Анна Данилова - Серебряная пуля в сердце
– Да-да, конечно, я понимаю вас… Спасибо за флешку. Вот вам моя визитная карта. Вдруг вспомните еще что-нибудь важное? А я, в свою очередь, позвоню вам и скажу, когда и куда подъехать, чтобы составить фоторобот того «слона». Да, Таисия… Скажите, у вашей подруги ведь были какие-то знакомые, друзья… Не было ли среди них особы по фамилии Фионова. Нина Фионова?
– Нет, никогда не слышала. А что?
– Или – Тамара Белова.
– Тоже первый раз слышу.
– Если бы Стелла общалась с этими женщинами, вы бы об этом знали?
– Разумеется! Стелла была со мной откровенна, и я знала, с кем она общалась. У нее был очень узкий круг знакомых. В основном это были работники музея. Но с ними она тоже не особенно-то любила встречаться помимо работы. А кто эти женщины?
– Еще один вопрос. Вы помните, хотя бы примерно, какие украшения носила Стелла? Цепочку с подвесками? Кулоны?
– У нее была красивая золотая цепочка, тяжелая, дорогая, ей подарил ее Дима. А крестик она купила сама, накопила денег и купила, а потом освятила в церкви.
– Понятно. Еще?
– В основном она носила этот комплект, причем крест прятала под одежду, не считала нужным демонстрировать такое количество золота. Но в последнее время у нее появилось еще одно украшение, она сказала, что это не золото, но вещь выглядела прямо как золотая. И цепочка тоже была, как она говорила, не из чистого золота, вроде дорогая бижутерия, на этой цепочке висела монета, очень красивая, массивная.
Глафира не верила своим ушам. А Лиза всегда посмеивалась над ней, над ее теорией неслучайности событий. Вот ведь! Сейчас она услышала от Таисии о таинственном кулоне, который свяжет эти три смерти: Стеллы, Нины и Тамары!
– Монета какая-то странная, словно и не монета, там изображена женщина в шляпе. Я не могла не спросить Стеллу, откуда у нее эта вещь, и она мне сказала, что купила недавно, что сама удивилась, насколько это недорогая вещь. Хотя выглядит шикарно!
– А в тот день, когда она погибла, на ней был этот кулон?
– Да, был. Она его вообще не снимала. То есть, помимо него, под одеждой она носила крест, а этот – поверх, и было очень красиво. Вы что, думаете, что ее могли убить из-за этого кулона?
– Пока что ничего не думаю… Спасибо, Тая, вы мне очень помогли.
Глафира распрощалась с Таисией и быстро, насколько это было возможно, добежала до машины, заперлась в ней и открыла ноутбук. Сердце колотилось под теплым свитером, было трудно дышать. «Надо худеть, срочно, так больше продолжаться не может. Я не смогу работать, не буду нравиться мужу».
На экране появилось видео. Таисия, усевшись в расслабленной позе на диване, с чашкой чая в руке, разговаривала с кем-то по телефону:
– …Что будет, если они догадаются о нас с тобой! Представил? Ужасная ситуация! И это просто чудо, Гера, что они еще ни о чем не догадались. Я же говорила тебе, что мне приснился нехороший сон. Эта Глафира так смотрела на меня, так смотрела… Я чувствую, что она не верит ни единому моему слову. Уверена, что не сегодня завтра они уже будут у тебя, поэтому будь осторожен. Веди себя так же, как и тогда. Ничего не знаешь, очень сожалеешь, о беременности не знал и все такое… Что? Знал? Хорошо, скажи, что знал, но жениться не собирался. Это же не преступление какое. Ты придешь сегодня? Я свининку замариную, салатик приготовлю… Ладно, Герочка, целую тебя. Будь осторожен.
Таисия отключила телефон, поцеловала его и как-то очень весело, чуть ли не вприпрыжку отправилась на кухню – мариновать свинину.
11
– Я не очень-то люблю кабанье мясо, мне оно кажется жестковатым. Хотя здесь неплохо готовят…
Лиза ужинала в охотничьем ресторане «Кабанья голова» вместе с Германом Каштановым. Она позвонила еще днем, представилась, сказала, что хочет поговорить, и Герман как-то уж подозрительно легко откликнулся на ее приглашение, больше того, сказал, что закажет столик им в «Кабаньей голове» и что он и сам рад поговорить о Стелле.
Так получилось, что заседание в суде закончилось раньше, и она, не зная, как убить тридцать минут до встречи, решила посидеть в ресторане, дожидаясь Германа.
Герман Каштанов – молодой, очень красивый мужчина с белой кожей, черными блестящими волосами и синими глазами. Он пришел в ресторан в темных брюках и белоснежной сорочке, поверх которой был надет темно-красный кашемировый жилет. Свежее лицо его заливал нежный юношеский румянец. Лиза подумала, что Стелла просто не могла его не любить. Все женщины, присутствующие в ресторане – и молоденькие, разодетые в пух и прах девушки, и зрелые дамы в бриллиантах, – провожали его взглядами, пока он подходил к столику, за которым сидела Лиза.
Заказали жаркое из кабана, эскалоп из косули и малиновый десерт.
– Жестковатое? Разве? Насколько я знаю, здесь прекрасно готовят мясо кабана, – возразила Лиза. – Вы, должно быть, знаете, что это зависит от многого. И от того, молодой ли кабанчик, и от его пола, извините. А еще, конечно, от умения повара. Ведь мясо кабана перед тем, как жарить, вымачивают в специальном маринаде. Рецепт сложный, у меня Глафира разбирается в подобных вещах хорошо и сама прекрасно готовит. Но сколько я ни ела в своей жизни мяса кабана, оно всегда необыкновенно вкусное, мягкое и сладковатое, – и без паузы: – Скажите, Герман, как так случилось, что вы не знали о беременности Стеллы?
– Я догадывался. Но тянул до последнего, со страхом ожидая, когда она сама расскажет мне об этом.
– То есть вы знали?
– Ее постоянно тошнило, у нее в кухне я видел банки с солениями… Да и выглядеть она стала по-другому. Сейчас-то я понимаю, что она просто расцветала у меня на глазах, преображалась, становилась женственнее, нежнее, что ли. У нее даже движения стали более плавными…
– Почему вы не поговорили с ней начистоту? Почему тянули? Вы намеревались с ней расстаться?
– Понимаете, здесь все не так просто. Я очень был виноват перед Стеллочкой. Она была чудесной девушкой, и я по-своему любил ее, но, во-первых, я женат, во-вторых, у меня тогда только-только начинались отношения с Таисией, ее лучшей подругой. Да-да, я уж решил вам все рассказать. Тем более что рано или поздно это все равно всплыло бы. Думаю, что вы и сами уже догадались… Вы только представьте, какая некрасивая вышла история! Стелла забеременела от меня, а я начал встречаться с Таей. Я и сам не ожидал от себя такого, не пойму, как все это случилось, но в какой-то момент я вдруг понял, что мне интереснее именно с Таисией. Она взрослая женщина, умная, с ней есть о чем поговорить. Она всегда встречает меня с улыбкой и никогда ничего не требует. Еще она очень хорошо понимает меня. Ненавязчива. Господи, мне так трудно это сейчас говорить… Но я не знал, как сказать Стелле, что хочу расстаться с ней, что наши отношения начинали тяготить меня, что я понимал, чего она от меня ждет – замужества. Но я не собирался разводиться с женой. У нас дети. Дом. Словом, я дорожу своей семьей! А Стелла была моей второй жизнью…
– Скажите, Герман, где вы были в день, когда Стеллу убили?
– Дома, с семьей. Это могут подтвердить моя жена и тесть с тещей. Они как раз заезжали к нам, чтобы взять с собой на дачу, но мы в тот день просто тупо отдыхали с детьми, играли в икс-бокс, валяли дурака… Не захотели никуда ехать. Моя пятилетняя дочь в тот день приготовила свой первый фруктовый салат.
– А Таисия… Как она относилась к Стелле? Ведь она любит вас. Она не могла ее убить? Ударить или нанять кого-нибудь, чтобы ее ударили?
– Могла, – неожиданно ответил Герман и откинулся на спинку стула. Положил аккуратно вилку на стол и скрестил пальцы рук на животе. – В том-то и дело, что могла! Она страшно ревновала меня к Стелле. Могла, да только не убивала. Это я точно знаю. Может, в мыслях у нее и было что-то такое…
– Герман, как вы можете так легко подставлять своих любовниц? Вы же до сих пор встречаетесь с Таисией и говорите мне о том, что она могла убить Стеллу. Зачем вы это делаете? У вас совсем нет сердца?
– Я говорю о ее характере, что она могла. Но не убивала. Мы в мыслях много кого убиваем. Но только все помалкивают о своих истинных чувствах. Нет, нет, конечно, Таисия не могла ее убить… Я и сам не знаю, зачем это сказал. Вероятно, просто для того, чтобы вы имели представление, какие страсти бушевали в ней в то время… Она-то знала о беременности Стеллы, уговаривала сделать аборт… Но, с другой стороны, она понимала, что именно беременность Стеллы и положит конец нашим отношениям. Что мы с ней расстанемся, когда Стелла сама расскажет мне о том, что ждет ребенка.
– Как же у вас все сложно! – не выдержала Лиза. – Вы сами-то определитесь, кого вы любите, кого жалеете, а кого ненавидите… Извините. Ладно. Давайте поговорим о другом. Стеллу убили. Вы все-таки встречались с ней. Скажите, что первое пришло вам на ум, когда вам сказали о том, что ее убили? Ударили?
– Я сразу представил себе бугая, который стоял рядом с ней и ударил ее просто так, от досады… От раздражения. Может, этот мужик был с похмелья, и ему в принципе было плохо, а тут Стелла – закрыла ему обзор или наступила на ногу… Вот он ее и пнул. Так я думал. И уж никак не представлял себе, что это могло быть предумышленное убийство, которое кто-то спланировал. Вы же сами понимаете, что нормальный, психически здоровый человек никогда бы не стал планировать убивать в столь людном месте. Да и способ убийства был выбран не самый лучший. Полиция именно на этом основывалась, когда строила предположения. Поэтому и решили, что это просто несчастный случай.
