Татьяна Иванова - Проделки русской мафии, или Стечение обстоятельств
— Алло! — ответила она Ане.
— Где тебя носит, дорогая моя?! — возмущенно воскликнула та. — Мы тут уже с ума сходим!
— Не сходите, я рядом! — успокоила подругу Нюрка.
Девушки, будучи навеселе, встретили ее излишне бурным приветствием, после чего по очереди кинулись целоваться.
И вдруг Маша, наклонившись к подруге, воскликнула.
— Ба! Зарубина, да у тебя засос! Девчонки, посмотрите, свеженький! Так вот почему она так долго не являлась! Она, оказывается, со своим Савиновым любовью занималась! А он ей меточку на ключице оставил, чтобы в гостях другим было неповадно! — Моя, мол, заклейменная! — и Маша весело рассмеялась. — Нюрка, разве ты не сказала ему, что у нас девичник?
Нюрка, не ответив на ее вопрос, скосила глаза к своей левой ключице, и, увидев плоды недавней страсти, невольно ахнула, заставив удивленно взглянуть на себя троих подруг.
— Нюрка, что это значит? Признавайся! — приперли они ее к стенке.
Она лукаво улыбнулась им в ответ, и, выглянув из-за спины Ани, увидела идущую к ней навстречу Александру Игоревну.
— Что, признаваться прямо при бабе Саше? — спросила она.
Аня обернулась.
— О! Летит, летит! А ведь собиралась спать пойти.
— Сейчас и пойду, только с Нюрочкой поздороваюсь! — Сказала Александра Игоревна, услышав ворчание внучки, — и, распахнув объятия, подошла к Нюрке.
— Здравствуй, моя хорошая!
— Здравствуй, баба Саша! — Нюрка чмокнула старушку в щеку.
— Видишь, эти — то, напоили старуху, а разойтись не дают, Анька вон, спать гонит! — заворчала старая женщина.
— А ты, баба Саша, на фиг ее пошли, мы с тобой еще под гитару споем, как в прошлый раз! — сказала Нюрка.
— Споем, Нюрочка, споем, только попозже. Я ведь и правда прилечь собралась, к шезлонгу вот направляюсь. Выпила, а голова и пошла кругом! Давление проклятое жить не дает!
— Да, плюнь ты, баба Саш на свое давление, пойдем-ка лучше пропустим по рюмочке.
— Нюрка, ты что! — запротестовала Аня. — На сегодня нам уже достаточно скорой помощи!
Нюрка удивленно подняла глаза.
— Ну, тогда извини, баба Саш, я не знала!
— А я тут не при чем! — возразила старая женщина. — Скорую вовсе не ко мне вызывали.
— К Ане?
— Да нет, слава Богу! У нас тут, Нюрочка, еще один пациент имеется. Вон, в сараюшке отлеживается, — баба Саша указала в сторону гостевого домика. — Маланьин подкидыш.
— Подкидыш? — Нюрка недоуменно взглянула на Маланью.
— Чей — то ребенок, что-ли?
— Угу, ребенок! — засмеялись девушки все разом.
— Французского происхождения! — констатировала Маша. — Сходи посмотри.
— Посмотрю! — заинтригованная Нюрка тотчас же направилась к гостевому домику.
— Посмотри, посмотри! — закричали девушки ей вдогонку.
— Только не задерживайся, — напутственно изрекла Маша, — а то, глядишь, у тебя и на другой ключице метинка появится!
Нюрка вошла в дом, когда подружки, распотрошив ее сумки, усаживались за стол.
— Ну, и кто же первым начнет рассказывать, что все это значит, вы или я?
— Ладно, садись за стол, — сказала Маланья. — По ходу разберемся.
ГЛАВА 16
…Себастьен проснулся без четверти восемь. Он открыл глаза, и, увидев деревянные, покрытые лаком, окружающие его, стены гостевого домика, не сразу понял, где находится. Озираясь по сторонам, он наткнулся взглядом на свои, аккуратно сложенные брюки, висящие на спинке стула, и тут же вспомнил о экзекуции промывания и о неприятной толстой врачихе, которая принудила его к этому занятию. Далее ему поэтапно вспомнился весь сегодняшний день, а следом и ночь. Хотя, ночь-то и была самой запоминающейся, из ряда вон выходящей! А день, за исключением раннего утра, он, просто напросто проспал.
А эта девушка, что его нашла, как же ее зовут? Кажется Маланья. Какое необычное имя! Он впервые слышал такое русское имя, прежде оно ему не встречалось.
Он встал с дивана, надел брюки, отыскал туфли и всунутые в них носки, и, одевшись, взглянул на себя в небольшое круглое зеркало, висящее на стене. Рубашка была мятой и грязной. И Себастьен машинально принялся разглаживать ее руками.
— Что за глупости! — сказал он себе, взглянув на свои действия со стороны. — Можно подумать, что это хоть что-то изменит. — Он принялся озираться по сторонам, в надежде найти хоть какую-нибудь расческу. Однако таковой не нашлось, и он кое — как пригладив волосы руками, направился к выходу.
— Надо отыскать хозяев и спросить в первую очередь, где здесь можно привести себя в порядок.
Он пошел по аллее к дому, на веселый шум голосов, раздающихся оттуда, и, поднявшись по ступенькам, несмело постучал в дверь, которую ему тотчас же открыла незнакомая девушка.
— О! Малька, твой француз собственной персоной.
Себастьен, между тем, слегка наклонил голову и представился незнакомке.
— Себастьен! — и, взяв ее руку, прикоснулся к ней губами.
— Мария! — представилась ему девушка и приветливо улыбнулась.
В этот момент из-за ее спины выглянула Маланья.
— Ну, как Вы, Себастьен, пришли в себя?
— Да, спасибо! Я превосходно себя чувствую. Вот, только умыться очень хочется и слегка привести себя в порядок.
— Сейчас, сейчас! — пообещала ему Маланья и, повернувшись, направилась в комнату.
— Аня, дай чистое полотенце, я провожу его в душ.
— Может, и мне с тобой отправиться? — предложила развеселившаяся Маша.
— Зачем, ты все равно французского не знаешь!
— Чтобы с ним разобраться, мне и русского достаточно!
— Ну, разошлась! — заметила подруге Нюрка.
— А, что, только тебе одной должно сегодня перепадать? — засмеялась Маша. — Да, ладно, не смотри ты на меня такими глазами, Нюрка, я же шучу! — И она, плеснув себе в бокал Мартини, тут же подлетела к Нюрке.
— Давай выпьем?
Нюрка взяла свой бокал, и, чокнувшись с Марией, слегка пригубила вермута, в отличии от подруги, допившей свою порцию до конца.
— Машка, ты сегодня упьешься! — заметила ей Аня.
— Упьюсь! Знаешь, что-то погано у меня на душе, подружка! Оторваться хочется, забыть о неприятностях!
… Маланья довела Себастьена до душевой комнаты, которая находилась в соседнем отсеке гостевого домика, и включила бойлер, чтобы подогреть воду.
Давайте присядем на лавочку, Себастьен, пока вода нагреется. — она указала ему на скамейку, стоящую у домика.
Они присели.
— Я даже не поблагодарил Вас как следует, Маланья, за свое спасение.
— А, как следует? — улыбнулась Маланья.
Себастьен ответно ей улыбнулся и прикоснулся губами к ее руке.
— Ну, пока, хотя бы так! Что я еще могу здесь? Ведь у меня даже нет с собой денег, чтобы преподнести Вам цветы!
— Не переживайте, вон сколько здесь цветов, — и она указала рукой на клумбу. — Считайте, что Вы мне их уже подарили!
— Как мило Вы сказали, Маланья.
— Почему мило? — подумала она, но Себастьену этой мысли не высказала.
— Себастьен, я не спрашиваю, что с Вами случилось. Надеюсь, что Вы сами сочтете нужным рассказывать об этом или нет. Но о Вас наверное кто-то беспокоится? Может, следует позвонить?
— Да, это было бы кстати! Хотя, именно сегодня обо мне беспокоиться, может, никто и не станет. Завтра, это другое дело! Завтра у нас уже много дел. А вот о том, что со мной приключилось, мне бы хотелось Вам рассказать. Вы располагаете меня к этому разговору, Маланья, и меня одолевает неотвратимое желание поведать Вам о своих приключениях.
— Ну, тогда я Вас слушаю.
Себастьен, усевшись поудобнее, и, закинув ногу на ногу, начал свой рассказ.
Я музыкант. И в настоящее время являюсь руководителем музыкального оркестра, который позавчера прибыл на гастроли в Москву. По контракту мы должны отыграть в Москве четыре концерта и отправиться потом на дальнейшие гастроли в Петербург.
Вчера вечером, после небольшого отдыха, который был нам предоставлен после прилета, ко мне в гостиницу явилась наш русский импресарио мадам Гордеева. Она пригласила меня обсудить проект выступлений за ужином в ресторанном зале гостиницы, и мы с ней направились туда.
И вот, представьте себе, Маланья, что там, в ресторане, со мной приключилась совершенно невероятная история.
Мы с мадам Гордеевой преспокойно поглощали свой ужин, приправляемый легким сухим вином, когда в зале появился мужчина, примерно моего возраста. Он был возбужден, напряжен, вопрошающе озирался по сторонам, и, тем самым, невольно обратил на себя мое внимание. Он присел за соседний столик, взял меню и принялся делать вид, что изучает его. Через некоторое время я отлучился в туалет, а он, очевидно, сразу же последовал за мной, и вошел туда в тот момент, когда я мыл руки. И вдруг, буквально ошарашив меня, обратился ко мне с необычной просьбой! Ну, прямо как в кино, честное слово! Вернее, даже не обратился, а принялся меня умолять.
