Летний детектив для отличного отдыха - Татьяна Витальевна Устинова
– Оставшийся библиотекарь тоже может.
– Откуда ты…
– В ходе допроса второго сотрудника проката выяснил. Это старший, Николай, без документов (права не только на вождение машины и мотоцикла нужны, ты ж знаешь) никому катера не дает, а малой этим грешит… За «калым»… И вот, по его словам, Лаврентий иногда берет катер, чтобы покататься. Возвращает его всегда в целости и сохранности, то есть управляться с ним умеет.
– Откуда умение?
– Говорит, по книге научился… Как и многому другому.
– Мд-а… – Митрофан разочарованно вздохнул.
– А ты чего ждал, Митя? Что, просмотрев личные дела, вычислишь убийцу?
– Найду хотя бы зацепку… – И в двух словах передал разговор с Костиным.
– А я всегда говорил, что психологи в нашем деле не помощники! – выдал Леха, выслушав его. – Лучше б экстрасенсов на службу брали.
– Не болтай глупости…
– Почему глупости? Во многих странах полиция сотрудничает с людьми, обладающими экстрасенсорными способностями…
– А с психологами во ВСЕХ странах! – отрезал Митрофан. Заметив, что Смирнов слопал уже половину конфет, встал и отобрал у Лехи коробку со словами: – Чтоб твоя попа, которой ты все чуешь, не слиплась…
– Еще одну штучку, Митя! – взмолился Смирнов.
Но Голушко был непреклонен. Заперев коробку в сейф, он выгнал Леху из кабинета и сам стал собираться на аудиенцию к прокурору.
Габриель
В свою комнату Габриель не вошел – влетел. По его лицу градом катился пот. Но не из-за того, что всю дорогу до общежития он бежал. Причина была в другом: живот крутило нещадно, а от боли Габриель всегда покрывался липкой влагой. Тогда как в обычном состоянии практически не потел.
Ополоснув лицо и шею холодной водой, Габриель прошел к тумбочке, открыл ее и взял с полки пузырек с сильным анальгетиком. Закинув в рот три таблетки, запил их той же водой из-под крана. Раньше он употреблял только кипяченую, но теперь какая разница, сколько микробов попадет в его организм, все равно умирать!
О том, что Габриель смертельно болен, никто не знал. Когда он устраивался на работу в «Эдельвейс», то просто-напросто купил медицинскую справку. Так же, как и документ об окончании ПТУ. То-то парень, торгующий дипломами, удивился. Все институтские покупают, а этот чудик пэтэушный требует! Но дело в том, что в «Эдельвейс» со средним образованием не брали, а «корочку» об окончании семинарии Габриель давным-давно выбросил. Он жил по паспорту попенка, пользовался его именем, частично его биографией, всем говорил, что родился в Ивановской области и рано осиротел. Это было очень удобно. К примеру, сегодня у начальника «Эдельвейса» менты затребовали личные дела некоторых работников. Габриель был среди них. Он как раз находился в кабинете Градского, когда тому позвонили и велели отправить факс. «Интересно, – подумал Габриель, – что они хотят из наших дел узнать? Хотя какая разница? Все равно в моем нет ничего примечательного, все как у всех…» И, внутренне посмеявшись, Габриель покинул кабинет начальника – тот дал ему выходной.
…Таблетки действовали медленно. В этом был их огромный минус. Это морфий убирал боль за минуту, но его Габриель решил поберечь для Магдалины. У него в любом случае впереди еще не один приступ, а девушке умирать лишь однажды…
При мысли о том, что Магдалина уже сегодня покинет этот мир, Габриелю вдруг стало грустно. К смерти он относился столь обыденно, что чувство, подобное тому, которое он испытывал сейчас, посещало его за всю жизнь всего лишь дважды. Кончина Оксаны да уход Маши вызвали в его душе грусть и сожаление. Но этих женщин он хорошо знал. Обеих любил: одну – как свою жену, вторую – как сестру. А тут – совершенно чужой человек! И вдруг такое…
«Почему, почему не она выиграла? – в сотый, пожалуй, раз подумал Габриель. – Я был бы счастлив оставить в живых именно Магдалину, а не этого хлыща, называющего себя Пиковым Тузом…»
Габриелю надо было спешить (автобус в город отправлялся через двадцать минут), но он сел за стол, достал из кармана две оставшиеся карты и положил их перед собой. Дама червей и туз пик. Женщина, уже одной ногой стоящая в могиле. И мужчина-везунчик. Маргарита Голушко, находящаяся сейчас в городе. И Макс Радов, обитающий в апартаментах под номером три…
«Пикового Туза и убирать было бы легче, – размышлял Габриель, машинально рисуя на карте цифру «три». – Для этого никуда ехать не надо… Зашел в номер под любым предлогом и…»
Вдруг повинуясь душевному порыву, Габриель перевернул карты и менял их местами до тех пор, пока не запутался – где дама, а где туз…
«Дам девочке еще один шанс, – решил он. – И пусть это не по правилам – плевать! Если сейчас вытащу туза пик, Магдалина останется жить…»
Габриель медленно протянул руку. Она зависла над картами на несколько секунд, потом резко опустилась на одну из них…
Митрофан
В приемной прокурора было безлюдно. Присутствовала только секретарша Катюня (выздоровела, оказывается). Она восседала за компьютером и, насупив свои выщипанные в ниточку бровки, смотрела в монитор. Появления Митрофана она не заметила. Когда он вошел в дверь приемной, помощница прокурора никак не отреагировала на появление старшего следователя Голушко. И не потому, что тот беззвучно передвигался, просто Катенька была так поглощена своим занятием, что ничегошеньки не слышала.
«Добрый день!» – хотел сказать Митрофан, но слова застряли в горле, когда он увидел картинку на мониторе.
Катенька сидела в сайте «Шаг в бесконечность»! В то время, когда в приемную зашел Митрофан, она находилась в чате, но ничего не набирала, а просто читала переписку. Голушко не стал обозначать своего присутствия – застыл в дверях и стал следить за прокурорской секретаршей.
Посидев в чате, та зашла в раздел «Музыка», включила какую-то заунывную мелодию и откинулась в кресле.
– Здравствуйте, Катя! – решил-таки дать о себе знать Митрофан. – Что у вас за музыка такая странная играет?
Катя едва со стула не упала, услышав голос Голушко. Но, надо отдать ей должное, быстро с собой справилась и уже в следующую секунду щелкала кнопкой мыши, чтобы свернуть окно «Шага в бесконечность» и выйти на текстовый документ.
– Как вы меня напугали, Митрофан Васильевич! – воскликнула она нервно.
– Извините, не хотел… – Голушко подошел к столу, облокотился на него и вперил в раскрасневшееся Катино лицо испытующий взгляд. – Так что за музыку вы слушали?
– Какую еще музыку? – Она принялась суетливо перекладывать с места на место бумаги. Руки ее при этом немного подрагивали. – Не знаю я, о
