Шилова Юлия - Женщна в клетке, или Так продолжаться не может

— Я уже твою голую грудь не один раз видел. Может, хватит мне ее показывать? Или тебе теперь хочется показывать ее всему подъезду? В такое время тебя могут понять неправильно. Свитер отдашь потом.

— Я позвоню.

Я хотела было полезть в карман брюк, чтобы найти в нем какие-нибудь завалявшиеся деньги, но мужчина сразу понял мои намерения и взял меня за руку.

— Что ищешь?

— Деньги.

— Зачем?

— Рассчитаться за проезд хотела.

— Но я как-то извозом не подрабатываю. У меня другой род деятельности.

— Неудобно как то. Все-таки вез издалека.

— Неудобно полураздетой и избитой по дороге с пистолетом шлепать. Забудь про деньги.

— Мое дело предложить.

— А мое отказаться.

Я прочитала написаное на визитке вслух.

— А ты и вправду директор частного охранного агентства?

— Совершенно верно.

— Охраняешь, значит?

— Не сам я, а мои люди. Так что, если нужно, обращайся.

— Шутишь?

— Нисколько.

— В твоем агентстве услуги, наверно, стоят бешенных денег.

— Звони, договоримся.

Поблагодарив, я вышла из машины и направилась к подъезду своей подруги. Спиной я чувствовала, что мужчина провожает меня взглядом и совсем не торопится уезжать. К моему удивлению, Лейсан открыла дверь сразу, едва я успела нажать на звонок, словно все это время она стояла под дверью и ждала моего прихода. Мой внешний вид настолько ее шокировал, что она закрыла свой рот ладонью, чтобы не закричать.

— Проходи.

— Ты чего на меня так смотришь?

— Томка, неужели это ты?! — Она смотрела на меня так, как будто я была привидением. — Глазам своим не верю.

— Да, — зарыдала я и бросилась подруге на шею.

— Успокойся, пожалуйста.

— Не могу.

— Что с тобой случилось? Тебя избили? Кто? Где твой француз? — Вопросы моей подруги сыпались один за другим, а у меня просто не было сил на них отвечать.

Поплакав на плече подруги, я прошла на кухню и, не говоря ни слова, посмотрела в окно. Иномарка стояла все там же и освещала вход в подъезд своими мощными фарами.

— Что ж он домой не едет? — Я вытерла слезы и принялась открывать окно.

— Кто?

— Марат.

— Какой еще Марат?

— Тот, который меня подвозил.

Я высунулась на улицу и посмотрела на мужчину, который вышел из своей машины и встал напротив окна, задрав голову вверх.

— Ты что не уезжаешь?

— Я подумал, может, тебе помощь нужна?

— Может, и нужна. Да только ты мне вряд ли поможешь.

— Я могу тебе дать охрану.

— У меня таких денег нет, чтобы за нее платить.

— Я дам тебе ее в кредит.

— А что, разве охрану дают в кредит? Никогда про это не слышала.

— Я тоже, но можно попробовать. Ведь дают же в кредит бытовую технику или автомобиль, — улыбнулся мужчина, сдвинул брови на переносице и немного смутился.

— Кстати, а как ты узнал мое окно? Я же тебе не сказала номер квартиры, в которую иду.

А тут и гадать нечего. Я видел подъезд, в который ты вошла, и в этом подъезде горит всего одно окно, потому что уже глубокая ночь и все в доме спят. Все нормальные люди давно спят.

— Получается, что я ненормальная.

— Конечно. Я это понял сразу, как только тебя увидел.

— Буду считать, что это комплимент.

— Уверен, что в данный момент комплименты тебе нужны меньше всего — на свете.

— Не скажи. Комплименты приятно слушать всегда.

— Ты знаешь, я хотел сказать тебе, что, если тебе понадобится укрытие, позвони мне. Я что-нибудь придумаю.

— Ты предлагаешь мне свое покровительство?

— Ну не покровительство, но домик, где тебя никто не достанет, могу предложить.

— Домик, где меня никто не достанет, у меня уже был, и я еле оттуда сбежала.

— Даже так… Тогда не домик, а вариант по твоему усмотрению. Одним словом, убежище я тебе найду. Это я тебе гарантирую. Так что если надумаешь, то звони.

— Я в любом случае тебе позвоню. У меня твой свитер.

— Тем более, у тебя есть причина.

— Ты добрый волшебник?

— Нет. Я только учусь, — засмеялся мужчина и направился к своей машине.

Марат, я могу скинуть тебе твой свитер прямо сейчас! — крикнула я ему напоследок. — У моей подруги много вещей. Она может мне что-нибудь одолжить.

— Да мне не к спеху. Я не хочу, чтобы исчезла причина для звонка, — махнул рукой Марат и, сев в машину, тут же уехал.

Я смотрела вслед отъезжающей машине, пока та совсем не исчезла из виду, села на стул и прислонилась к стене.

— Это твой новый кавалер? — подозрительно спросила меня Лейсан.

— Да какой он, к черту, кавалер?! Так, случайный водитель, спасший меня от дождя, темноты, призраков, стресса и гнетущих мыслей.

— А мне показалось, что он к тебе неровно дышит.

— Ерунда.

— Тогда он сумасшедший, которому нужны чужие проблемы и неприятности.

— Вот это ты верно подметила. Скорее всего, он именно такой и есть.

— Ты хочешь сказать, что он всем подряд предлагает охрану в кредит и убежище?

— Не знаю. Я вообще про него ничего не знаю. Какой-то директор охранной фирмы. Ему, наверное, меня стало просто жалко. По-моему, вполне нормально, когда мужчина жалеет встретившуюся ему в ночи одинокую женщину. Да ладно, чего мы о нем говорим. Уехал и уехал. Не такая уж он и важная персона. У меня столько проблем, что некогда о случайных знакомых думать.

Я замолчала и закрыла глаза.

— Томка, что с тобой?

— Жан исчез.

— Что значит исчез? Он же не призрак.

— Я уже сама не знаю, призрак он или нет. Он испарился, улетучился, растворился.

— Что значит испарился? Во Францию, что ли, уехал?

— Не думаю. В таком состоянии он не доехал бы и до аэропорта.

— Вот это новости.

— Это еще не главные новости.

— Я это поняла по твоему виду. Тебя кто-то избил?

— Это все ерунда.

— Так. Что же тогда не ерунда? — Лейсан смотрела на меня испытующим взглядом, пытаясь понять, что же со мной произошло.

— А еще я убила человека. Можешь себе представить, я убила человека?!

— Не могу. Мне кажется, что у тебя белая горячка. Ты просто сошла с ума.

— Ты права, но тем не менее это так.

— Ты хочешь сказать, что ты действительно убила человека?

— Да, — кивнула я.

— Как?

— Из его же пистолета.

Стараясь сдержать слезы, я рассказала подруге обо всем, что со мной произошло. Лейсан внимательно меня слушала, и, как только я закончила свой рассказ, она произнесла всего одну фразу:

— О боже!

Я в который раз подумала о том, как же это замечательно иметь такого близкого человека, как моя Лейсан, к которой можно приехать посреди ночи, положить голову на плечо, доверить самые страшные тайны и выплакаться. Я знала, что этот человек никогда меня не продаст, не предаст, не подведет и ему можно довериться на все сто.

Лейсан опустила глаза и пробормотала:

— Томка, совсем недавно я была так рада за тебя.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что ты была за меня рада.

— А ты считаешь, что за это нужно благодарить?

— Конечно. В наше время люди разучились радоваться чужому счастью. Зачастую оно их раздражает. Если у тебя все плохо, то они будут тебе помогать, поддерживать и стараться что-нибудь сделать, чтобы тебе было хорошо. Но если тебе будет хорошо, то они сделают все возможное, чтобы тебе было плохо.

И все же, несмотря на твои странные рассуждения, я была рада, что у тебя все хорошо. Ведь сейчас редко у кого бывает все хорошо. У всех свои проблемы, трудности, а у тебя словно все на мази. Любимый человек — иностранец. В Москву ты вон сколько раз съездила. А затем Париж. Я хорошо помню, как ты рассказывала мне про Париж. Париж — город моей мечты. А я ведь в глубине души верила в то, что француз обязательно разведется и ты за него замуж выйдешь.

— Ты и в правду в это верила?

— Еще как! Ради такой женщины, как ты, можно и развестись.

— Не получилось.

— Думала, уедешь в далекую и сказочную Францию, будешь жить, как у бога за пазухой, — не обратила внимание на мою реплику Лейсан. — А я буду приезжать к тебе в гости. Представляла, как мы будем вместе гулять по Парижу, слушать французскую музыку и упиваться счастьем, которое подарил бы нам этот чудесный город. Глядишь, и мне бы какой француз приглянулся. Может быть, твой бы познакомил. С маленьким таким, щупленьким, но зато холостым. Ох, как я бы его любила. Как бы я его любила! Я бы его каждый вечер по вечернему Парижу выгуливала, всякие деликатесы ему покупала и прямо с рук кормила. Ты даже представить не можешь, как я об этом мечтала! Я же не мечтала о французе-миллионере. Я мечтала всего о маленьком таком, завалявшемся, холостом французике, таком добром, заботливом, преданном и понимающем. Даже если бы он был вшивенький, я бы ему вошек вывела. Я бы сама его мыла, чистенько одевала, расческой расчесывала.