Марина Серова - Самая честная мошенница
— Хорошо, Валерий Игнатьевич, я попытаюсь вам помочь, а сейчас до свидания.
Он что-то хотел возразить, но я отключила сотовый. Чтобы добыть информацию, пригодную для возбуждения уголовного дела, требовалась налоговая проверка организации. Инспекторам из налоговой нужно показать, где искать, только и всего. На ум сразу пришла Марина, с которой я отдыхала в Турции. Она с ее положением вполне может организовать такую проверку.
Я посмотрела на Бурсову. Та умылась и, уютно устроившись на расстеленной под окном постели, недовольно смотрела на мужа.
— Ну, Олежек, ложись. Хватит копаться!
— Сейчас, сейчас, — схватившись за ремень брюк, Бурсов покосился в мою сторону. Перед ним возникла дилемма — снимать в моем присутствии штаны или спать прямо в них.
— Одну минуту, — попросила я. — Прежде чем вы захрапите, Роза Аркадьевна, мне хотелось бы узнать, что, черт возьми, происходит. Почему вас похитили и пытали?
— Да потому, что они все бандиты, — проворчала Бурсова в ответ. — Нельзя ли отложить разговор до утра? Я хочу спать.
— Нет, разговор отложить нельзя, — резко ответила я, — мне необходимо сейчас представлять степень опасности, угрожающей нам, иначе утром мы можем и не проснуться.
— Что значит «не проснуться»? — испугался Олег Николаевич.
— А вы что думаете, нас здесь вычислить невозможно? — ответила я вопросом на вопрос. — В современном мире возможно все. Не исключено, что люди Михайловской уже окружают общежитие и готовятся к штурму.
Последнее я сказала не потому, что считала это возможным, а чтобы припугнуть клиентов, в особенности Розу, не проявлявшую никакого желания идти со мной на сотрудничество.
Моя речь возымела действие. Бледный Бурсов кинулся к жене и начал ее трясти, как грушу:
— Говори, говори, откуда деньги? Чем ты там занималась? Немедленно! Я достаточно натерпелся твоего вранья про искусственную шубу и джип в рассрочку. Признавайся, или я за себя не ручаюсь!
Ошалевшая Роза даже не сопротивлялась. С открытым ртом она таращилась на мужа. Видно, таким она его никогда не видела. Еще чуть-чуть, и Роза повторила бы судьбу Дездемоны из бессмертной трагедии Шекспира. Я оттащила Бурсова от жены и предложила обсудить все, как цивилизованные люди. Поскольку спать уже никому не хотелось, мы сели к столу.
— Роза Аркадьевна, расскажите сначала об академике Архангельском. Зачем вы одолжили у него деньги? — Из старого, обшарпанного холодильника «Тамбов» я достала бутылку минеральной воды, валявшейся там уже месяца полтора, налила себе в бокал и предложила остальным. Бурсовы отказались. Роза нехотя начала:
— Я увидела в Интернете фотографию Цезаря. Его продавала одна женщина, и я не смогла устоять. Он был таким лапулей. Срочно были нужны деньги. Я у Архангельского и одолжила.
— Сколько? — вклинился с вопросом Бурсов.
— Шестьдесят пять тысяч, — призналась Роза, — на этой сумме мы сошлись с хозяйкой. Сначала она хотела семьдесят пять. Цезарь — какой-то чемпион. У нас дома за шкафом спрятан ошейник с медалями.
— Почему же ты мне ничего не сказала? — застонал Бурсов. — Из каких средств ты вообще собиралась отдавать?
— Тебе я не сказала потому, что ты бы с ума сошел от такой цены, — ответила Роза обвиняющим тоном. — Для тебя эта квартира стала главной целью. Только и слышишь — затянем пояса да затянем пояса. А ведь у меня могут быть свои потребности.
— Посмотрите, у нее потребности! — повернулся ко мне Бурсов с нервной улыбкой, больше похожей на оскал. — Шавка размером с крысу, да еще по такой цене — предмет первой необходимости.
— Не смей оскорблять Цезаря! — взвилась Роза. — Я с ним душой отдыхала, пока ты пропадал на своих буровых.
— Так, прекратите оба! — прикрикнула я. — Не желаю слушать ваши ссоры, когда наши жизни висят на волоске!
Бурсовы опомнились и замолчали.
— Долг Архангельскому вы собирались погасить из денег, что вам неофициально платили в «Защите детского счастья», так? — поинтересовалась я у Розы.
— В общем так, — ответила она неуверенно.
Чувствовалось, что Бурсова чего-то недоговаривает.
— Так, Роза Аркадьевна, теперь как можно подробнее расскажите о «Защите детского счастья». Как вы попали в эту организацию? Какими были ваши функции? Сколько платили? В общем, все подробности.
И Роза рассказала. История начиналась безобидно. В Россию вместе со своим американским мужем вернулась ее университетская подруга Аня. Они собирались усыновить ребенка из детдома. По Интернету они уже договорились с посреднической организацией Михайловской, обговорили цену услуг по оформлению документов, выбрали ребенка. Однако, когда супруги пошли забирать ребенка, выяснилось, что цена за документы возросла в два раза. Михайловская объясняла это большими взятками чиновников. Муж подруги Розы был обычным полицейским в Нью-Йорке, поэтому цена в двадцать пять тысяч долларов заставила его сомневаться в принятом решении. Он стал убеждать жену, что ребенка можно усыновить и в Америке. Пусть процесс более долгий, зато нет таких поборов. Кроме того, он припомнил истории о русской мафии. Позволят ли им даже после выплаты денег уйти с ребенком? Однако Аня хотела именно этого ребенка и никакого другого. Когда Роза зашла в гости к родителям Ани, Аня и Роджер ссорились по этому вопросу. Розе легко удалось убедить Аниного мужа, что деньги не будут потрачены зря, что он будет еще гордиться своей русской дочерью. Вместе они пошли в «Защиту детского счастья». Там она встретила еще две супружеские пары из Англии. Они также сомневались. Роза убедила и их, так как искренне желала, чтобы дети нашли любящих и обеспеченных родителей, счастливую и беззаботную жизнь.
После отъезда Ани и Роджера с усыновленной дочерью Светой Розе позвонила Михайловская и предложила работу в «Защите детского счастья». Предложение звучало заманчиво — свободный график работы, оклад в четыре раза больше, чем в университете, и возможность помогать детям обрести родителей. Бурсова, практически не раздумывая, согласилась. В ее обязанности на новом месте входила работа с клиентами. Деньги, которые выбивали с них, по словам Михайловской, вкладывались в развитие детских домов города. Однако постепенно Роза начала понимать, что не все так благополучно, как на первый взгляд.
Началось с одного богатого клиента. Бурсова заподозрила в нем склонность к педофилии и сказала об этом Михайловской. Та пообещала, что откажет этому клиенту. Только через месяц Роза узнала, что на самом деле клиенту не отказали, а он, как и собирался, уехал из страны с понравившимся ему ребенком. Узнав это, Бурсова пошла разбираться с Михайловской. Сначала президент благотворительной организации отрицала этот факт, но, поставленная перед неопровержимыми доказательствами, призналась в содеянном, мотивируя случившееся заботой о детях. На деньги, полученные от клиента, можно помочь многим. За то, что она так переживает за детей и свою работу, Михайловская повысила Розе зарплату и пообещала, что впредь всегда будет прислушиваться к ее мнению. У Бурсовой впервые в жизни появились приличные деньги. Она стала тратить их на наряды, а однажды зашла в казино из чисто научного интереса. Как-то, встречая мужа в аэропорту, Роза увидела знакомую семью иностранцев, которым «Защита детского счастья» вроде бы отказала в усыновлении. Но почему тогда они проходили паспортный контроль в компании семилетнего Бориса, питомца детского дома, которого они выбрали по Интернету? Очередной разговор с Михайловской произвел на Розу тягостное впечатление. Не стесняясь в выражениях, директор пояснила Бурсовой, что та может идти на все четыре стороны, однако с ней могут случиться всякие неприятности, если та попробует открыть рот. Роза поняла, что попала в бандитские сети, а Михайловская — главная преступница. Она и раньше подозревала, что президент не все деньги перечисляет на нужды детдомов, а в эту минуту поняла, что счастье сирот Михайловскую вообще не волнует. Ей интересны лишь деньги, что они приносят…
— И я решила ее проучить, — со вздохом сказала Бурсова, а Олег Николаевич от ее слов даже подскочил на стуле.
— Роза, да ты совсем с ума сошла! Проучить кого?! — вскричал он в изумлении.
— Это легко можно было сделать, — не смутившись, продолжала Бурсова. — Я разузнала счета, на которые они переводят деньги. Это фонд «Золотая голубка». На его счетах оседает вся левая наличность. Также присовокупить сюда то, что они делали с детьми в стенах самого детдома. Когда я это узнала и наткнулась на карцеры, мне захотелось нанять киллера.
— Ты наняла? — с испугом спросил Бурсов.
— Нет, конечно, — рассмеялась Роза. — Но тогда я думала, — достаточно сообщить широкой общественности о том, что мне известно, и Михайловской конец.
