Наталья Никольская - Дачный сезон
– Неужели? – еще не веря, прошептала я.
– Ты как сюда попала-то?
– Я погулять вышла, – заплакала я. – Шла, шла и…
– Понятно, – он усмехнулся и поскреб подбородок. – Ну что ж, заходи.
Я поднялась на крыльцо. Обстановка в доме этого мужчины была совсем простая. Вся мебель самодельная.
– Садись, – он указал на стул.
Сам прошел к самовару и налил мне большую кружку чаю.
– Сахару – уж извини – у меня нет. Не пью я с сахаром.
– Что вы, спасибо! – я всегда пила чай с сахаром, а неслащенный просто терпеть не могла, но сейчас этот напиток показался мне самым вкусным из всех, что я пробовала в жизни.
Мужчина нарезал хлеб толстыми кусками, достал завернутое в тряпочку сало и протянул мне. Я с жадностью набросилась на еду.
Мужчина сидел рядом, пил такой же горячий чай и почти не смотрел на меня.
– Звать-то тебя как? – вдруг спросил он.
– Оля…
– А меня Алексей Иванович. Можешь меня звать просто дядя Леша.
– Очень приятно, – прошептала я.
– Значит, так, девка, – проговорил он, отодвигая чашку. – Сегодня у меня переночуешь. А завтра у тебя на железную дорогу выведу. Три остановки на электричке проедешь – и как раз в свою Вишневку попадешь. От остановки-то найдешь дорогу?
– Найду, – ответила я и ужаснулась:
– Три остановки! Как же меня угораздило так далеко забрести?
– Ну уж не знаю! – он улыбнулся.
И я тоже не знала. Странно, правда?
Алексей Иванович поднялся и стал стелить постель на широкой деревянной кровати. Я с легким беспокойством следила за ним.
– Не боись, – буркнул он мне. – Я на чердаке лягу.
Я с благодарностью посмотрела на него и облегченно вздохнула. Отражать сексуальные домогания в данный момент у меня просто не было сил.
– Раздевайся, ложись, – просто сказал Алексей Иванович, выходя на крыльцо. – Хочешь – дверь запри.
Запирать дверь я не стала. И раздеваться тоже: я просто падала от усталости. Едва добредя до кровати, я рухнула в нее и тут же вырубилась. Спала крепко, без сновидений, не проснувшись ни разу за ночь. Такое со мной редко бывает, обычно я проснусь раз десять и буду вставать и ходить туда-сюда по разным делам, пока не получу втык от Полины, если мы ночуем вместе.
Проснулась я от того, что в лицо мне бил солнечный свет. Открыла глаза и сразу зажмурилась. Сладко потянувшись, я спрыгнула на деревянный пол. Тут взгляд мой упал на часы, и сердце мое сжалось. Времени было половина первого. С ужасом вспомнив вдруг о Полине и о детях, которые, наверное, очень волнуются, я побежала на улицу. Алексей Иванович Сидел на скамейке и чинил какую-то металлическую штучку. Увидев меня, он улыбнулся.
– Выспалась? Вот и хорошо. Сейчас обедать будем.
– Не могу я обедать, дядя Леша! – закричала я. – Мне домой нужно срочно! Мои, наверное, меня ищут…
– Ах, ты! – покачал головой дядя Леша, откладывая свою работу. – Ну пошли. Сейчас как раз электричка будет.
Я почти бегом побежала за ним. Бежала и от души надеялась, что Полина не волновалась за меня очень сильно, привыкшая к моим выходкам.
Оказалось, что Полина совсем не волновалась. Потому что это не то слово. Она просто сходила с ума. Когда я поднялась на крыльцо и заглянула в комнату, то увидела следующую картину.
На столе стоял пузырек с корвалолом. Этим было сказано уже все, потому что Полина не признает лекарства.
Сама сестра сидела за столом в компании пожилого милиционера, который что-то записывал на листке.
– Не волнуйтесь, пожалуйста, – постоянно повторял он. – Ее уже ищут.
Руки у Полины дрожали. Такого я еще не видела. Она тушила сигарету в пепельнице и закуривала новую. Я заметила, что пепельница просто переполнена окурками.
Глаза у Полины были красными. И еще она заикалась. Заикалась, когда разговаривала с милиционером. Не сильно, но заметно. Такого я никогда за ней не наблюдала.
– Поля… – тихо сказала я. – Вот и я!
Обе головы разом повернулись в мою сторону. Глаза Полины налились слезами, в них вспыхнула отчаянная радость, но тут же сменилась на темный огонек гнева…
Не хочу даже описывать, что творилось дома при моем появлении. Оказывается, Полина, обегав весь поселок и сбившись с ног, заявила в милицию о моем исчезновении. И хотя по закону нужно было подождать три дня, Полина пригрозила сообщить своему мужу, старшему следователю УВД о безответственном поведении Вишневской милиции, и у нее приняли заявление и тут же начали меня искать.
Милиционеры прочесали весь лес, Полина с Галькой тоже не сидели сложа руки, а всю ночь ездили по округе. Полине было даже плохо с сердцем. А детей они отвели к бабе Клаве, соседке по даче.
Все это мне рассказала Галина, когда вернулась, а до этого я выслушала от сестры много приятных слов.
Ух, как Полина орала! Как никогда в жизни! Я просто не ожидала от нее такого… Как только она меня не обзывала, повторять не хочу подобную клевету и оскорбления. Не знаю, как я все это вынесла.
Полина кричала, что знать меня не желает больше. И вообще, вместе мы жить не сможем, и поэтому я могу убираться к чертовой матери в город. А она останется с детьми. Им все равно не нужна мать-идиотка. Это ее слова, я не выражаюсь так грубо.
Полина даже не слушала моих робких возражений, она даже не прониклась после того, как я пыталась рассказать ей о своих страхах и опасностях, поджидавших меня в лесу на каждом шагу.
Она даже не отреагировала, когда я показала ей ушибленную ногу. Правда, никакой крови на ноге, как выяснилось, не было. И вообще, за ночь на ней не осталось никаких следов от ушиба. И Полина, по-моему, мне ладе не поверила. Мне это даже немного оскорбительным показалось.
Орала Полина долго, пока не хрипла. Я уже сидела совсем прибитая и грызла ногти в ожидании, когда она устанет. Наконец, Полина оставила меня в покое и ушла на улицу, громко хлопнув входной дверью. Я услышала, что она с кем-то разговаривает.
Выйдя на крыльцо, я увидела Галину и… Тимофея!
– Оля! – крикнули он в два голоса, бросаясь ко мне.
Полна стояла в стороне.
– Милая, как я рада, что ты нашлась! – говорила Галина, блестя глазами.
– Где же ты была, Олечка? – твердил Тимофей, гладя меня по голове.
– Нечего с ней разговаривать – не заслужила! – крикнула Полина и, резко развернувшись, пошла домой.
– Слава богу, ты нашлась! – повторила Галька.
– Где ты была? – снова повторил Тимофей.
– Я… – я посмотрела на него и вдруг вспомнила, что подтолкнуло меня к ночному путешествию по лесу. Сразу же на душе заскребли кошки, и все подозрительные мысли вернулись. – Я… Тебе потом расскажу. Ты сейчас уйди… – попросила я Тимофея.
Он пожал плечами.
– Ладно, хорошо. Я уйду.
Ссутулившись, Тимофей пошел к калитке и скрылся за нею, аккуратно прикрыв за собой.
– Ну зря ты с ним так! – укоризненно произнесла Галина. – Ведь парень всю ночь не спал, по лесу бегал!
– Галя… – я посмотрела ей в глаза. – Не говори мне о нем, ладно?
– Ну хорошо, – удивленно ответила Галина.
Я пошла в дом. За столом в кухне сидела грозная Полина, поэтому я быстренько прошмыгнула к себе в комнату и нырнула под одеяло, решив притвориться, что мне хочется спать. Может, после этого Полина перестанет меня третировать?
Я услышала шаги за дверью и быстро накрылась одеялом с головой. Через некоторое время шаги раздались около моей кровати. Я чуть-чуть приоткрыла глаза и сквозь узенькую полосочку увидела Полину. Она двигалась тихо, стараясь не шуметь. Я закрыла глаза. Сестра присела на край постели и положила руку мне на лоб. Потом стала гладить по голове.
Я лежала, делала вид, что сплю и терзалась угрызениями совести. Милая Полина, все-таки она меня так любит, хоть и не показывает этого, а я с ней так поступила… Ой, как все-таки нехорошо получилось! И как я могла не подумать о ней там, в лесу?
– Олька… – услышала я вдруг тихий голос сестры. Полина явно не обращалась ко мне, она словно бы разговаривала сама с собой. Я вся напряглась в ожидании. – Олька, бестолочь ты глупая, – продолжала Полина. – Я же тебя люблю! Я чуть с ума не сошла, представляя, что с тобой может случиться!
У меня защипало в носу, но я старательно делала вид, что сплю. Полине было бы не очень приятно осознавать, что я слышу ее излияния.
– Что же ты делаешь, – говорила Полина, – ведь знаешь, что я без тебя жить не смогу!
– И я тоже, Поля, – не выдержав, жалобно проговорила я, и слезы, сдерживаемые долгое время, прорвались, наконец, наружу.
Полина резко отпрянула, шарахнулась в сторону, потом ошалело глянула на меня.
– Ты… Ты… ПОдслушиваешь? – прошипела она.
– Да что ты, дорогая! И в мыслях не было! – я прижала руки к груди, садясь на постели.
– Ну ладно! – Полина резко развернулась и вышла из комнаты.
