Последний писк модницы - Дарья Александровна Калинина
Утром она открыла глаза, а ее уже ждало сообщение, пришедшее от Арсения. Перед тем как отправиться вчера на боковую, Фима переслала ему видеозапись, на которой Григорий громил квартиру библиотекарши. Фима справедливо рассудила, что Арсению совсем не обязательно знать, как именно ей досталась эта запись. А вот кем она была сделана и зачем отправлена Григорию, это стоило выяснить.
Арсений писал, что сообщение ее получил и уже передал в работу. Но при этом повторял свою просьбу к Фиме ни с кем не общаться.
«И особенно, – писал он ей, – воздержись от контактов с этим Григорием».
Больше Арсений ничего не прибавил. И, разумеется, тем самым только раззадорил любопытство девушки.
Впрочем, долго ей терзаться не пришлось. И во время утренней прогулки с Пятницей все разрешилось самым неожиданным образом. Пока Фима вышагивала вокруг детской площадки, стараясь не позволить Пятнице отметить на ней свое присутствие, в дом вошли двое, чьи лица и фигуры показались девушке знакомыми. Где-то она этих молодых ребят уже видела.
Она подошла ближе, и уже через пару минут была вознаграждена за предусмотрительность.
Из подъезда появился Григорий, которого сопровождали эти двое. Лицо у Григория было бледное.
И, увидев Фиму, он ей закричал:
– Меня все-таки арестовали! Найди Ольгу! Скажи, чтобы не дурила и возвращалась!
Фима кинулась к ребятам, в которых она узнала коллег своего Арсения.
– В чем дело? Почему вы его уводите?
Но те не захотели ничего объяснять. Пришлось Фиме звонить Арсению.
– А я тебя предупреждал! Этот тип и есть наш Стилист!
– Не может быть! – ахнула Фима.
– Может! Еще как может! Вчера мы изъяли из его квартиры вещественное доказательство.
– Какое? Хотя подожди, я сама отвечу. Швейную машинку вы у Григория забрали!
– А ты откуда об этом знаешь?
– Он сам мне сказал.
– Ну да, машинку, – недовольно подтвердил Арсений. – Кстати, к твоей машинке никаких вопросов нет. Я сегодня попрошу ребят, чтобы закинули ее тебе назад.
– Не пригодилась?
– Была проведена экспертиза изъятой из квартиры Григория швейной машины, и благодаря этому мы выяснили, что именно на ней шили те наряды, которые использовал Стилист! То есть Григорий – это и есть Стилист!
– Да ведь машинка принадлежит не ему, а Ольге!
Даже по возникшему молчанию было слышно, как недовольство буквально переполняет Арсения.
– Какой еще Ольге?
– Ольга! Библиотекарь из школы, в которой работает Григорий. Это в ее квартире он живет!
– Ага! Сладкая парочка! Один убивает, другая для него наряды строчит. Как же, как же, прекрасно понимаю такой тандем, Ольга – пропавшая хозяйка квартиры! Вероятно, тоже мертва!
– Не пропавшая она, а сбежавшая! Я же присылала тебе видео, на котором видно, что она своими ногами покидает квартиру. И двигает она ими очень быстро.
– Пусть швейная машинка и принадлежит хозяйке квартиры, этого мы не отрицаем, но откуда на ней взялись отпечатки пальцев Григория?
– Он помогал Ольге переставлять ее! Таскал из угла в угол.
– Ты и это знаешь! Похоже, ваши с Григорием отношения зашли несколько дальше обычных добрых соседей.
– Да что с тобой такое?! – в отчаянии воскликнула Фима. – Неужели тебе настолько важно раскрыть это дело, что ты даже готов засадить за решетку ни в чем не виновного человека?
– Это Григорий-то невиновен? Да там вся семейка с тараканами. Я навел справки: отец нашего Григория трижды привлекался к уголовной ответственности за нанесение тяжких и особо тяжких телесных повреждение и причинение серьезного вреда здоровью. Просто чудом он никого не убил, но искалечил многих. В том числе в его деле имеются свидетельские показания жены – матери Григория, которая подтверждает, что это у них семейное, все мужчины в семье ее мужа страдали хроническим недержанием своих кулаков. Кстати говоря, по прежнему месту работы на Григория уже имелся ряд жалоб. Его невоздержанный характер проявил себя и там. Да и что там далеко ходить, ты просила меня узнать насчет того, кто мог снять видео, которое ты мне прислала, я тебе скажу, кто его автор. Мы сумели проследить адресата, который отправил запись Григорию. Это сделал некий Питон Владимирович, который работает в той же школе, что и сам Григорий!
Фима молча слушала и радовалась. Арсений приревновал ее к Григорию и сгоряча выдал Фиме многое, о чем в другой раз, наверное, зная неугомонный характер своей подруги, предпочел бы умолчать. Но раз уж так получилось, то Фима не могла не воспользоваться счастливым билетиком, который ей выпал.
Глава 8
Питон Владимирович оказался учителем информатики. Ему было лет тридцать. Был он невысок ростом и уже плешив. Не красавец да и характер имел далеко не геройский.
Фиму он с самого начала считал сотрудником полиции, а услышав от нее, что сегодня утром их школьный физрук арестован по подозрению в совершении им серии убийств, ощутимо побледнел и покрылся испариной.
– Да что же это такое делается! Как можно!
Фима молчала, не сводя с него глаз, и учитель под ее взглядом окончательно стушевался.
– Какая неприятность! – шептал он, размахивая руками. – Кто бы мог подумать! Такой приличный с виду молодой человек. Уму непостижимо! Нет, просто в голове не укладывается!
– Ну, не будем утрировать, так уж и никто не подозревал? А я знаю, что по крайней мере один человек в вашей школе точно подозревал, что от физрука можно ждать неприятностей, и крупных.
– И кто же это?
– Да вы же сами! Или запамятовали?
– Нет, нет, я тут ни при чем.
– Как же ни при чем? – удивилась Фима. – Если это вы и организовали слежку за Григорием. Подключились к камере его ноутбука и сделали запись всего того, что происходило между физруком и библиотекаршей. Вот только зачем вы послали эту запись Григорию? Шантажировать его собирались?
– Вы ошибаетесь. Не было такого.
– Будет вам, Питон Владимирович. Вы же не ребенок. И меня к вам тоже не шутки шутить направили. Лично к вам у Следственного комитета никаких претензий нет. Ваш поступок даже благороден, он помог нам задержать опасного преступника. Не будем сейчас брать в рассмотрение морально-этический аспект такого поведения, это пусть останется на вашей совести, скажите главное: что вас заставило следить за Григорием?
– Я не могу этого сказать.
Питон Владимирович страдал, это было видно невооруженным взглядом, но Фима была с ним безжалостна:
– Тогда мы будем вынуждены считать вас сообщником преступника. Вы знали или, по крайней мере, догадывались о его преступной деятельности, поэтому и следили за ним, но при этом вы не уведомили о своих догадках полицию.
– Я ни в чем не виноват! Я понятия не имел, что там затевает Григорий. Мне такое и в голову не могло прийти. Убийца! Маньяк! Я думал, максимум непотребных девок к себе водит, вот мать и тревожится, чтобы они его не обворовали!
– Мать? – насторожилась Фима. – Хотите сказать, что следить за Григорием вам поручила завуч?
– Да, Анна Семеновна просила меня об этой услуге.
– И как она вам это объяснила?
– Ну как… Материнское сердце – вещун, чувствовала она, что с ее сыном что-то неладное творится. Откровенничать с ней он не пожелал, да и, положа руку на сердце, я его тут понимаю. Вот она и попросила, чтобы я помог ей. Ну, я и помог.
– И как это у вас получилось?
– Ну, я же очень хороший специалист. Это было не так уж и трудно.
И что же такой хороший специалист забыл в самой обычной школе?
Это был еще один вопрос, который почему-то взволновал Фиму. Но задавать его она не стала, почувствовала, что время для ответа на него еще не пришло.
– Значит, на слежку за Григорием вас заставила пойти Анна Семеновна?
– Да, она меня вынудила! Грозила, что расскажет всем…
И тут Питон Владимирович запнулся, словно побоялся, что ляпнет лишнее. Учитывая те факты, в которых он уже признался, тут крылось что-то очень серьезное, даже серьезней слежки
