Татьяна Полякова - 4 любовника и подруга
Он часто бывал в нашем доме, и я к нему так привыкла, что давно считала членом семьи. Одно время он всерьез строил планы породниться, сватая мне своего племянника. Но, поняв, что эта идея ни у меня, ни у папы восторга не вызывает, нисколько не обиделся.
– Вовка дурак, – заявил он. – Я бы на его месте при виде такой девчонки ужом вился и непременно бы добился своего. А он только мычит, как телок. Придется искать невесту ему под стать. Нарожают дураков… впрочем, денег я им оставлю столько, что и без ума проживут.
Вовка, слушая это, только ухмылялся. Дядю он боялся как огня. Не пил, не курил и рвался к мировым рекордам. На ядовитый вопрос Соньки, когда он женится, серьезно отвечал: «Как дядя скажет». Несмотря на критические отзывы об уме племянника, Правдин его в обиду не давал и очень любил. Правда, был строг. Надо мной добродушно подшучивал и часто повторял: «Эх, сбросить бы годков двадцать…», а Соньку иногда вгонял в краску весьма откровенными шуточками. Впрочем, лишнего он никогда себе не позволял.
Когда я была маленькой и ссорилась с отцом, очень любила жаловаться Николаю Ивановичу, он меня выслушивал, а потом отправлял к отцу мириться. Вот и сейчас он, должно быть, решил, что я собралась высказывать недовольство. Я вздохнула, пытаясь сформулировать вопрос, и наконец произнесла:
– Николай Иванович, вы в курсе папиных личных дел?
Он заметно растерялся:
– Что ты имеешь в виду?
– У него ведь есть знакомые женщины?
– Твой отец никогда не женится, – отмахнулся он. – Не бери в голову.
– Почему не женится?
Николай Иванович нахмурился, придвинулся ближе к столу и сцепил руки замком.
– Что это на тебя нашло?
– Он из-за меня не женится?
– Ах, вот что… ты тут совершенно ни при чем.
– Тогда в чем дело?
– Ну… видишь ли… отец у тебя хороший мужик, достойный всяческого уважения. Но, как у всех нас, смертных, у него есть… не буду говорить «недостатки», в общем, по натуре он собственник. Ты понимаешь, о чем я говорю? Женщина должна принадлежать ему целиком и полностью. И никакого там личного пространства и прочей чуши. А насмотревшись на наших дам с их вольным поведением, он решил, что хранить верность женщины попросту не способны. Но ведь под замок-то жену не посадишь, не при домострое живем. Бабы у него, конечно, есть, но стоит ему увлечься, он сразу ее бросает.
– Чтобы она его не бросила?
– Ну, уж не знаю. Его должно принадлежать ему, и баста. Когда фараона хоронили, убивали всех его наложниц, чтоб никому не достались, это мне в Египте рассказывали. Отец, конечно, не кровожаден, просто не хочет зависеть от чьих-то чувств. Или капризов. Свои чувства тоже тратить не желает. Вот узнает отец, о чем мы тут с тобой беседуем, и надает мне по шее. Между прочим, правильно надает, – Николай Иванович в досаде махнул рукой, злясь на себя за свою откровенность. – Не зря говорят, язык без костей…
– Откуда он узнает, если вы ему не расскажете? – усмехнулась я. – А среди его знакомых была Ирина Емельянова?
Мой вопрос произвел впечатление. Правдин помрачнел и с минуту недовольно меня разглядывал.
– С такими вопросами иди к отцу. Захочет – скажет.
– Значит, была?
– Понятия не имею. Он меня со своими девушками не знакомил.
– Когда я сказала о ее гибели, вы с папой как-то странно посмотрели друг на друга. Вот я и решила, что это имя вам знакомо.
– Ничего подобного… – он вновь откинулся на спинку кресла, а мне стало совершенно ясно, что с этого мгновения мое присутствие в его кабинете Правдину в тягость. – Аня, я уже сказал, с такими вопросами к отцу. – При желании Николай Иванович, несмотря на легкость характера, умел быть очень убедительным.
– Папа считает, что его личная жизнь меня не касается, – вздохнула я, стараясь растопить внезапно образовавшийся ледок.
– Тем более, – мягче ответил Николай Иванович. – С какой стати тебе вдруг стала интересна его личная жизнь? Я понимаю, это убийство тебя взволновало, раз ты оказалась в ненужном месте в ненужное время. И женское любопытство я тоже способен понять. Уверяю тебя, твой отец не имеет к этому никакого отношения. Вот и все.
– Вы ведь в тот вечер тоже были в «Клеопатре», – решилась я.
Николай Иванович развел руками.
– Ну, был. Заезжал поужинать. Уехал до того, как все это случилось. Слушай, ребенок, ты чего там себе навыдумывала? – с беспокойством спросил он.
– Николай Иванович, вы же сами сказали: женское любопытство.
– Только не вздумай затеять игру в сыщиков. Ты же девушка умная, должна понимать: каждый делает то, что у него лучше получается. Расследование – это милицейский хлеб. Меня твое настроение беспокоит, – покачал он головой.
– Не вижу повода, – улыбнулась я и поднялась. – Кстати, я познакомилась с Ольгой Леонидовной, кажется, она ваша приятельница.
Николай Иванович взглянул с недоумением, но тут же кивнул:
– А…а, Оленька. Приятная женщина, я иногда заезжаю к ней обедать, кстати, рекомендую: у нее очень неплохой ресторан «Лебедь», недавно открылся. Хорошая кухня, и цены умеренные.
– Так она хозяйка ресторана?
– По-моему, там два или даже три хозяина. Насколько мне известно, Оленька просто вложила деньги…
– Вы давно знакомы?
Николай Иванович пожал плечами:
– Да уж, наверное, с год. Она близкая подруга одного моего знакомого.
– Максима Петровича?
– Да. Мы с ним по работе часто пересекаемся, как-то вместе ужинали. Он познакомил нас с Олей, а она сразу взяла меня в оборот как потенциального клиента, настойчиво советовала заглянуть в «Лебедь».
– Она ведь тоже была в «Клеопатре» в тот вечер?
– Оля? – удивился Николай Иванович. – Я ее не видел. Возможно, позднее приехала.
– Да, наверное, – ответила я, сделала Николаю Ивановичу ручкой и направилась к двери.
Почему-то мне казалось, что мои вопросы папиному компаньону совсем не понравились. Он даже решил, что я его в чем-то подозреваю. Был ли он тем самым мужчиной, на которого обратила внимание Сонька? «Вряд ли», – прикинув так и эдак, решила я. Должна она была узнать человека, с которым видится не реже, чем раз в неделю. Даже если он прошмыгнул мимо, прикрывая лицо рукой. И, услышав голос Ольги, когда мы знакомились, я готова была поклясться, что раньше его никогда не слышала. Но ее прекрасный мягкий голос звучал совсем иначе в момент свидания с Мигелем. Николай Иванович прав, я занимаюсь не своим делом. Если бы не страх за отца… Связывало его что-то с погибшей Ириной? Теперь для меня было очень важно это выяснить. Разговор с Николаем Ивановичем привел к еще одному неожиданному результату. Я совсем иначе оценила недавнюю беседу с Глебом. Своего отца я слишком поспешно записала в романтики. То, что он столько лет не помышлял жениться, не имело ничего общего с его любовью к маме или беспокойством о том, как я к этому отнесусь. Возможно, и Глеб успел сообразить, что девушка с характером, за спиной которой маячит богатый папа, не совсем подходящая кандидатура для ничего не значащих отношений. И теперь придумывает благовидный предлог, чтоб отыграть ситуацию назад, и вешает мне лапшу на уши, сетуя на свой возраст. Хотя мог бы просто не звонить. А вдруг в самом деле больше не позвонит? Признаться, такая мысль меня напугала. И удивила. Не могла же я вот так ни с того ни с сего влюбиться? А как еще влюбляются? Господи, что за каша в голове…
Оказавшись в машине, я решительно набрала номер Глеба.
– Надеюсь, ты по-прежнему не в состоянии сосредоточиться на работе, – сказала я.
Он засмеялся:
– Даже не пытаюсь.
– Имей в виду, если всякие глупости придут тебе в голову – я девушка настойчивая и в покое тебя не оставлю.
– Я насмерть перепуган, хоть и не понял, о чем ты.
– Мне плевать на твой возраст.
– Да мне на него тоже плевать. Если глупые мысли, – слово «глупые» он выделил, – и приходили мне в голову, то давно испарились, стоило представить, что вечером мы встретимся. Мы ведь встретимся?
– Конечно.
Немного успокоенная, я отправилась на работу. И первым делом заглянула к Соньке. Если мой трудовой порыв был на нулевой отметке, то Сонькин еще ниже. С видом страдалицы она сидела, подперев щеку рукой, и разглядывала потолок.
– Слава богу, – зашипела она. – Прикрой дверь.
– Что, опять были гости? – испугалась я, закрыла дверь и стремительно приблизилась к подруге.
– Хуже. Дядечку нашего нашли, – зашептала она, косясь на дверь. – По радио слышала.
– Этого следовало ожидать, – пожала я плечами, стараясь сохранить оптимизм.
– Оно, конечно, так, но боязно, Нюся. Этот гад разноглазый не зря нам его подсунул, теперь жди какой-нибудь пакости. В том смысле, что вряд ли он этим ограничится. Я готовлюсь к самому худшему.
– Не спеши, может, обойдется.
– Уж лучше бы обошлось. Теперь убийцу начнут искать, и неизвестно, что найдут.
– Надеюсь, все-таки его и найдут.
– Твои слова да богу в уши. Куда проще найти крайнего. Вся надежда на твоего папу, он не даст нас в обиду.
