Светлана Алешина - Срочно в номер
– Это сигнал, – сказала я.
– Ну, наконец-то, – вздохнула Маринка с облегчением. – Пошли отсюда к чертовой матери. Надоело уже до отрыжки шляться.
– Это верно; если бы не нужно было нарочно тянуть здесь время, все было бы иначе.
– Понятное дело, а сейчас словно обязаловка какая-то давит, – сказала Маринка, и мы направились к выходу.
Маринка, не выдерживая неизвестности, наверное, раз пять или шесть оглянулась и аккуратно мне докладывала о своих наблюдениях:
– Идет, следопыт, твою мать. Уже и не прячется!
Я ничего не ответила, потому что уже надоело.
За стеклянными дверями выхода из Детского мира мы натолкнулись на второго нашего провожатого. Этот оказался поумнее своего товарища и не прятался, а, наоборот, заулыбался и чуть ли не раскланялся.
– Бли-ин! – шепотом воскликнула Маринка, когда мы прошли мимо. – До меня только что дошло: это какое же добро пропадает!
– Ты про мальчиков? – догадалась я, потому что это было несложно.
– Ну! Если им приказано постоянно следить за нами, то почему бы… – Маринка посмотрела на меня загоревшимися от перспективы глазками и закончила: – А не поиздеваться ли над ними? Все равно ведь никуда не денутся!
– Не сегодня, – напомнила я ей о плане. – Если у нас ничего не получится, тогда – пожалуйста!
– А нет! – воскликнула Маринка. – Сегодня никак, ты права!
Я подозрительно посмотрела на Маринку, но пока ничего не поняла из ее туманных восклицаний и промолчала.
Мы сбежали со ступенек Детского мира и, взявшись за руки, быстро прошли по проспекту, свернули на улицу Горького и потом еще раз – налево. Здесь на улице имени Яблочкова, где одноименный специалист когда-то изобретал свою лампочку, стояла моя «Лада» с невозмутимым Виктором за рулем. Так мы рассчитали еще в редакции: пока мы бродим по Детскому миру, Виктор делает для нас одно очень важное дело.
– Ну, мне пора, – сказала вдруг неожиданно Маринка, едва мы подошли к «Ладе» и взглянули на часы.
– Куда это? – я даже замерла, стоя перед открытой дверкой. – Мы же сейчас едем на пост!
– К сожалению, – Маринка полуотвернулась и спрятала глаза, – к сожалению, у меня возникло одно дело. Такое дело, я тебе скажу, такое дело, одним словом, очень важное.
– Может быть, прекратишь кривляться? – обозлилась я. – Никакого дела не было, и вдруг оно вылупилось, прости, пожалуйста. Садись в машину и поехали!
– Ну ты что, не понимаешь, что ли, ничего? – Маринка отступила на шаг и собралась сопротивляться не на жизнь, а на смерть – Я же сказала: у меня дело! Мне нужно уйти, но, возможно, я к вам подъеду, только попозже.
Я покачала головой, поняв, что Маринке на самом деле загорелось.
– Подводишь ты меня, подруга, – сказала я, – подводишь.
– Ну я же сказала, что подъеду, значит, подъеду, в чем еще дело?! – Маринка начала заводиться, а в такие моменты с ней вообще разговаривать нельзя ни о чем: она перестает понимать даже односложные слова.
– Ты тогда позвони мне на сотовый, – нехотя попросила я, – а то будешь метаться по городу во всех направлениях и ругаться. Кто ж его знает, может быть, мы поедем куда-нибудь!
Маринка, сказав «ага», ускакала, а я не в самом лучшем настроении села в машину, тотчас на заднем сиденье обнаружив Ромку.
– А ты что тут делаешь? – напустилась я на него. – Про твое участие даже разговора не шло!
Ромка начал что-то мямлить, но я сразу пресекла эти поползновения.
– До десяти часов самое большее сидишь с нами, а потом чтобы шел домой! Нечего тебе здесь делать! Понял?
– Понял, Ольга Юрьевна, все понял, – с готовностью ответил Ромка, а я, похмурившись и подумав, добавила: – А если нам придется куда-то ехать раньше, то вылетишь раньше.
После этого наведения порядка с теми, которые понимали, что такое порядок, мы поехали ко мне домой.
В дороге я была поглощена двойственными чувствами. Во-первых, я злилась на Маринку, бросившую меня в разгар дела, и, как всегда, по какому-нибудь дурацкому поводу вроде нового свидания. Во-вторых, разглядев позади своей «Лады» вынырнувшую из-за поворота «Ниву», искренне радовалась за людей: сперва понервничали ребята, думали, что потеряли меня, а теперь, наверное, от сердца отлегло. Ну-ну, следопыты, это же ненадолго!
А тем более сейчас со мною нет Маринки! Хоть я и сама понятия не имею, куда она рванула, они-то думают совсем наоборот. Вот и пусть думают, а если что сообразят, я не прочь, чтобы они поделились информацией. Самой интересно!
Подъехав к моему дому, мы поставили «Ладушку» на ее обычное место и поднялись ко мне на третий этаж. Я зашла в квартиру и включила свет в коридоре и кухне. Настал черед третьего этапа нашего плана.
Я переоделась в спортивный костюм и куртку, мужская часть нашего отряда в это время возилась на кухне. Не знаю, чем они там занимались, но догадывалась: наверняка ели, для мужиков это же самое главное дело после сплетен о нас.
Когда мы вышли из квартиры, то свет выключать я не стала, чтобы не напрягать двух перспективных студентов из «Нивы». Возглавивший теперь наш отряд Виктор пошел вверх по лестнице к зарешеченной двери, ведущей на чердак. За то время, что мы с Маринкой бродили по этажам Детского мира, Виктор подобрал ключи к висячим замкам или заменил сами замки, точно не знаю, но препятствием они уже для нас не являлись.
Открыв замок, Виктор пропустил нас вперед и запер дверь снова, чтобы не сразу можно было догадаться, куда мы делись, если у дежурных омоновцев возникнет желание подняться и позвонить в квартиру.
Чердак оказался пыльным и темным, но преодолели мы его без происшествий, если не считать того, что Ромка в одном месте не подрассчитал и ткнулся лбом в низкую перемычку.
Возвращение на лестничную клетку произошло в последнем подъезде. Виктор отпер дверь, просунув руку через нечастые прутья решетки и, как в прошлый раз, запер ее после того, как мы вышли. Ни во время путешествия по чердаку, ни сейчас не было сказано ни слова.
– Классно получилось! – прошептал Ромка, потирая ушибленный лоб. – Они никогда не догадаются, Ольга Юрьевна, точно вам говорю!
– Надо еще выйти, и чтобы не заметили, – погрозила я ему пальцем, хотя и сама считала, что этот раунд мы выиграли.
Спустившись на первый этаж, мы осторожно выглянули, быстро вышли из подъезда и завернули за угол.
В десятке шагов от угла дома стояла белая «копейка»; ее водитель сидел, низко наклонившись, и читал толстенную книгу.
Я открыла дверь и села рядом с ним.
– Добрый вечер, Сергей Иванович.
Глава 10
К дому Кислицына мы подъехали не сразу, а сперва покрутились по городу и тщательно проверились. «Нивы» не было видно. Да и не только «Нивы». Ни я, ни Виктор не заметили за нами ни одной повторяющейся машины. Но мало этого. Поставив себя на место наших охранников, я подумала, что искать нас они наверняка начнут где-то возле дома Кислицына, ведь именно сюда мы приезжали и обозначили свой интерес к этому месту. Еще и по этой, кстати, причине нам пришло в голову сменить машину. А Кряжимский так редко выезжал на своем тарантасе, что мало кто вообще знал о том, что у него есть автомобиль.
Довезя Сергея Ивановича до самого дома, мы с ним распрощались до утра.
Наше дежурство грозило затянуться, и не было никаких шансов на то, что вообще хоть что-то произойдет.
Правда, я и сама не знала, чего ждать.
Может быть, думала я, появится киллер, убивший Кислицына, может быть, приедет Петренко на своем рыдване и останется ночевать у Лены, может, вообще ничего не произойдет. Но так как ничего лучшего, кроме напряженного сидения в ожидании неизвестно чего, я не могла придумать, поэтому мы и заняли этот пост. Из всего объема материала, которым я располагала, Лена и Петренко были единственными ниточками, которые могли привести или к разгадке, или к еще более глубоко законспирированной тайне. Хотя бы потому, что в отношениях Лены и Петренко было явно что-то нечисто. Здесь пахло заговором.
Мы сидели в салоне «копейки» Сергея Ивановича, курили, болтали. Болтали, я имею в виду, мы с Ромкой, потому что Виктор, как всегда, молчал, и посматривали на подъезд.
В первые два часа нам уже достаточно примелькались и старухи, и дети, и молодые пары, жившие в этом доме. Ни Лена, ни Петренко не появились. Самое обидное, что невозможно было понять, находится ли в данный момент вообще кто-нибудь в квартире, потому что на окнах висели плотные шторы, и включен ли свет или нет – все равно было незаметно.
Петренко появился около девяти вечера. Я, кажется, начала уже дремать с тоски, потому что Ромка как собеседник не особенно привлекал меня, пусть он не обижается на эти слова. Ну, не нравятся мне его любимые крутые исполнители, ни Децл ни «Шеф», да и к рэпу вообще я отношусь скептически, а у Ромки пошел период увлечения именно этими идолами российской эстрады.
– Ромка, скоро тикнет время «ч», – сказала я, постучав по циферблату своих часов, – и ты нам с Виктором скажешь «до свидания».
