Леонид Рудницкий - Риелтор неуловимый…
Ждать Татьяну пришлось недолго. Она вышла через служебный вход, помахала им рукой и повела на парковку, где стояла ее машина. Это был маленький брезентовый автомобильчик светло-коричневого цвета. Игорь стал подбирать в уме современные ему аналоги, с которыми можно было бы сравнить этот по размерам. Пожалуй «пежо-307» подходил больше всех, только этот был более угловатый.
Не доходя до машины, Татьяна остановилась, весело посмотрела на них и спросила:
– Ну что, ребята, кто из вас нас повезет?
«Не хочет садиться за руль, – подумал Игорь, – устала на работе. Дык я могу. Надеюсь, за сто лет дорожные правила не сильно изменились. Чему там меняться?»
– Я! – вызвался он.
– Хорошо, – кивнула Татьяна и села за руль.
«Передумала, – решил Игорь, – это типично для женщин. Но все-таки как-то слишком уж стремительно». Он сел на переднее сиденье. Татьяна запустила двигатель, но с места не тронулась. Она открыла бардачок, порылась там, извлекла круглую картонную банку чипсов и протянула Игорю.
– Угощайся!
Игорь пожал плечами, открыл банку и съел несколько пластинок, пока она не решила забрать ее обратно. Потом протянул Салиму. Но Татьяна неожиданно быстро перехватила его руку.
– Ему не надо – в другой раз. Извини, Салим.
– Ничего, – обиженно отозвался тот с заднего сиденья. – Я и не хотел совсем.
Игорю стало стыдно за Татьянину скупость, он опустил глаза вниз. И тут же с ужасом увидел, что живот его, до того почти плоский, стал быстро увеличиваться. Он рос на глазах и сделался похожим на крупный арбуз. Рубашка натянулась, с нее отлетела пуговица, ударилась о ветровое стекло и отскочила назад.
– Я ее найду, – пообещал Салим, которому ничего не было видно с его места.
Но Игорю стало не до пуговицы – его пучило со страшной силой, как никогда в жизни. Глаза лезли на лоб. Ему показалось, что сейчас его разорвет. Татьяна смотрела на него выжидающе и как-то оценивающе. «Она меня отравила! – мелькнула у него ужасная догадка. – Она никакая не продавщица! Сейчас я лопну, а она заберет мои органы и продаст на пересадку. Комната внаем была только предлогом. Но почему она не отравила заодно и Салима?»
Живот Игоря все рос, а Татьяна все наблюдала. Решив, что уже достаточно, она легонько хлопнула по нему ладонью, и Игорь с огромным облегчением почувствовал, как все газы из него беззвучно вышли в сиденье. Воздух при этом остался чистым. Ему стало стыдно и радостно одновременно. Машина вздрогнула, мотор заурчал веселее.
– Поехали! – сказала Татьяна, и машина тронулась с места.
«Совсем как Гагарин», – подумал Игорь и тут же с ужасом увидел, что живот его растет опять. Татьяна ободряюще улыбнулась ему и сказала:
– Дальше делай это сам, ладно? И не забывай подбрасывать чипсов, а то не доедем.
До Игоря вдруг разом дошло, на каком топливе работает ее машина и другие машины в городе. Он решил, что больше никогда не сядет в такой автомобиль, но от принятых на себя обязательств уже не мог отказаться и продолжал исправно жевать чипсы и снабжать мотор горючим.
Он был так удручен своим, как ему казалось, позором, что не замечал, мимо чего они проезжали. Ему хотелось только одного – чтобы его роль газового месторождения побыстрее закончилась.
Татьяна жила в доме номер восемь на Валовой улице, совсем недалеко от станции метро «Павелецкая». Эта длинная монументальная сталинка мало изменилась за последние сто лет. Лифт не работал, и им пришлось подниматься пешком на седьмой этаж. Для Игоря, привыкшего много ходить, это было нипочем, а вот Салим, ведший малоподвижный образ жизни у своего аппарата, запыхался.
Татьяна провела их на кухню. Игорь отдал ей плату за неделю вперед, и она вызвалась их покормить.
Квартира была трехкомнатной. Одну комнату занимали она с мужем, другую – два ее сына, а третью она сдавала квартирантам. Окна хозяйских комнат выходили на улицу кухни и комнаты квартирантов – во двор. Во дворе, несмотря на пронесшийся в свое время по Москве строительный бум, уцелели маленькие двухэтажные домики неизвестного назначения. Скорее всего, они были жилые. Игорь обратил внимание, что мусоропровод находится прямо на кухне.
– Тараканы не донимают? – поинтересовался он.
– Тараканы? – удивилась хозяйка. – Так они исчезли еще сто лет назад.
Игорь вспомнил, что что-то такое читал в свое время в газетах, но тогда он не обратил на это внимания, потому что в его доме, в который он заселился, еще когда тот был новым, тараканов никогда не водилось, а теперь понял, что тараканы первыми почувствовали, к чему идет дело с продуктами питания, и предпочли сразу умереть, чтобы долго не мучиться.
За ужином они употребили за знакомство водочного желе и быстро перешли на ты. Игорь даже стал называть хозяйку Таней, против чего она не возражала.
Угощение состояло опять же из желе, но из другого, не такого, как в магазине. Татьяна сварила свежего картофельного желе и подала к нему желе малосольных огурцов, а из кладовки принесла желе соленых грибов, которые она лично собирала прошлой осенью в подмосковных лесах. Во всяком случае так она сказала.
Есть было тяжело. Игорь натыкал на вилку то одно желе, то другое. Оно падало, он его ловил, стряхивал с коленей, а когда устал, взял ложку. Салим сделал это еще раньше.
– А муж твой к нам не присоединится? – спросил Игорь для порядка, хотя ему вовсе этого не хотелось.
Татьяна пренебрежительно скривилась.
– Он на работе. Может, на ней и заночует.
И тут же сменила тему.
– А вы, ребята, откуда приехали?
– О, – сказал Игорь, – мы из такой дальней и глухой провинции, что про нее уже и забыли все.
– А чем занимаетесь?
– Мы ученые, – сказал Игорь, быстро взглянув на Салима.
– В каких науках?
Игорь напустил на себя важности.
– Этого я сказать не могу, не имею права. Сообщу только одно – мы настолько засекречены, что с нами не то что разговаривать нельзя, но даже и видеть нас не рекомендуется.
Татьяна заулыбалась.
– Но я-то вижу.
– Тебе и твоей семье можно, а остальным – ни-ни!
Татьяна рассмеялась.
– А чем можете доказать, что вы ученые, а не все те же, например, гастарбайтеры?
– Это просто! – сказал Игорь и повернулся к Салиму. – Будь добр, прочти нашей очаровательной хозяйке лекцию по аэродинамике.
– Ну ты и нашел время! – недовольно пробормотал тот с набитым ртом.
– Ничего, прочти, – настаивал Игорь.
Салим отложил ложку и начал скучным голосом бубнить ученую лабуду. Татьяна первые слова слушала внимательно, а потом начала клевать носом.
– Достаточно, – сказала она, уронив голову в очередной раз и подняв ее опять, – верю.
Игорь рассказал ей про дневное столкновение летунов над подземным общежитием.
Она не особенно удивилась.
– С ними такое случается, – сказала она как о вполне обычном деле. – Им запрещают летать в сильный ветер и залетать в узкие переулки.
– А кто они?
– Как кто? Летные метеористы, конечно.
– От слова «метеор»? – попробовал догадаться Игорь.
– Нет. От слова «метеоризм», – приземлила его Татьяна.
– Ты хочешь сказать, что они летают на...
– Именно! На метеоризме. И неплохо летают. А что, у вас их нет?
– Ну, – замялся Игорь, – мы пока не видели.
Татьяна посмотрела на него недоверчиво.
– Совсем вы там заработались, ребята, в ваших лабораториях. Ну а в Москве что делаете?
«Она любопытна, как сотрудник „первого“ отдела», – подумал Игорь.
– Ты не поверишь, – сказал он, – но нам поручили найти бензин. Очень нужен для опытов, а у нас он закончился. Канистру даже с собой дали, на двадцать литров, – зачем-то добавил он.
Татьяна рассмеялась.
– Вы в провинции, наверное, думаете, что в Москве есть все, даже птичье молоко?
– Да нет, молоко нам не надо.
– Это хорошо, – кивнула она, – потому что его нет. И бензина тоже нет.
«Вот влипли! – подумал Игорь. – Придется давиться желе до конца жизни».
– А что же случилось с нефтью и газом?
– Они закончились.
– Что, во всем мире?
– Насколько я знаю, да.
– То есть нам его не найти?
Татьяна задумалась.
– Шансов почти нет. Один из тысячи или даже меньше.
– Что же это за шанс?
– Раскопать где-нибудь старый гараж, в котором хранился бензин и про который все забыли. Но в свое время такие места все обыскивали очень тщательно, так что это вряд ли.
– А теперь не ищут?
– Теперь приспособились жить так. Тяжеловато, но обходимся. Забывать уже начали, что они когда-то были. Лифты, жалко, не работают, но у меня только седьмой этаж, жить еще можно. Вот у кого двадцать второй или сороковой – тем туго. И с освещением проблема – наш магазин, например, закрывается с наступлением сумерек, и остальные так же. Есть и еще некоторые трудности, но ничего, живем, не умираем.
Игорь попытался представить себе эту жизнь.
Татьяна встала.
– Мне завтра рано на работу, пора спать.
