.
- Или можно нанять сиделку, которая постоянно находилась бы при больной, - проговорил врач, уже менее уверенным тоном, - я, со своей стороны, мог бы порекомендовать очень компетентного сотрудника. Бывший медицинский работник с большим стажем. Моя родственница, между прочим... Теща...
Врач замолчал.
- Да, да... - сказал Васик, явно не слушая того, что говорит предприимчивый эскулап, - конечно... Я пойду, хорошо?
- Идите, - вздохнул врач, - если что, зовите меня. Кабинет вы знаете. Ну, если что-то там понадобится или еще...
Васик кивнул.
- Нина - это ваша жена? - спросил вдруг врач.
- Нет, - ответил Васик, - то есть - да. Жена.
- И дети есть? - участливо поинтересовался врач.
- Нет, - ответил Васик, - то есть - да. Есть.
Доктор как-то странно посмотрел на Васика и шагнул в сторону.
- Не буду больше вас задерживать, - доверительно проговорил он, вижу, что вам не терпится увидеться с женой. Понимаю. У меня тоже такое бывает... Иногда... Редко. Только вот еще что, - он перешел уже на официальный тон, - слишком долго занимать больную разговорами не стоит. Она еще очень слаба.
- Да, конечно, - сказал Васик, - я понимаю...
***
Небольшая и чистая палата. Большое окно, почти по всю стену. Хорошая такая палата. И светлая - как сразу определил Васик, хотя свет в палате был тусклый - от маленького ночника на тумбочке возле койки.
Осторожно переступая ногами по белому больничному полу, Васик приблизился к койке.
Нина спала. Спокойно спала.
Беспрестанно ворочающаяся весь день тревога в душе Васика немного поулеглась. Он придвинул к койке стул и сел, стараясь дышать тихонько, чтобы - не дай бог - не разбудить Нину и не нарушить ее глубокого, явно здорового хорошего сна.
Он слегка улыбнулся, глядя на ее лицо.
Можно подумать, что Нина просто прилегла отдохнуть после долгого дня, если бы не змеиные стебли тоненьких прозрачных провод ков, опутывавших хрупкое тело девушки, если бы не постоянно что-то попискивающий громоздкий медицинский аппарат, к которому шли эти проводки, если бы не тревожно вздрагивающие время от времени бледные губы.
Свет ночника отбрасывал огромные тени от ресниц Нины на ее бледное лицо.
Несколько минут, созерцая все это, Васик сидел молча, потом Нина вдруг открыла глаза.
***
Темень вокруг стояла невероятная. Высокий кирпичный забор, выкрашенный белой краской, находился от нас всего в нескольких шагах, но видела я его нечетко - просто какие-то белесые очертания. Похоже было на то - вдруг подумала я - будто большое снеговое облако вдруг сверзилось на землю и теперь медленно тает в неприступных сумерках.
- Ничего себе, - прошептала Даша, - вот это крепость!.. Как здесь пройдешь?
Ничего не ответив, я кивнула, хотя не была уверена, заметит ли в этой кромешной темноте Даша мой кивок.
Полчаса назад мы с ней прибыли на место. Оставили машины в кустах, далеко от этого места, а сюда прибыли пешком - чтобы никто из тех, кто находится сейчас в этой загородной клинике, не смог нас заметить.
Прибыть-то мы сюда прибыли, но как пробраться в клинику? Вокруг трехметровый забор, деревья рядом с забором старательно вырублены, будто строители возводили не клинику для детей, а убежище какого-нибудь наркобарона, штурмовать которое не всякий взвод ОМОНа решился бы.
- Насколько я поняла, - снова прошептала Даша, - единственный вход сюда - через главные ворота. Но там охранники. А больше, судя по всему, никак через забор перелезть нельзя.
Я опять кивнула.
- Чего ты молчишь-то? - рассердилась наконец Даша. - Твоя была идея сюда ехать. Приехали и стоим теперь, мерзнем. Что делать-то? Через главные ворота не пройдешь - не пустят. Домой, что ли, возвращаться?
- Домой возвращаться рано, - медленно проговорила я, - мы еще ничего не узнали.
- Но ведь...
- И если ты будешь постоянно тарахтеть мне в ухо и мешать думать, так ничего и не узнаем, - веско заявила я. - Понятно?
- Понятно, - пробормотала Даша, - но я считала, что вполне тебе по силам - загипнотизировать охранников и пройти через ворота. А там дальше уже полегче. Персонала в клинике сейчас меньше, чем днем. Мы проникнем в кабинет главного врача, которого сейчас, конечно, нет на рабочем месте, и... Самое главное для нас - преодолеть этот чертов забор. Ведь мы обошли его кругом - ни одной калиточки, ни одной лазеечки - короче говоря, кроме как через ворота, в клинику проникнуть нельзя.
- С последним я согласна, - ответила я, - проникнуть за забор кажется, сложнее всего... Но воздействовать на разум охранников я сейчас, наверное, не смогу.
- Здрассьте! - изумилась Даша. - Как это? Ведь сколько раз ты при мне...
- Я могу ввести в транс только одного человека, - объяснила я, - для этого понадобится несколько секунд. Но там же пятеро охранников - мы в окошко видели! Как ты себе это представляешь? Пока я буду заниматься одним, другие будут послушно стоять на своем месте и наблюдать? Так, что ли?
- А сразу всех? - неуверенно проговорила Даша. - Вот на сеансах Кашпировского...
Я вздохнула.
- Эх, Даша, - сказала я, - ты же профессиональный психолог! Дипломированный специалист! И не понимаешь таких простых вещей. Ведь я столько раз объясняла тебе... На сеансах Кашпировского и других подобных ему шарлатанов самое главное - это добровольное желание участников сеанса подчиниться силе внушения гипнотизера. Самовнушение, понятно? Но ведь охранники-то вовсе не желают быть загипнотизированы!
- Понятно, - уныло вздохнула Даша. - Понимаю я все. Просто.., это, Оля, не непрофессионализм, а моя обычная рассеянность...
Я задумалась. Дашин вопрос навел меня на очень интересную мысль: почему бы не заставить охранников - всех разом, одновременно - смотреть на меня хотя бы в течение нескольких минут?
Нужно их заинтересовать. Но чем?
Чем, вот именно? Чем заинтересовать пятерых здоровых мужиков, чтобы они смотрели на меня, только на меня и ни на кого больше? Чтобы они освободили свое сознание от чувства враждебности и смотрели на меня с доверием.
Чем?..
Ну, конечно! Как же это я сразу не догадалась!
Внезапно пришедшая на ум мысль оказалась такой простой и вместе с тем настолько удачной, что я не смогла удержаться от смеха.
- Ты чего это? - удивилась Даша. - Чего хихикаешь? У тебя случайно у самой крыша не съехала на почве всеобщего помешательства от слишком бурных событий?
- Нет, - отсмеявшись, проговорила я, - совсем не съехала. Послушай, я придумала план.
