Валерия Вербинина - В поисках Леонардо
Рудольф в задумчивости потер рукой подбородок.
– Скажите, кузен, – спросила Амалия, – я не прошу вас выдавать своих секретов, но… скажите: то, где именно находится Висконти в Париже, вы выяснили сами, своими силами, или кто-то со стороны дал вам знать об этом?
– Я узнал со стороны, – буркнул Рудольф. – Что меня, надо сказать, весьма удивило.
– И кто был осведомителем?
– Так, – сказал Рудольф, недовольно морщась, – мелкая сошка из парижского преступного дна.
Амалия вздохнула:
– Меня с самого начала насторожило, что и вы, и Пирогов оказались в одном и том же месте, в одно и то же время и с одной и той же целью: найти Висконти. Это не могло быть простым совпадением. Его сообщники всерьез хотели от него избавиться.
– Ваша версия многое объясняет, – согласился Рудольф, – но почему тело оказалось в шкафу, остается неясным.
– Оно оказалось в шкафу, потому что его туда засунули, – отрезала Амалия. – Может быть, я даже знаю, кто это сделал, а может, и нет. В любом случае это не имеет значения. Я иду на риск, кузен, и вы должны мне помочь. Я собираюсь найти «Леду».
– Сейчас? – ужаснулся Рудольф. – Но ведь почти полночь!
– Узнаю немецкую пунктуальность, – вздохнула Амалия. – Запомните: ночь – самое подходящее время для темных дел. Вы со мной?
– Я с вами. Но…
– Кто найдет картину, у того она и останется. Договорились?
– Договорились, – покорно сказал немец. – Кузина, у меня голова идет кругом. Вы знаете, где находится «Леда» Леонардо?
– Мне кажется, да. Висконти не зря сел на этот корабль. Но от потери крови он плохо соображал, иначе не стал бы искать картину в первом классе. И вот еще что, кузен. Я полагаю, там будет не только «Леда». Если Висконти готовился покинуть Италию, он должен был захватить с собой и остальные картины. У него был Тициан, набросок Боттичелли и еще несколько холстов. Если до «Леды» первым доберетесь вы, мне бы хотелось получить кое-что из оставшегося. Вы согласны? По-моему, это будет вполне справедливо.
– Кузина, – сказал Рудольф смиренно, – я преклоняюсь перед вами. Из одного грязного платка вы вывели застреленных сообщников и трагическую историю жизни итальянского аристократа. – Заметив, что глаза Амалии сверкнули, он примирительно вскинул руки. – Хорошо-хорошо, молчу. А что делать с телом Висконти?
Амалия подумала.
– Платок и паспорт нам больше не нужны, билет тоже. Книжку я оставлю у себя, может, удастся обнаружить в ней что-нибудь интересное. – Она закусила губу. – Делать нечего, положите его обратно в шкаф, в той же позе, в какой он был.
Платок, сигареты, паспорт и билет перекочевали обратно в карманы покойного. Амалия открыла шкаф, и Рудольф не без труда поместил туда тело бедняги Висконти, после чего родственники с облегчением покинули каюту.
– Я на минутку к себе, – пояснила Амалия. – Подождите меня у дверей.
Она вернулась с ридикюльчиком и в другом, более темном пальто, в котором ее силуэт почти сливался с ночной мглой.
– Я готова, – сказала Амалия.
– Но куда мы идем? – спросил ошарашенный Рудольф.
– А разве я не сказала? – удивилась моя героиня. – В багажное отделение первого класса.
Глава девятая,
в которой гаснет свет
– По-моему, я сошел с ума, – признался Рудольф.
После ряда мелких приключений им все-таки удалось добраться до отсека, где хранился багаж путешественников первого класса. Все подходы к нему находились под неусыпным наблюдением, потому что небожители зачастую перевозят с собой имущество, которое может соблазнить какую-нибудь нестойкую духом личность посягнуть на него, а, как известно, богач без имущества все равно что нищий. Поэтому владельцы кораблей делали все, чтобы охранять вверенные им ценности, и первый же матрос, которого засекли наши авантюристы, имел при себе заряженный пистолет.
– Это мне не нравится, – пробурчал Рудольф. – Надеюсь, вы захватили с собой ваш канделябр?
– Дался вам тот несчастный канделябр, – фыркнула в сердцах Амалия. Она подобрала с палубы моток веревки и метнула его в воду. Раздался негромкий плеск. – Помогите! – завизжала девушка что было сил. – Какая-то женщина бросилась в воду! На помощь!
Страж ринулся к борту, а Рудольф с Амалией счастливо проскользнули мимо него.
– Кузина, – шепнул Рудольф с чувством, – у меня нет слов.
После «женщины» при встрече с каждым новым матросом-охранником в воду угодили: ребенок, второй помощник Марешаль и пассажирка первого класса. Утопив всех, кого только можно, кузены наконец достигли цели.
Гигантский трюм тянулся, сколько хватало взгляда. В полумраке терялись очертания каких-то диковинных груд, на которые, чтобы предохранить их от перемещения при качке, были наброшены специальные сетки, прибитые к полу. Амалия невольно поразилась количеству барахла, которое перевозили с собой пассажиры. Громадный черный рояль поблескивал лакированным боком, зияли пустотой старинные шкафы, из-под каких-то тюков высовывался даже обломок колонны, похожей на античную развалину. Внезапно где-то в глубине раздался сдавленный хрип, и Амалия, испуганно пискнув, вцепилась в рукав Рудольфа. Хрип повторился ровно двенадцать раз, после чего захлебнулся и умолк.
– Боже мой, – тихо рассмеялся Рудольф, у которого тоже мурашки бежали по коже, – да ведь это же часы! Полночь!
Амалии стало стыдно своего страха. Она отпустила кузена и тут же, завизжав еще громче, вновь вцепилась в него. В проходе сидела маленькая серая мышка и лапкой разглаживала усы. Услышав истошный вопль Амалии, она подпрыгнула, сделала полный оборот вокруг себя и исчезла между бесформенных тюков.
– Не орите так! – взмолился Рудольф. – Вы переполошите весь корабль!
– Я испугалась! – просипела Амалия в свое оправдание, еле переводя дух.
– Тайный агент, – поучительно сказал Рудольф, – не должен бояться каких-то жалких грызунов, которые не могут причинить ему никакого вреда.
– Вам легко говорить, – оскорбленно отозвалась Амалия. – А я терпеть не могу мышей!
Здесь, в трюме, раздавалось множество странных, тяжелых звуков, которые на палубе почти не ощущались. Где-то рядом, в машинном отделении, рокотали машины, и пол сотрясался мелкой дрожью, вторя их неустанному движению. «Мечта» разрезала волны, и корабль вздыхал, стонал, кряхтел и содрогался. Скрипело дерево, и седой Атлантический океан, в котором бесследно исчезла мадам Эрмелин, бился в обшивку судна, недоумевая, что за вызов ему брошен этой игрушкой из стали и человеческой мысли. Он хотел раскусить корабль, как орех, но тот не поддавался и упорно, неуклонно продолжал свой путь. Амалия невольно поежилась: она чувствовала себя так, словно находилась в брюхе огромного животного.
– Иона во чреве кита, – пробормотал Рудольф, и Амалия поняла, что он думает о том же самом.
Именно тогда он и сказал:
– По-моему, я сошел с ума… И что же мы будем искать здесь?
– «Леду», – коротко ответила Амалия, возвращаясь к действительности.
– Да? – вздохнул Рудольф, с тоской оглядывая громоздящиеся вдоль прохода необъятные груды поклажи. – И где же она, интересно?
– Я думаю, – сказала Амалия несмело, – она в багаже Мерсье.
Рудольф остолбенел.
– Мерсье! Позвольте, так ведь это негоцианты из Марселя? Какого черта…
– Он и она, – напомнила Амалия. – Не знаю, как их зовут, вернее, звали, – поправилась она, – но уж точно не Мерсье. Я думаю, они и были сообщниками Висконти.
Рудольф задумчиво поскреб подбородок.
– Неплохо. Дайте-ка я разовью вашу мысль. Девица – любовница Висконти – убедила его принять ее план, так? Но у девицы был еще один дружок, и они уже в самом начале решили сохранить деньги и картину для себя. Сначала они попытались сдать нашего аристократа, а потом, поняв, что не отвяжутся от него, решили убить. Пиф-паф, два выстрела, и чета Мерсье уже никогда не будет плавать на пароходах. Однако картина уже в багаже, она погружена. Так?
– Они хотели начать новую жизнь в Америке, – вставила Амалия. – Заметьте, не у них одних новая жизнь ассоциируется с Новым Светом. Большинство людей думает, что стоит только пересечь океан, и от старых неприятностей не останется и следа. Что же до багажа, то он абсолютно точно прибыл на борт. Я узнала об этом от Марешаля, когда наводила у него справки об отсутствующих.
– Итак, «Леда» где-то здесь, и поэтому Висконти покупает билет третьего класса и является на корабль. Гм! Логично… – Рудольф поморщился. – Чересчур логично! Надо быть последним идиотом, чтобы поверить в это. С чего мы начали? С грязного платка и двух отсутствующих пассажиров первого класса. И к чему пришли? К пошлейшей трагедии в духе какого-нибудь… Эй, куда вы?
– Искать багаж четы Мерсье.
– Так просто? – крикнул фон Лихтенштейн уже в пространство – Амалия удалялась от него, не слушая, что он ей кричит. – Кстати, не забудьте, там повсюду мыши! Несметные полчища мышей, которые спят и видят, как бы полакомиться вашими сахарными косточками. – Спина Амалии дрогнула, но девушка не остановилась. – Черт подери, – процедил германский агент, – и что прикажете делать с такими родственничками? Погодите, Амалия, я с вами.
