Мария Жукова-Гладкова - Выйти замуж за олигарха
Глава 15
Дом был с домофоном и консьержем. Я набрала нужные кнопки, ответил вежливый мужской голос, я представилась. На другом конце на мгновение воцарилось молчание, потом мужчина сказал, что должен спросить, примут ли нас. Мы с Пашкой остались пастись перед входом.
– Тот, кто делал здесь клумбы, не подумал о прыгающих и выпадающих из окон, – заметил любимый оператор с невозмутимым видом. – Тут даже если со второго этажа падать, можно ноги переломать.
Я осмотрела территорию вокруг дома с этой точки зрения. Вероятно, теперь буду таким образом тестировать все дома, рядом с которыми оказываюсь. Хотя раньше мне такое не приходило в голову. Вокруг дома были установлены каменные клумбы с осенними цветами. Да, все очень красиво, территория подметена и ухожена, но падать плохо.
Голос из переговорного устройства послышался минут через пять, нам предлагали заходить.
В холле за стойкой сидел мужчина средних лет, по виду – отставник, при нашем появлении встал и предложил присесть на диванчик. Госпожа Фисташкова готова нас принять через десять минут.
Пока мы с Пашкой рассматривали холл, дядька исподтишка оглядывал нас. В холле ничего особенного, могу отметить только хороший ремонт, который делался с целью улучшить вид помещения, а не для того, чтобы отмыть деньги и отчитаться о проделанной работе. Пока мы там находились (двадцать пять минут), в подъезд никто не вошел и никто не вышел. Наконец зазвонил телефон. Мы поняли, что нас приглашают подняться на седьмой этаж, последний в «сталинском» доме.
Лифт тоже произвел впечатление, как, впрочем, и стены на этаже. Какие-либо надписи, рассказывающие о жизни и взаимоотношениях жильцов, отсутствовали, как и иллюстрации к ним. В лифте не оказалось ни одной опаленной кнопки, сам он не гудел, не вибрировал, не лязгал, а шел неслышно.
Мама олигарха встретила нас в длинной темной юбке, темной блузе декольте, при макияже и в бриллиантах везде, где только можно. Шляпы на этот раз не было, волосы она перехватила в хвост большой красной заколкой со стразами. На висках пряди удерживались невидимками с переливающимися цветочками на концах. Могу сказать, что этой даме пластическая операция точно пошла на пользу. На этот раз я ее очень хорошо рассмотрела – и не смогла определить ее возраст, как и во время нашей первой встречи. Выглядела она от силы на сорок, то есть как ровесница своего сына.
Квартиру нам не показывали, как и каких-то особых отдельных комнат. Хозяйка просто пригласила нас в гостиную, уставленную антикварной мебелью.
– Что будете пить? – спросила она.
– Пиво, – тут же сказал Пашка.
– Сок, – сказала я. – Апельсиновый или персиковый.
В результате Пашке выдали банку без стакана, мне – литровый пакет апельсинового сока, тоже без стакана, себе дама взяла пиво и хлебала его из банки. Мы с Пашкой – люди не гордые, можем пить и из горла, и из банки, и из пакета, но в гостиной, уставленной антикварной мебелью, это выглядело немного странно. На журнальном столике лежала заложенная календариком эротическая история о вампирах. У меня одна знакомая ими очень увлекается, так что я сразу же опознала серию по обложке.
– Ну? – посмотрела на меня мама олигарха.
– Что вы думаете о происходящем вокруг вашего сына? – спросила я.
– Это дело правоохранительных органов, – ответила Фисташкова. – Пусть они занимаются расследованием.
– У вас есть какие-то версии? Вы знаете, кто может желать зла вашему сыну?
Список недоброжелателей оказался очень длинным, часть фамилий я знала, часть слышала впервые. Странно, что мама не вспомнила, кто обижал дорогого Темулю в песочнице.
– Вы видели привидений? – спросила я, когда мама несколько выдохлась.
– Кого? – уставилась она на меня.
Я повторила вопрос.
– Где?
– Здесь. В этой квартире привидения появлялись?
– Так здесь же никого не убивали, – сказала мама олигарха. – Кому тут бродить?
– А за окном?
– Привидения – не летучие мыши, – наставительно заметила дама.
– Ваш сын не рассказывал вам, что видел привидения за окном?
– А вам рассказывал?
– Да.
– После пьянки? Он и не то в своей жизни видел. Поэтому я и посоветовала ему завести глухонемую. Чтобы не слышала, что он несет пьяный, и не записывала его бредни на диктофон. Вы у него ночевали?
– Нет. А его кто-то шантажировал тем, что он нес пьяный?
Мама поджала губы. Это стало мне ответом на один из вопросов. Но вставал другой: на самом ли деле были привидения? И кто мне звонил с сообщением про отъезд Фисташковой? Может, Артем только собирался ее куда-то отправить? С его деньгами можно все.
В общем, я не добилась от Фисташковой никакой информации ни по одному интересующему меня вопросу, поблагодарила за то, что она согласилась побеседовать, и мы с Пашкой квартиру покинули.
– Куда теперь? – спросил в машине оператор.
– Покажи, что ты записал, – попросила я Пашку.
Фисташкова сразу же отказалась давать нам официальное интервью. В таких случаях Пашка убирает камеру в чехол и ставит рядом. В чехле специально проделана дырочка. Конечно, в таком случае ракурс не выбрать, но что-то ухватить удается. По крайней мере, громко хлебающая из банки пиво мама олигарха у нас запечатлена.
Я решила, что нужно проехаться по месту прописки олигарха и поговорить с соседями. В «хрущобе» обязательно остался кто-то, кто знал Артема с детства. Он часто мелькает на телеэкране, о нем пишут в газетах, бывшие соседи не могут не следить за его судьбой. От них мы скорее получим какую-то информацию. Лучше всего найти брошенную девушку или одноклассника с несложившейся жизнью и теперь чернеющего от зависти…
– Слушай, а почему известный ученый получил квартиру в «хрущобе»? – вдруг спросил у меня Пашка. – Ведь дому, в который мы едем, лет сорок – плюс-минус.
– Вот тебе и ответ. Артему сейчас сорок три. Квартиру получала молодая семья с ребенком. Возможно, тогда его отец еще не был известным ученым, а только подавал надежды. Вероятно, работал на должности младшего научного сотрудника в каком-то НИИ. Он же сбежал, когда Артем уже в школе учился, причем был в сознательном возрасте. Может, они стояли на улучшение жилищных условий. Может, вскоре и получили бы квартиру большей площади с кабинетом для папы. А может, мама поменяла большую квартиру на меньшую, чтобы получить деньги. Спросим.
Глава 16
Дом я нашла легко – спасибо карте в Андрюшином компьютере, которую я сегодня видела. На этом подъезде никакого домофона не было. Когда-то стоял кодовый замок, но теперь от него осталась только вырезанная дыра. В подъезде воняло мочой – как кошачьей, так и человечьей, валялись какие-то бумажки, а на втором этаже в уголке недавно пьянствовали, закусывая арбузом. Хотя, возможно, арбузные корки оставили другие люди, не те, которые опорожняли бутылки.
Квартира располагалась на четвертом этаже. Я позвонила. К моему величайшему удивлению, меня из-за двери спросили, кто звонит. Я представилась. Дверь открыли.
На пороге стояла женщина лет пятидесяти, очень приятной наружности. Она была какой-то комфортной и домашней. Раньше я ее никогда не видела, на свадьбе она точно не присутствовала.
– Ой, какая вы худая! – всплеснула руками женщина, которая сама была полненькой. Я назвала бы ее пышечкой, обязательно с уменьшительно-ласкательным суффиксом. – Проходите, я вас сейчас блинчиками накормлю!
Пашка толкнул меня в бок. Оператор явно хотел есть. Мы сегодня перекусить не успели, но просто так пользоваться гостеприимством мне не позволяла совесть.
– Вы согласитесь ответить на несколько вопросов об олигархе Фисташкове? – спросила я.
– Соглашусь, – кивнула женщина. – Да проходите же!
Мы прошли и оказались в очень уютной квартирке, правда, со старой мебелью, вероятно, семидесятых годов. На окнах висели яркие занавесочки, кругом лежали расшитые подушки, было очень чисто. Квартира двухкомнатная со смежными комнатами, совмещенным санузлом и крошечной кухней. Я попыталась отказаться от блинчиков, но мне заявили, что по русской традиции гостя вначале накормить надо, а потом разговоры разговаривать.
В результате мы поели блинчиков и выпили чаю. Пашка о пиве даже не заикался.
За чаем Антонина, как представилась женщина, пояснила, что они с дочерью приехали из Пскова, дочь здесь окончила школу, в этом году поступила в институт. Антонина ухаживала за Владимиром Петровичем до самой смерти, а после того как Владимир Петрович скончался, Артем разрешил им с дочерью жить в этой квартире. Все равно она пустует.
– Кто такой Владимир Петрович? – спросила я.
– Дядя Артема. Он очень болел в последние годы, – пояснила Антонина. – Жена от него ушла, он остался совсем один. Артем не хотел приглашать незнакомую сиделку. Мало ли что… А мы хоть и дальние, но родственники. А я без работы, с мужем развелась, и у дочки больше возможностей в Петербурге. Артем с институтом помог. И сейчас обещает мне какую-то приличную работу найти.
