Аркадий Карасик - Красуля
- Понятно, - хрипло протянул Жетон.- Может быть, побазарим по матюгальнику? Понимаешь, дел у меня много, нет свободного времени.
- Не хитри, боров, не получится.
- Ну, если не получится... Где и когда? Давай - на моей дачке в лесу.
- Нет, старый хитрун, не выйдет. Я - лицо обиженное, мне по закону положено назначать время и место встречи. А на свою дачку приглашай проституток.
Жетон не может не понимать, что речь идет не об обычной дискуссии - о разборке, обильно смоченной кровью. Ему не хочется рисковать собственной башкой, но другого выхода не существует - в случае отказа у Красули развязаны руки, она имеет право взять штурмом бандитскую хазу. И никто ее не осудит, наоборот - поддержат.
- Если ты так хочешь - назначай.
- В городе не получится - сыскарей развелось, как тараканов на кухне у хозяйки-неряхи. Помешают нашей... беседе... Давай, дружок, приезжай ровно в девять утра на известную тебе полянку рядом с Дмитровским шоссе. Там и побазарим. Приедешь или мне придется навестить тебя?
- Приеду...
Красуля выключила связь. Повернулась к Михаилу и улыбнулась. Ласково и нежно. Будто малышу-несмышленышу.
- Сам видишь, сегодня не получается - только завтра утром. Придется тебе еще одну ночку провести у меня... - многозначительная пауза. - Что до мерзкого борова, то сразу мочить его не собираюсь - перед смертью он должен выложить, где прячет дочку... А сейчас потерпи, милый, мне нужно позвонить, не сердись.
На этот раз громкоговорящая система не включена, имя абонента не упомянуто.
Купцов грмпповал, лежал дома. Неужели прослушивается и домашний телефон? Вряд ли, слишком большую должность занимает подполковник, а обстановка такая, что приходится рисковать. Колебания длились не больше пяти минут, победило благоразумение.
- Как чувствуешь себя, дружок? Температуру меряешь? Лекарства принимаешь?
- Нормально чувуствую, - прокашлявшись, просипел больной.
- Встретиться не хочешь?
Очередной приступ кашля.
- Очень хочу. Приезжай. Буду рад.
- Навестить твою квартиру не получится. Мало ли что могут подумать окружающие и сослуживцы? Если здоровье тебе позволяет, через полчаса ожидаю рядом с домом.
Наверно, умирай пожилой влюбленный - на четвереньках пополз бы к ножкам обольстительницы!
В коннату вошли Петенька и Хвост.
- После завтрака полезна прогулка по свежему воздуху, - менторским тоном оповестила собравшихся Красуля. - Петенька, подгони тачку. Как всегла, ты - за рулем, рядом Хвост. Мы с муженьком - на заднем сидении. Одно условие - не подглядывать, не поворачиваться!... Пойдем, Мишенька, переоденемся - не в халатах же гулять по городу?
Переодевание много времени не заняло, через четверть часа "молодожены" в сопровождении шестерок ехали к назначенному месту. Головка Надежды Савельевны лежала на плече "супруга", дрожащая ручка оглаживала его колено. Хвост не оборачивался, скучающе изучал давно ему известные уицы и переулки. Петенька попрежнему лихачил.
Не успел белый "мерс" припарковаться к тротуару неподалеку от жилого пятиэтажного дома сталинской постройки, к нему подошел Купцов. Носовой платок прижат к лицу, несмотря на теплую погоду, шея обмотана шерстяным шарфом. Не спрашивая разрешения и не здороваясь, уселся рялом с Красулей. Недоуменно оглядел сидящего по другую сторону от него мускулистого мужчину.
- Не подумай плохого - новый мой компаньон, - промурлыкала женщина. Ты не забыл о моей просьбе, дружок?
- Нет, не забыл. Но пока ничего обнадеживающего сказать не могу...
- Спасибо, за то, что помнишь. А теперь - забудь. Тогдашнего разговора между нами не было. Зато выполни еще одну, взамен прежней...
- Я уже говорил - сделаю все, что в моих силах! - с некоторым надрывом просипел подполковник.
- Спасибо, еще раз спасибо, дорогой. Какая просьба? Меньше моего мизинца. Устрой так, чтобы завтра утром на Дмитровском шоссе не было ни патрульных, ни местных ментов... На каком километре? Забыл, дружочек, укоризненно покачала Красуля головкой, одновременно послала любовнику воздушный поцелуй. - В прошлом месяце мы с тобой проезжали мимо и устроили на полянке легкий перекус... Вспомнил?... Хочешь сказать, мало времени для выполнения моей просьбы? Так это - твои проблемы, мужские. Хочешь пообщаться со мной - сделаешь.
Емкое словечко "пообщаться" выдано почти по буквам. Федоров насторожился. Ревность выпустила скользкие щупальцы с острыми коготками и принялась царапать едва зародившееся в сознании чувства "первопроходца". По возврашению он не выдержал.
- С кем говорила?
Красуля поколебалась, но все же ответила.
- С ментом. Но об этом тебе лучше не знать.
- Почему?
- Есть причины... Не ревнуй, милый, - рассмеялась Надежда Савельевна, увидев вытянутую физиономию компаньона. - Ничего мент у меня не получит. И не только он - все мужчины, кроме тебя. Нет их, понимаешь, выпали в осадок, растворились в других бабах, провалились в преисподнюю... Один только ты мой повелитель.
Красуля говорила долго и горячо и сама все больше и больше возбуждалась. Лицо пылает румянцем, на шее и верхней части груди расцвели красные пятна, в глаза будто капнули масло.
- Мент, с которым говорила, - нужный человек. Не мужчина - типичная баба, но много знает из того, что варится на кухне в уголовке... А ты настоящий мужик, сильный, могучий, гордый... Хочу стать былинкой у твоих ног, лозой, обвивающей твой стан... И днем. и ночью...
Кто знает, чем закончился бы завтрак - скорей всего дамочка перетащила бы недавно обретенного любовника на диван. Помешало появление Петеньки и Хвоста. * * *
- Я хочу, чтобы от моего мужчины не существовало секретов, - пришла в себя Красуля. - Поэтому познакомься - мои ближайшие советники и помощники. А это, - положила по-хозяйски ладошку на плечо Михаилу, - считайте, мой супруг.
Федоров ограничился легким кивком в сторону "советников". Они ответили тем же. Знакомство состоялось. Хвост воспользвался тем, что хозяйка отвела взгляд в сторону окна - подмигнул отставнику. Дескать, молоток офицерик, не выдал, не трекнул про ночную встречу. Петенька даже не улыбнулся. Видимо, водителя-слугу больно задело слишком быстрое сближение офицера и Красули.
Подчеркивая отстраненность от мафиозных делишек собравшихся, Михаил пересел на диван. Надежда Савельевна недовольно поморщилась - она ожидала другой реакции, но настаивать, выражать недовольство не стала. Ссора с человеком, сделавшимся ее любовником меньше суток тому назад, могла разрушить с такии трудом созданную "семью".
- Завтра утром предстоит разборка с Жетоном. На знакомой вам поляне под Дмитровом. Самого Жетона мочить нельзя - прежде чем пустим его под молотки, он должен назвать место, где прячет Вику. Хвост, что предложишь?
Хвост, низкого роста, раздавшийся в ширину, с узким лбом дегенерата и вечно мокрыми губами, нерешительно поглядел в лицо хозяйки. Будто определял нужно ли говорить откровенно или предварительно узнать, что от него хочет Красуля?
- Говори, говори, - подбодрила она его. - Сегодня я добрая.
Похоже, заверения в "доброте" не очень-то воодушевили приближенного. Хвост, так же, как и Петенька, отлично изучил "необ"езженный" норов хозяйки, непредсказуемость ее поведения. В любой момент доброта может смениться приступом злости, воркующий голосок, напоминающий перезвон малиновых колокольчиков - скрежетом металла.
Поэтому он несколько минут помолчал. Выискивал наиболее безболезненную форму "доклада".
- Думается, много пехотинцев брать с собой нет необходимости. Два десятка, если ты разрешишь, вполне достаточно. Захватим гранатомет, все - с автоматами, три тачки... Окончательное решение за тобой... Мы с Петькой шестерки, как скажешь, так и сделаем. Банкуй.
Благожелательный кивок "полководца" показал: мнение Хвоста принято во внимание.
- А ты, что побазаришь, Петенька?
Рыжеволосый - более раскован, не стал просить взглядом разрешения говорить откровенно. Если Хвост - редкий гость у хозяйки, то слуга и телохранитель всегда рядом. Отсюда - почти родственные отношения, исключающие любые недоразумения.
Пригладил растрепанную прическу.
- Одна поедешь или с... фрайером? - мотнул головой в сторону Федорова.
- С ним, - твердо проговорила Красуля. - Только не фрайер он - мой муж. Не хочешь иметь неприятности - больше так не называй. Понятно или повторить?
Петенька будто уменьшился в росте, метнул на хозяйку испуганный взгляд. Как беззащитный петушок на пикирующего с неба ястреба. Федоров про себя усмехнулся. Вот это дисциплинка, вот это вышколила мать-командирша своих "солдатушек".
- Ясно... Не три машины - четыре. Три с пехотинцами пойдут передом, окружат поляну. Затаятся. Ты с... мужем, - слово "муж" выдавлено с трудом, - приедешь со мной для базара. Поглядим, что припас Жетон, кто с ним?
- Как думаешь, не замочит он нас, прежде чем появятся мои пехотинцы? Сам знаешь, с кем придется иметь дело.
