Дей Кин - Мертвые милашки не болтают
Дом был длинный, низкий и с огромной верандой, которая тянулась по всей длине дома. Харт осторожно прошел через веранду и заглянул в единственное освещенное окно. Кресло, в котором сидела женщина, имело такую высокую спинку, что он смог увидеть лишь лодыжки и копну черных волос.
– Это она, – шепнул он Герте.
– Ты ее видишь?
– Только голову сзади.
Он взялся за ручку, что была неподалеку от окна, но тело его вдруг напряглось, когда какой-то жесткий предмет уперся в его позвоночник. Он осторожно повернул голову и взглянул через плечо. Мексиканец среднего роста, внезапно появившейся из темноты, ответил на его взгляд довольно холодно.
– Как вы уже заметили, – произнес он, – я приставил к вашей спине пистолет, сеньор, и с вашей стороны было бы в высшей степени неумно делать резкие движения. – После этого он добавил: – Дело в том, что наш добряк капитан Кабреро уведомил меня в конце дня, что в городе появился человек, который разыскивает сеньору, и что мы можем ожидать нежданного визита.
У Харта на лбу выступил холодный пот.
– Кажется, – делано улыбнулся он, – вы должны заметить, что я не такой уж опытный взломщик.
– Позвольте мне с вами согласиться, сеньор. – Взгляд мексиканца стал мягче. – Вы – тот американец, который интересовался сеньорой Альверадой Монтес?
– Да.
Мексиканец еще плотнее приставил оружие к спине Харта.
– В таком случае разрешите представиться… Меня зовут Джейм де Медоза. Что вам нужно от моей сестры? И почему вы вмешиваетесь в политическое дело?
Харт ощутил, как на его затылке приподнимаются волосы. Тут было явно что-то не так. Бонни Темпест играла, правда, с мужчинами разные роли, но насколько он знал, она никогда не выступала в роли чьей-то сестры.
– Разрешите сказать пару слов, – начал он. – Я как раз…
Не успел он договорить, как дверь открылась и на пол веранды упал свет.
– В чем дело, Джейм? – осведомилась женщина на хорошем испанском. – Капитан Кабреро не обманул? К нам пожаловали гости?
– Гость, – ответил ее брат. – Человек, который выглядит так, как будто недавно с ним обошлись очень сурово. – Он взглянул на Герту. – С ним хорошенькая сеньорита.
– Сеньора, – поправила его Герта.
Все еще продолжая держать руки на уровне плеч, Харт медленно повернулся и посмотрел на женщину в освещенном проеме двери. Девушкой она наверняка была очень красива. Даже сейчас, в свои сорок и с явно выкрашенными волосами, а также со склонностью к полноте, она производила очень приятное впечатление. Кем бы она ни была, это была не Бонни Темпест.
– Вы – сеньора Альверадо Монтес? – осведомился Харт.
– Да, – очаровательно улыбнулась женщина. – Извините, я совершенно забыла о приличиях. Хорошо, что вспомнила, склероз еще не совсем одолел меня. Заходите, пожалуйста, и объясните мне, что имеют против меня политические противники моего усопшего супруга. Я думала, что все в прошлом, когда республика Мексика так любезно предоставила мне политическое убежище и я приехала жить сюда с братом.
Де Медоза подтолкнул Харта пистолетом.
– Моя сестра приглашает вас войти, – затем он сделал легкий поклон перед Гертой. – Сочту за честь видеть вас гостьей.
Харт казался сам себе полнейшим идиотом.
– Что я могу сказать, – начал он, – кроме того, что стал жертвой заблуждения. В мои намерения не входит причинять вам зло, сеньора. Просто я полагал, что вы – Бонни Темпест, супруга Джона Диринга.
Герта села в кресло и положила руки на колени.
– Она танцовщица одного из ночных клубов Лос-Анжелеса, – пояснила Герта. – Работала по стриптизу в лучших клубах. – Глаза Герты задумчиво уставились на Харта. – И одна девушка сообщила моему супругу, что видела ее здесь четыре месяца назад, видела в Энзенаде. – И чуточку резче она закончила: – Во всяком случае, так утверждает мой супруг. Женщина была приятно тронута.
– Ты слышал, Джейм? Кто-то принял меня за танцовщицу ночного клуба.
Де Медоза счел, что ничего хорошего в этом нет.
– Когда это было?
– В апреле. А что?
Вместо брата Харту ответила сама сеньора Монтес.
– Мне кажется, Джейм, гость имеет в виду гостью, которая тогда находилась у нас, – и она начала описывать ее, помогая себе руками. – Весьма пропорционально сложенная молодая дама, которая по какой-то причине решила перекрасить свои золотистые волосы в черный цвет.
Харт склонился вперед и оперся головой о руки. Еще никогда в жизни он не испытывал такого облегчения. Сейчас он казался себе человеком, который уже направился в газовую камеру, но в последнюю секунду был помилован. Герта подошла к мужу и села на подлокотник его кресла.
– Прости меня, Док, – сдавленно произнесла она. – Мне никогда не стоит сомневаться в тебе. Клянусь, что этого никогда больше не случиться! И это случилось лишь потому, что я начинаю ревновать, когда вспоминаю о той злосчастной ночи.
Сеньора Монтес озадаченно осведомилась:
– Вам плохо, сеньор? Может рюмочку коньяка?
Харт улыбнулся.
– Благодарю, не нужно. Я чувствую себя хорошо, леди, даже отлично. – Он тщательно подбирал слова. – В первую очередь я хотел бы извиниться перед вами за то, что непрошенно вторгся к вам и нарушил ваш покой. Разрешите уверить вас, что я желаю сеньоре только добра и что мое пребывание под вашим кровом не имеет ничего общего с политикой.
Де Медоза положил пистолет на стол и чинно поклонился.
– Я склонен верить вам, сеньор. Прошу вас, продолжайте…
На мгновение Харт задумался.
– Если вы не возражаете против вопросов, то я хотел бы узнать, в каком отношении вы находитесь с той девушкой?
Женщина пожала плечами.
– Боюсь, что это сложный вопрос. За целую неделю, что она провела у нас, эта девушка ни разу не сказала ничего толкового. Но я все-таки узнала, что у ее мужа с моим покойным супругом были какие-то дела. Речь шла о деньгах, которые он собирался вложить в моей стране до последних беспорядков, и она хотела проверить, насколько честен ее супруг по отношению к ней, – сеньорита Монтес неожиданно всплеснула руками. – Во всяком случае, это было весьма запутанное дело.
– Какое имя она вам назвала?
Де Медоза делано улыбнулся.
– Мария Нарсия. В нашей стране это соответствует Мэри Смит. Однажды она приехала сюда на такси из Энзенады совершенно пьяная. Я бы ее прогнал, – он посмотрел на сестру, но сестра, у которой нет детей, вечно желала о ком-то заботиться.
Сеньора Монтес слегка кашлянула, прежде чем заметить:
– Она выглядела такой испуганной, такой потерянной, и была такой бледной… И я подумала, что смогу чем-то помочь ей.
Де Медоза произнес почти не разжимая губ:
– Хочу добавить, что в данном случае готовность сестры чем-то помочь была обречена на неудачу. Эта девушка не только порочна, но вдобавок ко всему и психопатка.
– В чем это выражалось? – поинтересовался Харт.
Де Медоза откашлялся.
– Она не только пила целых два дня после приезда, но и пыталась завязать неудачную интрижку с одним из моих слуг. У нас это не принято, – сухо добавил он.
– Вы случайно не знаете, где она сейчас?
– Нет. Ведь это было четыре месяца назад, сеньор.
Сеньора Монтес добавила:
– Приехал ее супруг и забрал ее. Во всяком случае он представился ее мужем.
– Она уехала добровольно?
– Да. Это был высокий, черноволосый и очень видный мужчина. В нем было что-то от моряка.
Вероятно, это был капитан Моралес. Наверняка, он замешан в это дело по самую глотку. Кроме того, сестра мексиканца сообщила, что Бонни была очень бледна. Харт задумался. Это могло означать, что Бонни до появления на ранчо, пряталась где-то на яхте или в доме.
Харт поднялся.
– Большое вам спасибо, сеньора. Теперь, когда вы убедили нас кое в каких интересных вещах, мы с миссис Харт откланяемся перед вами.
– Вы возвращаетесь в Энзенаду?
– Нет, в Лос-Анжелес, – пожав плечами, Харт добавил: – Если сумеем туда добраться… Я должен поговорить с одним человеком. Речь идет о крупной сумме денег, точнее о полумиллионе долларов.
Герта тоже поднялась и пригладила помятую юбку.
– Могу ли я задать еще два вопроса, прежде, чем мы уйдем отсюда, Док?
– Конечно.
– Зачем Бонни приезжала сюда? И какие дела мог иметь мистер Диринг с сеньором Монтесом?
Харт качнул головой.
– Боюсь, что это один из вопросов, которые должна задать мистеру Дирингу полиция.
– И потом еще кое-что…
– Да?
– Ты говоришь, что Пэгги видела Бонни в Энзенаде и что Бонни воспользовалась именем сеньоры Монтес.
– Верно.
– Каким же образом она могла спутать этих двух женщин?
Де Медоза поднял руку, чтобы все обратили на него внимание.
– Если не возражаете, то я могу объяснить этот факт. Эта девушка была американкой, молодой, весьма миленькой и оживленной?
– Да, – ответил Харт.
– В таком случае, виноват в этом я. Однажды моя сестра и Бонни отправились в Энзенаду за покупками. Я шел за ними в нескольких шагах сзади. И одна молодая туристка, к которой очень подходит это описание, казалась очень заинтересованной этой парочкой. Наконец, она обратилась ко мне и поинтересовалась, не знаю ли я, кто эта черноволосая дамочка. Я подумал, что она имеет в виду сестру, и с гордостью ответил, что она сеньора Альверадо Монтес.
