Эрл Гарднер - История куклы-непоседы

Бэйлор-младший закричал:

- Ты лжешь, негодяй! - и кинулся на Дрейка.

Тот с выработавшейся годами сноровкой уклонился от удара. Адвокат обхватил молодого человека сзади, прижав его руки к поясу.

- Полегче! Полегче! - воскликнул он.

- Да ведь это ложь! Грязная, бессовестная ложь! Ферн никогда бы не сделала такое! Это же абсурд!

Адвокат пихнул его в глубокое мягкое кресло для посетителей.

- Сядьте и успокойтесь! - резко сказал он. - Держите в узде свои проклятые эмоции, Работайте головой, а не кулаками. Мне нужна ваша помощь. Я хочу узнать побольше о Ферн Дрисколл. У вас есть ее фотография?

Оглушенный Бэйлор повторял:

- Она не могла! Она этого не делала!

- Карточку! - крикнул адвокат. - Давайте карточку! Молодой человек почти машинально достал из кармана бумажник и открыл его, В прозрачный пластиковый кармашек была вставлена фотография улыбающейся девушки. Мейсон выхватил у него бумажник.

- Мы нашли еще и машину Ферн Дрисколл, - сказал Дрейк.

- Где? - спросил адвокат.

- На дне ущелья между Прескоттом и Фениксом. Она потерпела аварию.

- Кто-нибудь в ней был?

- Никого не было.

- А багаж?

- Не нашли.

- Как туда попала машина?

- Очевидно, упала сверху, с дороги. Кажется, никто не пострадал. Водитель скорее всего спасся. Мейсон покачал головой.

- Значит, пока машина падала с обрыва, водитель испарился, да еще вместе с чемоданом? Дрейк усмехнулся:

- Местные власти об этом не задумывались.

- Во сколько часов ограбили банк?

-Утром, в половине одиннадцатого.

Адвокат выдернул из бумажника фотографию Ферн Дрисколл:

- Пол, сделай с нее побольше копий. Задействуй всех своих людей. Я хочу, чтобы этот снимок появился во всех газетах вместе с сообщением об ограблении банка.

Молодой человек вскочил на ноги. Мейсон пихнул его обратно в кресло и сунул в руки бумажник.

- А какой в этом смысл, Перри? - спросил детектив.

- Не все ли тебе равно? Займись делом. Побывай во всех мотелях в радиусе трех часов езды от Мидфилда. Показывай там фотографию. Опубликуй ее в газетах. Поставь в известность ФБР. Вообще, шевелись.

- Все это на руку обвинению, - проворчал Дрейк, - Ничего хорошего из этого...

Адвокат, все еще удерживавший Бэйлора в кресле, прикрикнул на своего помощника:

- Да иди же, наконец! Сколько можно болтать?! Дрейк вышел.

Бэйлор, сделав еще одну безрезультатную попытку встать, сказал с печальной искренностью:

- Знаете, мистер Мейсон, я когда-нибудь убью вас, даже если на это уйдет вся моя оставшаяся жизнь!

* * *

Судья Болтон обвел глазами переполненный зал.

- Суд ознакомился с отчетами о деле в утренних газетах, - сказал он. Хочу попросить зрителей воздерживаться от замечаний, какой бы характер они ни носили... Кажется, все в сборе. Можно начинать. До перерыва обвиняемая отвечала на вопросы прокурора. Прошу ее снова занять свое место.

- Минуточку, - вставил Бергер. - Я пришел к выводу, что все существенное уже было сказано. У меня нет больше вопросов.

- У меня тоже, - тут же сказал Мейсон.

- Отлично. Ваш следующий свидетель?

- Попрошу вызвать мистера Гарримана Бэйлора, - сказал адвокат.

- Кого?! - воскликнул изумленный миллионер.

- Вас, мистер Бэйлор. Прошу сюда. Миллионер вскочил:

- Я ничего не знаю об этом деле. Я здесь только потому, что интересуюсь...

- Вас вызвали давать показания, - перебил его судья. - Вы обязаны выйти и принять присягу. Прокурор встал со своего места.

- Я возмущен попытками мистера Мейсона отвлечь внимание суда, впутав в дело мистера Бэйлора, который здесь совершенно ни при чем. Ставлю суд в известность, что я лично выяснил: он совершенно не в курсе дела. Единственное, о чем он может рассказать, - это о Ферн Дрисколл, однако такого рода сведения понадобятся скорее на суде присяжных. Сейчас, во время предварительного слушания, это никому не нужно. Поэтому думаю, что не стоит вызывать его свидетелем.

- К сведению окружного прокурора, защита имеет неоспоримое право вызвать в качестве свидетеля любого человека, - заявил судья. - Поэтому мистер Бэйлор должен принять присягу и дать показания. Обвинение, как всегда, имеет право вносить протесты по поводу конкретных вопросов.

Миллионер нехотя встал и пошел давать показания.

- Ставлю суд в известность, что мистер Бэйлор страдает от бурсита, - снова вмешался прокурор. - Поэтому, когда он будет принимать присягу, прошу разрешить ему поднять не правую, а левую руку.

- Минуточку, - сказал Мейсон. - С позволения суда, протестую против того, что прокурор дает показания вместо свидетеля!

Судья посмотрел на адвоката дикими глазами:

- Но он же не дает показания, мистер Мейсон!

- Прошу извинения у суда, но прокурор делает ничем не оправданные заявления, суть которых чрезвычайно важна для дела.

- Вы имеете в виду его слова, что мисс Стрит дала ложные показания?

- Отнюдь нет. Возражаю против его заявления, что мистер Бэйлор страдает от бурсита и потому не может поднять правую руку.

- Что?! - взъярился прокурор. - Я же не даю никаких показаний, я просто объясняю суду, в чем дело!

- А вы уверены, что вам известно, в чем дело?

- Ну знаете... Он же... Мистер Бэйлор ведь был у меня в кабинете. Я долго беседовал с ним и выяснил все подробности, в том числе и насчет его болезни.

- Вот я и говорю, ваша честь, что прокурор дает сейчас показания, к тому же с чужих слов!

- Послушайте, к чему вы клоните? - вопросил судья.

- По закону свидетель обязан поднять правую руку и принять присягу. Если он отказывается сделать это, я хочу знать, по какой причине он не может поднять руку.

Судья повернулся к Бэйлору:

- Скажите, вы не можете поднять правую руку из-за бурсита плечевого сустава?

Воцарилась напряженная тишина.

- А может, - продолжал Мейсон, - из-за инфицированной раны, нанесенной шпателем для мороженого?

- Шпателем! - вырвалось у судьи.

- Вот именно, шпателем, - подтвердил адвокат. - Если суд обратит внимание на фотографию в газете, где мистер Бэйлор выходит из самолета, то на ней видно, что он держит портфель в левой руке, а правой машет тем, кто его встречает. В статье под этим снимком говорится, что он страдает от бурсита. Если это верно, то поражено у него левое плечо. Хотелось бы знать, как это болезнь так внезапно перекинулась на другую руку. Прошу выяснить у мистера Бэйлора, кто из врачей лечил его в нашем городе, и не по поводу ли колотой раны он к ним обращался.

- Это весьма тяжкое обвинение, мистер Мейсон, - сказал судья. - Надеюсь, вы располагаете фактами, подтверждающими вашу правоту.

- Мои слова стоят слов прокурора о том, что мистер Бэйлор не может поднять руку из-за бурсита, - возразил адвокат. - Если вам нужны факты, потребуйте их сперва у прокурора.

- Мистер Мейсон, вы заходите слишком далеко. Это уже граничит с неуважением к суду.

- Прошу извинить. Вы, наверное, неправильно меня поняли. Я имел в виду лишь то, что мои слова о ранении мистера Бэйлора были встречены с величайшим недоверием, тогда как утверждение прокурора, что тот страдает бурси-том, не вызвало никаких возражений. Убедительно прошу суд узнать у мистера Бэйлора имена врачей, которые его лечили.

- В этом нет необходимости, - прозвучал густой баритон миллионера. - Я должен был внести ясность раньше. Весь этот обман мне давно уже надоел. Хочу заявить суду: мистер Мейсон совершенно прав. Бурсит у меня на левом плече. Правую руку я не могу поднять из-за инфицированной раны, нанесенной шпателем.

Судья тут же принялся стучать молоточком по столу, пытаясь усмирить возникшую сумятицу:

- К порядку! Тишина в зале, иначе я прикажу очистить помещение! Тишина!

Шум несколько поутих. Судья как-то озадаченно посмотрел на Бэйлора и сказал:

- Ничего не понимаю. Вас-то кто ранил шпателем?

- Все очень просто, - ответил миллионер. - Я хотел получить у Милдред Крэст письма моего сына к Ферн Дрисколл. Боялся, что их опубликует бульварный журнал. Придя в отель, я не застал мисс Крэст дома. Тогда я подкупил портье, получил второй ключ от ее номера и проник туда. На всякий случай я вывернул пробки - чтобы меня не узнали, если застанут врасплох. Я зажег карманный фонарик и стал искать письма. Вдруг дверь отворилась, и вошла хозяйка номера. Я понял, что оказался в дурацком положении, и решил попытаться проскочить мимо нее к двери. В темноте я нечаянно толкнул ее. Мне не приходило в голову, что у нее в руке может быть шпатель. Он вонзился мне в руку чуть ниже плечевого сустава и застрял там. Сбежав вниз по лестнице, я наткнулся на Хэррода, очевидно, наблюдавшего за тем, что происходит в отеле. Он узнал меня, вытащил фотоаппарат и стал снимать. Я понял, что попался. Быть изобличенным в качестве взломщика мне не хотелось. Я сел в машину, вернулся домой, извлек из руки шпатель и обработал рану, как потом выяснилось - неудачно. Затем я позвонил Хэрроду и предложил ему десять тысяч за то, чтобы он молчал. Что я еще мог сделать? Мы решили, что он позвонит мистеру Мейсону и заявит, что мисс Крэст ранила шпателем его. Он так и сделал, причем сказал адвокату, что ранен в грудь; наверное, хотел выторговать побольше денег. Тот поверил. С того дня я отключил свой телефон в отеле и никуда не выходил. Хэррод докладывал мне, как обстоят дела. Я никогда не шел на поводу у шантажистов, но здесь у меня не было выбора. Он получил свои десять тысяч и знал, что если добудет письма, то получит еще. Так что прошу извинить меня, ваша честь, за то, что я не сказал правду с самого начала.