Вадим Россик - Нотариус из Квакенбурга
– Мало ли что говорят там у вас на юге, милочка, – презрительно заявила Патриция. – Здесь приличное общество, а не сборище убийц, как пытается доказать этот грубиян из полиции! Конечно, граф Бертрам покончил с собой, не вынеся страданий. Вот увидите, что рано или поздно Вейш это признает!
Ее тираду прервал дворецкий, объявив, что инспектор прибыл в замок. Все начали вставать из-за стола, но тут в столовую вбежала встревоженная Вилемина и сообщила, что комната Озрика пуста и, судя по нетронутой постели, в эту ночь он вообще не ложился спать.
Все недоуменно переглянулись, не зная, как реагировать на эту новость.
– Его надо непременно найти! – вдруг нервно вскрикнула Валерия.
– Не беспокойтесь, – обратился к ней нотариус. – Мы с инспектором сейчас сами его поищем. Возможно, он провел ночь в курительной или в кабинете его сиятельства.
– На Озрика это не похоже, – возразил Себастьян. – Он всегда ночует у себя в комнате.
Мартиниус объяснил вошедшему Вейшу ситуацию и тот сразу же насторожился.
– Кто-нибудь из вас видел месьера Озрика со вчерашнего вечера? – спросил он присутствующих.
Никто не ответил. Я обратил внимание, что Валерия хотела что-то сказать, но сдержалась.
– Ну что же, – принял решение инспектор, – все пока должны оставаться в столовой. Со мной пойдут месьер нотариус с помощником и граф Себастьян. Мы осмотрим замок и вернемся.
Как только мы вышли из столовой, мой шеф предложил в первую очередь осмотреть кабинет покойного графа. Вейш не возражал, и мы быстро пошли по тому же самому пути, который я проделал вчера вечером. К нам также присоединились двое стражников из команды инспектора. По дороге нотариус рассказал о том, что со мной случилось вчера.
– Вы в самом деле видели эту женщину, месьер Лукас? – недоверчиво покосился на меня полицейский.
– Если бы видели его лицо, инспектор, вы бы не сомневались, – ответил за меня Мартиниус. – У Мельхиора был такой вид, словно он встретил привидение!
– Я не удивлюсь, если это так и было, – заметил, усмехнувшись, Себастьян. – Возможно, месьер Лукас имел несчастье столкнуться с тенью той самой Бруниссенды, о которой ходит столько легенд.
Стражники, услышав эти слова, побледнели и начертили руками в воздухе охраняющие знаки.
– Она не выглядела, как привидение, – сказал я на ходу, – хотя я, конечно, не знаю, как должны выглядеть настоящие привидения. Мне она показалась живой женщиной, только очень страшной. Что-то в ней было не так. И потом, она так быстро исчезла из коридора, словно действительно растаяла как призрак.
– Ну вот вам и еще одна загадка, – язвительно проговорил Вейш.
Тем временем мы миновали запертую спальню, где позавчера так странно умер хозяин замка и подошли к дверям кабинета. Вейш осторожно нажал на ручку, и дверь отворилась. Мы вошли внутрь. В помещении, несмотря на то, что давно наступил день, было почти темно. Окна были закрыты шторами и только одинокая, почти догоревшая свеча на письменном столе давала немного света.
Первым заметил тело графа Озрика Де-Бурга инспектор Вейш и резким голосом приказал нам не двигаться. Все замерли и только Себастьян, не слушая полицейского, бросился к письменному столу, возле которого на ковре лежал его брат. Инспектор отодвинул шторы, и яркие летнее солнце осветило комнату.
Озрик лежал ничком вдоль стола. В спине у него торчала металлическая рукоятка ножа. Одежда вокруг ножа потемнела от засохшей крови. Себастьян опустился на колени рядом с телом и заплакал.
– Да что же это! – простонал он сквозь слезы. – Кто это сделал с тобой, Озрик?
– Успокойтесь, Себастьян. – участливо проговорил мой патрон. – Возьмите себя в руки. Боюсь, что брату вы уже ничем не поможете.
– Вам сейчас лучше пойти в столовую и что-нибудь выпить, – посоветовал Вейш и незаметно подал знак одному из стражников.
– Да-да, мне необходимо выпить! – ухватился Себастьян за спасительную мысль. – Я приду в себя и через полчаса снова буду к вашим услугам, месьеры!
В сопровождении полицейского он поспешно вышел из кабинета. Инспектор подошел к трупу, оглядел его и вдруг воскликнул:
– А это что еще такое?!
Он нагнулся и вынул из правой руки Озрика большой золотой медальон.
– Этот медальон я видел на шее госпожи Патриции! – вспомнил я.
– Да, я тоже узнаю его, – подтвердил нотариус. – Видимо это тот самый медальон, о котором нам говорила Вилемина.
– Но как украшение оказалось у несчастного парня? – задал вопрос Вейш. – Неужели убийца – это Патриция?
Инспектор в возбуждении прошелся по комнате.
– Недаром я с самого начала подозревал эту высокомерную особу! Адольфа Вейша не проведешь! Видимо Озрик увидел грозящую ему опасность и пытался сопротивляться. В пылу борьбы он сорвал медальон с шеи убийцы. Смотрите, цепочка порвана. Вот видите, Мартиниус, как все сходится! И графа Бертрама отравила тоже она!
– Но ведь Озрик Де-Бург показал на допросе, что Патриция никуда не отлучалась после ужина, – возразил нотариус.
Вейш снисходительно посмотрел на старика.
– Я думаю, что Патриция сговорилась с Озриком убить старого графа ради наследства. Их ссора была только для отвода глаз. Они обеспечили друг другу отличное алиби. Но на самом деле Патриция решила убить и своего любовника. И если бы не эта ее оплошность с медальоном, то следующей жертвой должна была стать Валерия!
– Мне кажется, необходимо немедленно всех обитателей замка изолировать друг от друга, – осторожно предложил мой шеф, помня о неприятии инспектором чужих советов.
Однако Вейш ничего не заметил и тут же согласился с нотариусом. Он послал оставшегося стражника с приказом закрыть всех поодиночке в их комнатах и охранять, не допуская никаких контактов между собой. Полицейский, отдав честь, со всех ног бросился выполнять приказ.
Бегло оглядев кабинет и не найдя больше ничего интересного инспектор решил дождаться доктора Адама и уже вместе провести тщательный осмотр места происшествия. Вейш прикрыл дверь, так как ключа у него не было, и мы вернулись в столовую. Там уже никого не было, кроме пьяного Себастьяна и стражника, который, стоя у двери, со стоическим видом слушал слезливые разглагольствования графа. На столе перед Себастьяном стояла наполовину пустая бутылка рома. Увидев нас, он закричал:
– Уважаемые, не откажитесь выпить за моего покойного брата Озрика!
Не дожидаясь ответа, Себастьян налил себе полную рюмку крепчайшего напитка и одним глотком осушил ее. Затем, уронив рюмку на пол, он обхватил голову руками и громко зарыдал.
– У него истерика. Нужно срочно вызвать из города доктора. Адам быстро приведет графа в порядок, – сказал нотариус, с сочувствием глядя на Себастьяна.
– Подумать только – истерика, а еще гвардейский офицер! – сердито произнес Вейш.
– Здесь настоящий командир – это Патриция, – заметил Мартиниус. – Вот кто умеет держать в руках и себя и других!
Оставив Себастьяна в столовой под присмотром стражника, мы собрались в гостиной. Инспектор намеревался послать кого-нибудь в Крон с сообщением об убийстве нового хозяина Трех Башен. Кроме того, необходимо было найти доктора Адама и доставить его в замок. Но тут выяснилось следующее обстоятельство. Оказалось, что у Вейша нет ни одного свободного стражника. Все они уже были заняты охраной подозреваемых.
Выход нашел Мартиниус. Он предложил послать в город меня. Несколько смущенный инспектор согласился не раздумывая. Он быстро написал две записки: одну в полицию, другую доктору; запечатал, надписал адреса и объяснил мне, как найти управление полиции и дом врача. Мы спустились во двор, где ждала черная полицейская повозка. Вейш усадил меня рядом с возницей, дал тому последние указания и лошади рванули вперед.
Глава семнадцатая
В которой Мельхиор видит сразу много покойников
Стражник, лихо управлявший парой лошадей, был крупным мужчиной лет пятидесяти. На его темном от загара лице выделялся узкий белый шрам. Шрам начинался у левого виска, извивался по щеке и пропадал в густой седеющей бороде. Рукава его черного полицейского мундира были засучены, и на правом предплечье я заметил выколотый рисунок охотничьего рожка и буквы «О» и «И» под ним. Возница, видимо, заметил мой взгляд и спросил:
– Что, доминус, никогда раньше не видели такой татуировки?
– Нет, не видел, – признался я.
– Вам, наверное, интересно знать, что она означает? – усмехнулся стражник.
– Да, любопытно.
– Это эмблема Гведского Ост-Индского колониального фузилерного полка, в котором я прослужил почти двадцать пять лет, – объяснил словоохотливый бородач. Он показал мне левую руку, на которой отсутствовали три пальца, и продолжил рассказывать:
– Видите, доминус, пришлось даже с пальцами расстаться на службе у нашего короля, храни его Гведикус. Сам я не из этих мест. Моя родина – Синяя страна. Там я и родился неподалеку от Порт-Сальватора. Все в нашем роду были рыбаками: и дед, и отец, и три моих старших брата. Парнем я был крепким, задиристым. Девчонки ко мне так и льнули. Как-то вышла у меня нехорошая история из-за одной рыбачки. В пьяной драке я нечаянно убил соперника. Отец с братьями помогли мне бежать. Всю ночь мы шли под парусом на своей лодке и к утру были в Ориенте. Там я решил поступить на военную службу. Думал, отслужу лет пять, подзаработаю деньжат, а когда все забудется, вернусь в родные края. Здоровьем меня Бог не обидел и через пару дней я уже находился на борту военного транспорта «Единорог», который, в составе эскадры адмирала Яна, направлялся в Гведскую Ост-Индию к острову Терра-Нова. Вот так и стал рыбак Микаэль Фридрик королевским фузилером!
