Светлана Алешина - Козырь в рукаве (сборник)
– Стараюсь приходить почаще, но, к сожалению, не всегда получается.
Ответа я не поняла, но это вылетело у меня из головы сразу же, как только я вспомнила про Фимку.
– Как вы полагаете, – я открыла дверцу и оперлась на галантно поданную мне капитаном руку, – доктор не будет возражать, если я прихвачу с собой зверя? Он, должно быть, жутко голоден.
– Я думаю, не будет.
Бородин с улыбкой указал на свою куртку. Из-за пазухи осторожно выглядывала испуганная мордочка. Мы поднялись на нужный этаж.
– Коротков так и не объявился? – поинтересовалась я.
Виктор покачал головой.
– Наверно, не стоит Иринке говорить, что он собирался приехать. – Я посмотрела на капитана. – Полагаю, это не затруднит следствие? Зачем девчонку лишний раз расстраивать, ей и так не сладко пришлось.
– Согласен.
Глава 8
Бородин позвонил в дверь. Послышались шаги, вместо традиционного «Кто?» было сказано:
– Уже открываю!
Дверь со скрипом распахнулась, Фимка пискнул и скрылся в глубине куртки.
– Ого, целая делегация!
Все такая же бодрая и энергичная, Нина Петровна сделала приглашающий жест, заперла за нами дверь.
– Раздевайтесь, проходите. Ирочка проснулась, чувствует себя нормально, сейчас отдыхает. Надеюсь, больных больше нет?
– Только голодные. – Бородин, смеясь, вытряхнул из куртки котенка. – Найдется что-нибудь для зверя?
– Сейчас посмотрим, – Нина Петровна пошла на кухню, оглянулась на Фимку, – чего стоишь? Есть хочешь – вперед.
Котенок нерешительно затрусил за ней.
Я посмотрела вслед доктору. Удивительная женщина. Было что-то королевское в ее уверенных движениях, доброжелательной, но в то же время властной манере общения. Даже в этой ситуации она не задала никаких вопросов, не выказала недовольства. Раз пришли, значит, в ней нуждались.
– Нина Петровна, – донесся из глубины квартиры слабый голос.
В гостиной никого не было. Я приоткрыла дверь в спальню. Так же, как и в гостиной, лишней мебели здесь не наблюдалось. Шкаф, столик с зеркалом, широкая кровать, перед столиком – маленький пуфик. На стене небольшая картина с осенним пейзажем в мягких золотисто-коричневых тонах.
Иринка лежала на кровати около окна, глаза ее были закрыты. Выглядела она ужасно. Щеки запали, вокруг глаз темные круги, губы сухие и потрескавшиеся. Но кожа уже не была такой бледной, как вчера, на скулах играл легкий румянец, волосы аккуратно причесаны.
Я тихонько сказала:
– Привет!
Иринка вздрогнула, открыла глаза.
– Ольга Юрьевна!
Глаза ее заблестели, девушка сделала попытку встать с постели.
– Лежи, лежи. Тебе доктор вставать разрешил?
Я подошла, села на край кровати. Иринка схватила мою руку и всхлипнула.
– Перестань реветь, – я погладила ее волосы, – а то я сейчас сама заплачу.
Иринка всхлипнула громче.
– Эт-то что еще за новости? – К кровати неслышно подошла Нина Петровна. – Слезы немедленно вытереть, – она подала девушке салфетку, посмотрела на часы, – и принять лекарство.
Железный характер! Меня заинтересовало, есть ли у этой женщины семья.
В дверь тихонько постучали.
– Можно?
Нина Петровна посмотрела на Иринку.
– У тебя сегодня много посетителей. Там мужчины. Впустим?
Ира поморгала, прогоняя слезы, провела рукой по волосам и кивнула.
– Заходите, – бросила через плечо Нина Петровна.
В дверь проскользнул Бородин, за ним бочком вошел Виктор, смущенно поглядывая на нас, кивнул Иринке.
– Ну, здравствуйте, Ирина Сергеева, – широко улыбнулся капитан, – как вы себя чувствуете?
– Спасибо, гораздо лучше, чем вчера, – отозвалась Иринка.
Все засмеялись. Я представила девушке Бородина.
– А с Виктором вы знакомы. Нина Петровна, это Виктор, наш сотрудник и лучший фотограф города.
– Очень приятно, молодой человек. – Нина Петровна тепло улыбнулась.
Виктор смутился еще больше.
– Я очень благодарна вам всем, – тихо сказала девушка, глаза ее снова заблестели.
– Ну будет, будет, – добродушно проворчала Нина Петровна.
Бородин опасливо покосился на доктора и сказал:
– Ирина, я понимаю, вам сейчас не до этого, но мне нужно задать вам несколько вопросов.
Нина Петровна, естественно, не оставила эту реплику без внимания.
– Конечно, – вскинулась она, – вот так сразу с места в карьер.
– Ага, – присоединилась я, – вы точно заметили, доктор, капитану бы только допросы устраивать.
Бородин промямлил в ответ что-то о своей проклятой работе. Нина Петровна посмотрела на меня, потом на него с нескрываемым любопытством.
– Кстати о больных, доктор, – добавила я ехидно, – может быть, вам стоит осмотреть капитана? Ему сегодня здорово досталось.
Я собиралась пошутить, но Нина Петровна, к моему удивлению, переполошилась.
– В самом деле? А ну-ка, марш в комнату, раздевайся.
– Да все в порядке, – замахал руками Бородин, – пара ушибов.
– Я собираюсь осмотреть твои ушибы, – Нина Петровна решительно встала, – и не намерена выслушивать никаких возражений.
– Но, мама, – запротестовал Бородин.
Я вытаращила на них глаза.
– Мама?!
– Совершенно верно, милая, – огорченно произнесла Нина Петровна, – я имею несчастье, или счастье, не знаю, – она пожала плечами, – быть мамой этого блюстителя закона и порядка.
Она подошла к Бородину и кивнула на дверь. Капитан обреченно вздохнул, посмотрел на меня с укоризной и вышел из спальни. Мы переглянулись. Через дверь до нас доносился голос Нины Петровны:
– Рубашку снимай. Ложись. Повернись. Говорила я тебе, с твоими способностями ты мог бы стать кем угодно. Не хотел врачом, и не надо, много других профессий. Нет, тебе непременно понадобилось в милицию пойти. Аспирантуру бросил. И ради чего? Сядь. Повернись. Мало я с твоим отцом намучилась, светлая ему память. Да не ойкай ты, как девчонка. Вставай. Одевайся.
Нина Петровна вернулась в комнату, следом вошел хмурый Бородин, надевая на ходу пиджак. Он снова на меня покосился, мне захотелось показать ему язык, но я сдержалась.
– Что ж, дорогие мои, попрощайтесь с Ирочкой, мне пора на дежурство, – Нина Петровна обвела нас взглядом. – Успеете еще наобщаться.
Иринка посмотрела на меня умоляюще. Я покусала губу, робко спросила:
– Доктор, а может быть, мы Ирочку с собой заберем? Обещаю, через час, максимум через полтора она снова будет в постели.
– Девочка еще слишком слаба, – проворчала Нина Петровна.
Иринка комично состроила жалобную физиономию.
– Ладно, уговорили. Я все равно вернусь только через сутки, а ей уход нужен.
– Это мы обеспечим, – горячо пообещала я, подмигнула Иринке, – она у меня пока поживет. Какие будут указания, доктор? Лекарства?
Нина Петровна махнула рукой.
– Сейчас еще раз уколю – и хватит, больше никаких лекарств. Теплое питье в большом количестве, постельный режим, положительные эмоции, остальное природа сделает. Через три дня будет как огурчик.
Я усиленно кивала, Иринка счастливо улыбалась.
Нина Петровна привычным движением разорвала упаковку, вынула шприц.
– Поворачивайся, красавица. А вы пока, – она оглянулась на нас, – кофе сообразили бы на дорожку.
Мы заторопились к выходу, прошли в уже знакомую мне уютную кухню. Фимка только что разделался с блюдечком молока и теперь тщательно слизывал последние капельки. Рядом стояло еще одно блюдечко, также очищенное до блеска. На наше появление котенок не отреагировал.
Капитан выдал мне инструкции, где и что находится, необходимое для приготовления напитка богов.
– А я, с вашего позволения, сделаю несколько звонков. Надо вашего парня разыскать. Как его, Роман, а дальше?
Бородин записал Ромкины данные, сел за телефон.
– Алло, Андреич? Приветствую. Бородин. Ага, понял, это радует. Да. Нет. Да что ты говоришь? Как фамилия? А выглядит? Вот он-то меня и интересует. И молчит, зараза?
Бородин потер подбородок, посмотрел на меня, пряча улыбку.
– Что? – насторожилась я.
Он покачал головой.
– Нет, с пристрастием не надо. Да нет, Андреич, он и будет молчать, сказать-то ему нечего. Ага. Точно. Да вот она, рядом. Что-что?
Капитан хмыкнул, смерил меня оценивающим взглядом, сказал в трубку:
– Ну, в общем, да.
О чем это они? Я уперла руку в бок, приблизилась к Бородину. Он сделал страшное лицо и показал на кофе. Я вовремя подхватила кофеварку, выключила газ, но все-таки погрозила капитану кулаком.
– Извинитесь, но пока не отпускайте. Я приеду минут через тридцать. Что? Конечно, выпустить. Пусть у тебя в кабинете посидит.
Капитан положил трубку.
– Нашелся ваш юноша, можете забирать. – Он потянул носом воздух. – Пахнет заманчиво, надеюсь, на вкус так же хорошо.
– А для вас я приготовлю отдельно, – не осталась я в долгу, – по особому рецепту.
Бородин достал из шкафа маленькие чашечки, примирительно произнес:
– Будет вам сердиться! Я же пошутил. Просто очень кофе хочется.
– Кстати, – вспомнила я, – мне до сих пор так никто и не сказал, что же Иринка стащила у этих бандитов.
