Лариса Соболева - Вся правда о небожителях
– Наверное, убитая грабила ювелирные магазины, – проворчал полицейский, составлявший опись и с тоской глядевший на горку украшений. – Мы до завтра будем это описывать.
– Такова наша доля, – философски заметил Друбич.
– Следак где? – спросил Артем.
– Где-то был, – отозвался оперативник. – Может, на кухне.
Действительно, следователь на кухне допрашивал соседку.
София сладко потянулась и вздрогнула от неожиданности, когда с воплем потерпевшей влетела Инесса. С ее комплекцией закономерной была бы медлительность, ведь людям с объемными формами каждое движение дается нелегко, а Инна – торнадо, заключенное в человеческое тело. Она влетела, будто прибежала сообщить о внезапном разрушительном землетрясении, на самом деле потрясла газетой:
– Соня, статья про тебя!
– Фу, как ты меня напугала!
Инесса раскрыла газету, бухнулась на стул и уложила перед молодым автором лист с первым интервью в ее жизни. Где же, где оно? Образование у Софии было журналистское, естественно, она имела представление, как должен выглядеть материал, но знакомых колонок с выделенными шрифтами вопросов не находила. К тому же должна быть фотография, Вита сделала много снимков. Понаблюдав за ее безрезультатными поисками, Инесса ткнула пальцем в узкую колонку, набранную мелким шрифтом в самом конце последней страницы, где обычно пишут о погоде.
– Это же не интервью… – растерянно пролепетала София, заподозрив подлянку, и приступила к чтению.
Называлась статья многообещающе «О бедной литературе замолвите слово», она была короткой и недоброй.
«Сегодня все кинулись писать, особенно наши дамы, которым лавры Агаты Кристи не дают спать спокойно. Именно бессонницей можно объяснить появление безумного количества новых имен на детективном олимпе. Хотя еще вопрос: не холмик ли мы принимаем за Олимп? Итак, знакомимся с пополнением: София Уварова, из-под пера, пардон, из-под клавиатуры компьютера которой, вышло в свет три романа, четвертый на подходе. Героиня романов Уваровой – ее прапрабабушка графиня Ростовцева, имеющая милое хобби: она участвует в расследовании преступлений. Она умна и прекрасна, а также молода и зеленоглаза, как сама писательница, которая работает в пресс-службе УВД и, ходят слухи, черпает сюжеты оттуда. Псевдоним взят графский – девичья фамилия бабушки Марго, тем самым автор намекает на свое дворянское происхождение и достоверность событий. Правда, в связи с появлением огромного количества дворян в нашем обществе на ум приходит вопрос: кто же тогда покидал Россию во времена революции? Для примитивного читателя в романах госпожи Уваровой есть все, что нравится обывателю. Сюжеты на самом деле читаются быстро, потом так же быстро забываются, хотя сама госпожа Уварова к своему творчеству относится серьезно. Хочу заметить, что книги нашей Уваровой стоят на два рубля дороже детективов Агаты Кристи, это уже победа».
– Да-а… – протянула София. – Как помоями облили.
– Мне лично было приятно читать, – со свойственным ей оптимизмом сказала Инесса. – Не о каждом моем знакомом пишут в областных газетах, это же реклама, а помои – пф! Умоемся.
– Антиреклама, – уточнила София.
– Плохая реклама привлекает людей больше, у нас недоверие к прессе заложено на подсознательном уровне, сразу хочется проверить, так ли это, как пишут. Уверяю, количество твоих читателей пополнится. Мать моя, радуйся, все отлично.
– Спасибо, утешила, – мрачно процедила София.
Но что-то радоваться не хотелось, напротив, появилось странное желание совершить преступление или хотя бы злостное хулиганство. Еще минут десять Инесса втолковывала ей выгоду отрицательных отзывов, к счастью, ее вызвали к шефу, и она унесла свою тучную фигуру в его кабинет. София ждала этого момента с нетерпением и сразу же схватилась за телефон. Однокурсница, работающая в областных СМИ, выслушала ее взвинченный рассказ и чтение статьи и вместо сочувствия наехала:
– Ты совсем плохая? Почему до интервью не позвонила мне?
– Но существует журналистская этика, если договариваются насчет интервью, оно должно выйти…
– Забудь про этику, она не имеет отношения к данной газете, а уж к макаке Виточке тем более. Ты на рожу ее смотрела? На ней же написано: сволочь.
– Вероятно, я плохой физиономист.
– Раз плохо разбираешься в людях, надо выяснять, кто это и что оно из себя представляет. Газета желтушная, главная задача редакции – обгадить все, о чем пишет, подать с позиции снобов кухонное мировоззрение. Им нужны скандалы, иначе не удастся сохранить и этот мизерный тираж, ведь им больше нечем взять читателя. А Вита бездарная, жутко завистливая, злобная гадючка, которую к себе на пушечный выстрел нельзя подпускать, нормальные СМИ ее отфутболивают, потому что она способна только создавать проблемы.
– И что теперь делать? Знаешь, меня трясет от злости.
– Тон, конечно, издевательский… Можно попытаться раздеть газетенку, но у нас же суды… Ладно, найду материал, сама почитаю и подумаю, хорошо?
София положила трубку на аппарат и уставилась в статью. Кажется, пошла темная полоса, последнее время наблюдается спад по всем направлениям.
Камилла-Кама жила год в этой квартире, экстравагантными выходками не отличалась, платила вовремя, нареканий и жалоб со стороны хозяйки соседка не слышала. Девушка здоровалась, мужчин не водила, у нее был всего один молодой человек, очень интересный внешне. За этого парня зацепился Артем, однако кто он и как его зовут, тем более где найти бойфренда Камы, женщина не знала. Что ж, среди нас активно распространилась бацилла обособленности, когда все, что происходит по соседству, никого не касается – такова объективная реальность. На вопрос, где Кама работала, соседка пожала плечами, правда заметила:
– Она никогда не выходила из дому в определенный час, всегда в разное время, но может быть, у нее был свободный режим.
Зато находки в квартире оказались, бесспорно, полезными: ноутбук и ежедневник. Компьютер был заблокирован паролем, естественно, в подобных случаях на ум приходит мысль: что же она прятала там и от кого, если проживала в квартире одна? Проникнуть в тайны Камы труда не составит, это произойдет чуть позже, когда расшифруют пароль, а вот дневник представлял собой шараду на каждой странице. Артем, перелистывая его, констатировал:
– График, как у министра.
– И что там? – выпуская сигаретный дым в форточку, поинтересовался следователь по имени Валентин.
Он был не глупый, подкованный и энергичный, но абсолютно неопытный – а это недостаток, означающий, что основной груз расследования взвалится на оперативников. Артем раскрыл записную книжку на последних страницах:
– Понедельники в основном пустые, значит, это выходной день. Пустые также конец прошлой недели и начало этой, потому беру предыдущую. «Вторник. В 12.00 – Зомбик…» Встречается слово много раз, наверное, это кличка. Далее: «14.30 – Женя…» Больше имени Женя на этой неделе нет… «16.00 – обед. 17.00 – Беня. В 18. 30 – Плешивый Орел. В 19.30 – Покров…»
– Покров – это праздник, – подхватил Валентин. – Церковный. Странно, по-моему, Покров поздней осенью отмечают, а не весной.
– Может, это не праздник, а кличка? – предположил Артем и позвал: – Вовка! Вовка, иди сюда!
– Чего тебе? – появился тот.
– Смотри, что в ежедневнике Камы я нашел. Какое-то расписание, клички… Читай здесь… – показал Артем день недели. – Вслух читай.
– «Позвонить Эрику», – начал Вовчик. – «14.30 – Алиска…» Алиска? Алиса, да? Так это же…
– Дальше читай, – оборвал его Артем, закуривая.
– «16.30 – Женина туша, «Север». «19.30 – Покров, «Нэпман»… Далее идет суббота – полностью зачеркнута… с понедельника до среды все зачеркнуто… больше записей нет. Вчера была пятница.
– И что это означает? – переводил с Вовчика на Артема глаза следователь, заподозрив, что оперативникам известно чуть больше, чем ему.
На всякий случай, а также, не желая ляпнуть лишнее, как уже случилось, Вовчик пожал плечами и уставился на Артема, предоставив ему слово. Тот сделал пару затяжек, загасил окурок в цветочном горшке и развел руками, но Валентина не устроило их единодушное незнание.
– Володя упомянул имя Алисы так, будто оно ему знакомо.
– Но написано: «Алиска», значит, полное имя Алиса, правильно? – выкрутился Вовчик.
– Правильно, – недоверчиво сказал Валентин. – Только ты следующую фразу не договорил: «Так это же…» Тебе известно, кто упомянутая в дневнике Алиса?
До чего же Вовчик смекалистый, а врет, словно его только этому и учили все двадцать пять лет:
– Ты и сейчас не дал мне договорить, что у вас обоих за манера перебивать? А я хотел сказать: «Так это же имя»! Ведь речь шла о кличках. А может быть, в дневнике указаны фамилии и имена, надо проверить.
– Желательно фотографии убитой найти, – замял тему Артем. – Иди, Вовка, скажи ребятам. И еще! При ней нашли пустой мобильник, то есть без симки и карты памяти, скажи, чтоб внимательней были, вдруг отыщут.
