Марина Серова - Удавка для жрицы любви
Подводя итог очередному дню расследования, я пришла к выводу, что запуталась еще больше.
* * *Ранним утром я планировала покинуть Хвалынск. Проснувшись и все еще лежа в постели, я слушала местное радио, по которому передавали песню про Хвалынск, очевидно, считающуюся местным гимном.
@STIH = Городок на Волге, средь меловых гор,
Это очень долгий, очень длинный спор.
Кто тебя назвал так, на свой страх и риск,
Но хвалиться любит маленький Хвалынск.
Обратная дорога заняла у меня еще меньше времени, так что уже к десяти часам утра я была в Тарасове. Все-таки в гостях хорошо, а дома лучше. Здесь я чувствовала себя в своей тарелке.
Еще не успев открыть ключом дверь своей квартиры, я услышала мяуканье и виновато потупилась. Маркиз встретил меня яростным визгом, бедолага очень хотел пить. Так я и знала, что что-нибудь обязательно забуду! Ну нельзя, нельзя мне поручать заботу о ком-то, все равно не выйдет из этой затеи ничего путного. Я оставила коту очень много еды, но вот о воде совсем забыла.
У него, очевидно, просто не было сил показывать мне глубину своей обиды, поэтому он после того, как восполнил недостаток жидкости в своем организме, демонстративно улегся на моей кровати и уснул.
Подкрепившись своим любимым кофе с бутербродами, я прилегла на кровать. Дорога все-таки выматывает. В полудреме я продолжала прокручивать полученную информацию. Наверное, следует прибегнуть к помощи «косточек», давно я уже не пользовалась их помощью.
24+33+9 — Вы сможете поправить свое положение лишь двумя способами: с помощью собственной ловкости или благодаря чужой глупости.
— Да уж, вы, как всегда, отвечаете чересчур мудрено. — Я устало вздохнула и убрала «кости» на место.
Как ни крути, а придется все-таки думать собственными мозгами. Неожиданно зазвонил телефон.
«Кто бы это мог быть? — прикидывала я в уме. — Может, Ленка решила вернуться раньше времени?»
— Алло! — сняла я трубку.
— Здравствуйте. Татьяна, это вы? — послышался в трубке женский голос.
— Да, с кем имею честь?
— Это Нина Михайловна Гришина беспокоит. Знаете, у нас вчера кое-что произошло, не знаю даже, как сказать… Может, это и не важно, но я решила все-таки позвонить.
— Попробуйте покороче, — попросила я, не считая возможным церемониться.
— Вчера приходил один из друзей Ирины, просил разрешения покопаться в ее вещах…
Ого! Это было что-то новенькое!
— Давайте не по телефону, — предложила я. — Сейчас я подъеду.
Через несколько минут я была уже в квартире Гришиных и разговаривала с Ниной Михайловной.
— Понимаете, — говорила она, — я даже не смогла толком ничего придумать, чтобы отказать ему. Он попросил посмотреть аудиокассеты.
— Вы их ему показали?
— Да, а что я могла сделать? Он сказал, что ему необходимо найти одну кассету, которую он давал Ирине. Это, мол, не его, а чужая вещь. Я сначала не подумала ничего плохого, а потом что-то у меня сомнения появились…
— А вы знаете, как зовут этого парня?
— Это Денис Белозеров, у него еще кличка такая чудная, Гоблин, кажется.
— То есть он вам знаком?
Нина Михайловна горько усмехнулась.
— Да, он в последнее время за Ириной ухаживал. Так сказать, бойфренд. Я, конечно, не в восторге от этого была. Сразу видно, что он такой же непутевый, как мой муж. Но и возражать против их отношений я не считала правильным. Даже Денис все же лучше для молодой девчонки, чем женатые любовники.
В это время из кухни долетел едва слышимый мужской голос.
— Ни-н-на, эй, иди сюда.
— Вот сволочь! Ой, простите. Представляете, вчера дала ему денег, чтобы за хлебом сходил, а он к дружкам рванул, напился, теперь вот уже с ночи нервы мне мотает.
Женщина встала и направилась в кухню. Послышались шлепки и яростный шепот.
— Заткнись, чего ты меня позоришь?
— Д-дай м-мне ч-что-н-нибудь по-поесть. Что ты надо мной издеваешься? — жалобно вопрошал супруг Гришиной.
Снова раздались непонятные звуки, и Нина Михайловна вернулась в комнату, закрыв за собой дверь.
— Какие кассеты он просматривал? — спросила я.
Хозяйка достала коробку, в которой лежало около трех десятков кассет.
— Вот!
— Он что-нибудь забрал с собой?
— Нет, он их все прослушал и ничего не взял. Он часа два сидел здесь, крутил магнитофон.
— Так и не нашел своей кассеты?
— Сказал, что нет. Спросил: «Это все? Больше никаких нет?» Я и говорю: «Это все». Но он ушел жутко недовольный.
Информация о кассете всплыла уже во второй раз. Следует взяться за ее поиски вплотную.
В это время в комнату вошел муж Нины Михайловны. Это был дряхлый человек с мутными глазами. Он еле стоял на ногах и безумно взирал на нас.
— Я же тебе сказала не заходить сюда! — воскликнула женщина. — Позоришь меня!
Муж с тупым выражением лица улыбался и продолжал свое нескоординированное движение к дивану.
— З-здрасте! — обратился он ко мне. — Вот пристала, п-понимаешь! — кивал он на жену. — Чего пристала, п-понимаешь, ну выпил я немного, дочь похоронили, п-понимаешь! Я… — больше он ничего сказать не смог. Лишь молча свалился на диван.
— И вот так уже несколько лет. Однажды по пьянке избили его сильно, после этого нарушилась деятельность мозжечка. И так ходит-то еле-еле, так еще и пьет вдобавок. Ладно бы еще работал, а то ведь на моей шее сидит.
Я почувствовала, что мне самое время уходить. Смотреть на это существо на диване было выше моих сил. Распрощавшись с Ниной Михайловной, я вышла на улицу и решила сразу же начать выяснять судьбу этой загадочной кассеты. Для этого нужно было позвонить, благо время еще раннее, а, значит, Вика дома. Так и оказалось.
— Вика, привет, это Татьяна. Слушай, у меня к тебе один вопрос: Ирина когда-нибудь упоминала о кассете, на которой была какая-то важная запись?
Девушка несколько секунд помолчала, а потом ответила:
— Нет, никогда ничего не слышала.
— Ну ладно, только если вдруг вспомнишь, позвони мне по номеру… — Я продиктовала номер своего сотового.
Теперь надо спросить о том же самом у Елизаветы. Где ее искать, я уже знала.
Прыгнув в машину, я быстро долетела до Набережной.
* * *Я постучала в обшарпанную дверь и замерла в ожидании. Дверь открыл тот же парень, что и в прошлый раз, который ничуть не удивился моему появлению, а просто молча отошел, оставив дверь открытой. Сегодня в притоне было многолюдно, и царило какое-то странное оживление. Каково же было мое удивление, когда среди толпы неблагополучной молодежи я увидела уже знакомого мне Гоблина.
«Что ему здесь нужно? Он опережает меня или это просто совпадение?» — пронеслось в моей голове, когда я смотрела на него. Он упорно меня не замечал, что было только на руку.
Из кухни выбежала Лизка, которая радостно бросилась ко мне и повисла на моей шее. Судя по глазам, она наверняка была под действием наркотиков.
— Таня, я та-ак рада тебя видеть! С чем пожаловала? Опять что-нибудь про Ирку спрашивать будешь?
Даже она не могла не заметить, что я совсем не похожа на девицу их круга. Наверное, у нее стали появляться сомнения, это я чувствовала интуитивно. Пораскинув мозгами, я пришла к выводу, что лучше всего открыть свое истинное лицо. Но это подождет, а пока нужно задать ей несколько вопросов.
— Лизка, ты что-нибудь слышала про кассету?
— О, и эта туда же!
— Что значит «и эта туда же»?
— А то, Гоблин сегодня меня тоже про какую-то кассету спрашивал. А теперь и ты еще…
— И что ты ему ответила?
— Да не знаю я ничего! Я же говорю, Ирка в последнее время вообще какая-то странная была, она со мной не откровенничала. И вообще, чего это ты постоянно про нее спрашиваешь? В сыщика поиграть решила?
— Я не играю, у меня профессия такая.
— Что-о! Ты из ментовки? — ужаснулась Лизка.
Такого поворота она не ожидала.
— Нет, к сожалению. Но могла бы быть и оттуда.
— Ну смотри, сдашь ментам, жить долго не будешь. Люцифер быстро тебя найдет.
— Люцифер? А что, он тоже имеет отношение к этому… — я несколько секунд помедлила, — притону? — наконец высказалась я.
— Да, есть немного. Наркоту здесь он контролирует. Но больше я тебе ничего не скажу. Я тебе не доверяю. — Лизка широко раскрыла глаза и придвинула свое лицо совсем близко к моему.
— А зря, — серьезно возразила я Лизке, чуть отодвигаясь. — Если бы мне нужно было вас сдать, то я бы давно это уже сделала.
Разговаривать дальше с Лизкой не имело смысла. Она начала залипать. Очевидно, когда я пришла, она только что укололась. Поэтому я молча повернулась и направилась к выходу.
Я задумалась. Ведь и на самом деле могло быть так, что никто из Иринкиных горе-подруг ничего не знал о кассете. Но кто-то же должен знать о ее существовании? Вот, например, Денис. Почему он раньше не интересовался кассетой? И почему он проявляет к этому такой повышенный интерес именно сейчас?
