Убийство в старой опере - Лана Шер
– Я не очень понимаю, что нам это даст в рамках раскрытия убийства?
– Чиолак точно знал, что его дочь мертва. Наврал Карине, якобы он почувствовал, что с ней что-то случилось, а на самом деле он точно это знал. Иначе не кинулся бы срочно переоформлять имущество. А знал, потому что, скорее всего, он ее и убил. Или нанял кого-нибудь.
Маркус сам не понимал, почему он до сих пор слушает Лану Шервинг и позволяет ей вмешиваться в следствие. Но он так устал сидеть в допросной в ожидании адвоката, что решил, что небольшая пауза ему не повредит.
– А мотив? Зачем ему убивать собственную дочь, если он мог заставить ее переоформить имущество на того, кого он посчитает нужным?
– А если не мог? Все имущество он оформил на новую жену. Заметьте, не на официальную, мать Арины, а на новую. Возможно, Арина испугалась, что отец все у нее отберет и оставит ее и мать без средств к существованию. Она никогда нигде не работала, образования у нее не было, да и желания работать тоже. Так что не исключаю вариант, что она отказалась, а Чиолак не мог так рисковать. Арина начала бракоразводный процесс с мужем, который тоже мог неизвестно чем закончиться. Мужу там, конечно, досталось бы не так много, но все же… Скорее всего, ее отец испугался, что такими темпами она спустит все деньги – и его, и партнеров. А партнеры у Чиолака, как вы поняли, люди серьезные, они ему таких потерь бы не простили. Видимо, такие разговоры уже шли, поэтому он и перевез вторую семью незадолго до убийства во Франкфурт, чтобы обеспечить им безопасность.
Человек он далеко не глупый и прекрасно понимал, что люди с такими возможностями достанут его хоть из-под земли, когда речь идет о деньгах, о таких больших деньгах, и потому решил избавиться от Арины, пока все не зашло слишком далеко.
Арина для него была давно потеряна. С ее зависимостью и образом жизни можно было предполагать только два сценария: или умрет от передоза, или случится другая трагедия. Если это так, то все становится на свои места. Труп изуродовали, чтобы было сложно идентифицировать и таким образом выиграть время на переоформление. Слишком большие деньги стояли на кону…
Лана неожиданно замолчала, глаза ее расширились.
– Фрау Шервинг, с вами все в порядке? Фрау Шервинг?
– Помните, я услышала на похоронах, как партнер отца Арины, некто «сам», говорил Димитрию, что он все правильно сделал, что на кону стояли большие деньги, а с таким образом жизни его дочь бы долго не протянула. Значит, это все-таки отец убил ее. Скорее всего, не своими руками, а нанял кого-нибудь.
– Фрау Шервинг, мы проверим предоставленную вами информацию. Я должен отключиться, у меня звонок на другой линии. – И Маркус отключился.
Маркусу действительно звонили. Это была группа, выехавшая с обыском в квартиру Димитрия.
– Добберт, слушаю.
– Маркус, я тут отсмотрел запись с камеры наблюдения вместе с ребятами из IT-отдела, – раздался в трубке голос Дирка Котмана. – Задержанный Чиолак находился в парке семь минут сорок пять секунд. Чтобы нанести сорок ножевых ударов, отсечь голову и раздеть труп, нужно минимум в три раза больше времени. Он не успел бы убить и обезглавить девушку за такое короткое время.
– Возможно, у него был сообщник или он нанял кого-нибудь непосредственно для исполнения.
– А зачем тогда так рисковать и идти самому на место преступления? – возразил Котман.
– Ну, вот придет адвокат, и спросим у самого подозреваемого.
– В квартире обыск уже закончен. Обнаружен мобильный телефон, предположительно принадлежавший убитой.
– Откуда такие предположения?
– На телефоне розовый чехол и множество брелоков, такие побрякушки вешают только девицы. Другие девицы, кроме убитой, в этой квартире не проживали. На чехле и на самом телефоне отпечатки пальцев Арины Чиолак. Сейчас с телефоном работают ребята из IT-отдела.
– Хорошо, Дирк, спасибо, как только будут новости по телефону убитой, срочно доложить мне.
В этот момент дверь открылась, и на пороге появился мужчина в строгом костюме и с портфелем в руках.
– Добрый день, – поздоровался он. – Я адвокат герра Чиолака, меня зовут Ян Глоссман. – Он протянул Маркусу руку.
– Главный криминалист Добберт, – представился Маркус, отвечая на рукопожатие. – Проходите в соседнюю комнату, и мы начнем.
Они вошли в помещение, где за столом сидел подозреваемый, а напротив него – младший криминалист Тобиас.
Адвокат сел рядом с подозреваемым и быстро зашептал ему практически на ухо, а затем уже громким голосом сказал:
– Герр Чиолак, вы не обязаны свидетельствовать против себя. Сейчас вам будут задавать вопросы. Если вы не уверены в ответах, можете прежде согласовать их со мной.
И он кивнул Маркусу, жестом предлагая начать.
– Герр Чиолак, при нашей первой встрече вы утверждали, что в ночь убийства находились дома и никуда не выходили. Камера, установленная на Оперн Платц, зафиксировала вас входящим в парк в то время, когда, предположительно, произошло убийство. То, что это вы, подтвердила экспертиза.
Маркус достал из папки два листа бумаги, на которых было увеличенное изображение снимка, затем третий с результатами экспертизы, и разложил все на столе перед подозреваемым и адвокатом.
Адвокат взял в руки листы, посмотрел на заключение экспертизы, наклонился к своему клиенту и опять зашептал ему на ухо.
Маркус подождал, пока он закончит, и продолжил:
– То есть вы дали ложные показания следствию, и алиби на момент убийства у вас нет. Что вы делали в парке ночью?
Чиолак вопросительно посмотрел на адвоката.
Зашел судмедэксперт и молча положил перед Маркусом на стол еще несколько листов бумаги и вышел.
Маркус пробежался глазами по тексту. Стараясь не показывать удивления, посмотрел в упор на подозреваемого.
– А как вы объясните тот факт, что самолет, на котором ваша жена вылетела в Молдову для переоформления компании и имущества, принадлежавшего вашей убитой дочери, был заказан с вашего телефона той же ночью всего за четыре часа до вылета? Помнится, вы говорили, что эта поездка была спланирована заранее?
Он взял один из листов, принесенных Котманом, и положил перед допрашиваемым.
– Вот информация, которую мы получили от авиакомпании.
Первым вступил адвокат:
– Мой клиент волен заказывать услуги авиакомпании в любое удобное для себя время. Законом это не возбраняется.
– Верно, а утаивание улик и обман следствия караются по закону.
Адвокат сделал в блокноте какие-то пометки и обратился к Маркусу:
– Пожалуйста, поясните, что вы имеете в виду.
– Сегодня при обыске квартиры герра Чиолака был обнаружен телефон его убитой дочери.
– Арина вышла из дома, забыв телефон. Со всем тем, что произошло, я совершенно забыл о нем, – впервые за все время допроса подал голос подозреваемый. – Разве это преступление?
– Герр Чиолак, вы утаили этот факт намеренно. И продолжаете лгать следствию, – громче произнес Маркус.
– Я протестую, – вступил адвокат. – На моего клиента оказывается давление, – и стал быстро что-то писать у себя в блокноте.
Картина произошедшего сразу сложилась у Маркуса в голове, как только он прочитал бумаги, принесенные судмедэкспертом. Подтверждение из авиакомпании, что рейс был заказан за несколько часов до вылета и всего спустя полчаса после того, как камера зафиксировала Чиолака входящим в парк, а также срочное переоформление компании, принадлежавшей дочери, на другое лицо, говорило об одном: Чиолак знал, что дочь мертва. Он не сообщил полиции о том, что нашел ее тело, только из страха все потерять. После смерти Арины имущество, принадлежащее ей по закону, получил бы муж.
Будучи бизнесменом и человеком бывалым, Чиолак быстро оправился от шока и кинулся спасать деньги, рассудив, что дочь уже не вернуть, а деньги еще можно попытаться спасти.
Размышления Маркуса прервал вошедший сотрудник отдела информационной безопасности. Он поздоровался и положил перед Маркусом листы с очередными распечатками.
– Шеф, это распечатки с телефона убитой.
– Уже? Быстро сработали, молодцы!
– На самом деле не составило особого труда, – улыбнулся айтишник, довольный похвалой начальника. – Паролем на телефоне служила ее дата рождения.
– Нашли что-нибудь интересное?
– Да, посмотрите вот тут. – Он вытащил из пачки несколько листов, положил перед Маркусом и указал пальцем на конкретные строки. – Отец
