Людмила Хлебникова - Наслаждение смертью
– Ты вот что, Аля, – посерьезнев, Танька взяла Алину за руку. – Ты одна туда не ходи. С публикой этой ты вряд ли найдешь общий язык. Ты лучше Сашку с собой возьми, или из парней кого-нибудь. Опасно туда одной переться.
– С Сашкой… – вздохнула Алина.
«Знать бы, где она, Сашка», – с тоской подумала девушка.
– Конечно, Таня, я так и сделаю, – ответила Алина, вставая.
– Аль, найдешь ее, передай, пусть совесть имеет, а то ведь я тоже заступников найти могу. Пожалеет потом.
– Я передам, – устало проговорила Алина. – Пока.
Выйдя на улицу, Алина задумалась над тем, что узнала. Конечно, Танька права: ехать одной никак нельзя. Но вот с кем? Не с Ксюхой же! Сашка подошла бы идеально, но на нее рассчитывать не приходится, на Ларису – тем более. Остается Катька…
С Катькой поехать можно было бы – во-первых, машина есть, муженек ее мог бы отвезти. И как раз в качестве защиты выступить если что. С другой стороны, не очень подходила сама Катькина кандидатура в силу ее импульсивности и эмоциональности. К тому же Катька была страшная паникерша. Кроме того, ее исключительно положительный муженек мог поднять визг на тему «в какой притон вы собираетесь тащить мою Катеньку», строго-настрого запретить ей ехать с ним, а сам примчаться туда с ментами и повязать всех. Это, конечно, тоже метод, но Алина предпочитала другой путь.
На улице было темно. Алина вспомнила, что у нее сегодня был очень насыщенный день: сперва работа, потом визит к Ольге, затем посещение Анжелкиной бабушки, затем к Таньке ходила…
Алина взглянула на часы. Времени было половина девятого вечера. Нет, о том, чтобы ехать сегодня на Пролетарку, не может быть и речи. А вот завтра – обязательно. А сейчас нужно просто забежать к Катьке и предупредить, чтобы отложила на вечер все дела и отправила Настю к бабушке.
– Пришла, – расплылась в улыбке Катька, широко распахивая дверь. – Молодец! Пошли чай пить!
– Пришла, – снимая ботинки, вздохнула Алина. – Только я не просто трепаться пришла, дело важное есть.
– Валяй! – плюхаясь на мягкий стул, проговорила Катька.
– Завтра нужно в одно место съездить. Место не из приятных, сразу предупреждаю. Ты только глаза не таращь и не ахай, поняла?
– Угу, – мотнула головой Катька.
– Ты не угукай, а слушай внимательно. Завтра отведешь Настю к матери, чтобы к вечеру быть свободной. И своему не говори, куда мы едем. Скажи, просто со мной в кафе пошла, ладно? А то он кипеж поднимет.
– А куда ехать-то?
Алина вздохнула и начала рассказывать все по порядку. – Угу, – снова сказала Катька, дослушав Алину, и почесала нос. – Понятно.
– Что тебе понятно! – опять вздохнула Алина. – Мне самой пока ничего непонятно. Где искать эту хату? Как вести себя?
– Да на месте сориентируемся! – беспечно махнула рукой Катька.
– Да боюсь, что все может повернуться так, что некогда будет ориентироваться. Ты, Катюш, подумай над этим сегодня, ладно?
– Ладно, – пообещала Катька, хотя было совершенно ясно, что если она и будет о чем думать, то совершенно не об этом.
Катька явно загорелась идеей ехать неизвестно куда, так как постоянно страдала от скуки. Ее тянуло на подвиги и приключения – и вот, пожалуйста, приключения сами падают ей на голову.
Сверкнув глазами, Катька вскочила.
– Ты куда? – удивилась Алина.
– Я тогда Настю прямо сегодня к маме отведу! – долетел из зала Катькин голос. – Чтобы думать не мешала.
Алина улыбнулась и пошла помогать собирать ребенка.
– Ой, Алечка, ты тогда собери ее сама, ладно? – прощебетала Катька, метнувшись в спальню. – А то мне долго одеваться!
Спокойная, улыбчивая Настя не возражала, что ее уводят из дома куда-то на ночь глядя. Она позволила Алине надеть на себя теплый костюмчик и яркий комбинезон и теперь сидела на диване, теребя помпончики на своей шапке. Она смотрела на Алину и пыталась что-то рассказать ей. Алина не понимала, но улыбалась в ответ. Говорить толком Настя еще не умела – ей было полтора годика.
– Пошли! – крикнула Катька, просовываясь в зал.
Алина взяла на руки Настю и понесла к выходу. Оттранспортировав ребенка к Катькиной матери, которая, конечно же, разворчалась, девчонки вышли на улицу и закурили.
– Где твой-то? – спросила Алина.
– Да все на работе, – вздохнула Катька. – Совсем редко его вижу…
– Ну, Катюш, деньги-то просто не даются никому.
– Да я понимаю, но разве от этого легче?
– Тебе бы заняться чем-нибудь, – посоветовала Алина. – Раз тебе уж так скучно.
– Чем же еще? – неподдельно удивилась Катька. – У меня дел полно! У меня… Учеба, ребенок в конце концов!
– Кать, ну сколько времени у тебя отнимает учеба! – улыбнулась Алина. – Ты же на заочном учишься. И с ребенком у тебя то мама, то няня сидит.
– Ну, уж ты скажешь тоже! – Катька надулась и задумалась.
Некоторое время она лишь делала ровные затяжки, потом сказала:
– Ладно, я подумаю над этим. Так что насчет завтра – ты ко мне зайдешь?
– Да, я сама зайду, – ответила Алина. – Ты вот что, Катя… У тебя деньги есть?
Алине очень неудобно было задавать этот вопрос, но она утешала себя тем, что это нужно для дела.
– Конечно! – несколько недоуменно ответила Катька. Другой ситуации она просто представить себе не могла.
«Конечно! – с горечью усмехнулась Алина. – Разве у тебя может быть иначе?»
– Возьми с собой, сколько сможешь. Я думаю, что если простимулировать этих тусовщиков материально, то разговор легче пойдет.
– Точно! – согласилась Катька, которая во всем, что касалось финансовой стимуляции, соображала очень хорошо.
– Тогда до завтра, – Алина отбросила окурок.
– Ты что, не зайдешь ко мне? – попробовала было заныть Катька, строя физиономию всеми покинутого ребенка, но Алина решительно покачала головой:
– Нет, я пойду спать. У меня день тяжелый был, а завтра еще тяжелее намечается. Так что мне скучать некогда, – съязвила она напоследок, потрепав Катьку по щеке.
* * *Александр Кольцов, улучив свободную минутку, спешил домой. Обычно он обедал у себя в больнице, на ходу всухомятку пережевывая наструганные дома бутерброды. Но сейчас ему необходимо было попасть домой – там находилась Сашка.
Не то чтобы она уж очень ему понравилась – она была не в его вкусе, он предпочитал высоких брюнеток. Но все-таки ничего себе девчонка. К тому же у Кольцова в данный момент не было постоянной любовницы.
Александр женился рано – в двадцать два года. Женился по большой взаимной любви, как ему тогда казалось. Два года пролетели как один день, наполненные ощущением огромного счастья. Это длилось до того момента, пока его Ленка совершенно спокойно не объявила, что уходит от него. Уходит к другому.
Александр сперва даже не понял смысла сказанного ею, настолько был ошарашен. Потом, медленно начиная въезжать, повернулся, ушел в кухню и там долго курил, глядя в окно.
Лена подошла сзади, что-то говорила, пыталась объяснить, даже скандалить – он не слушал ее. Он до сих пор помнил, что тогда у него в ушах звучала какая-то очень назойливая мелодия.
«С ума я схожу, что ли?» – подумалось ему в тот момент.
Лена ушла, хлопнув дверью, а Александр так и простоял в кухне до утра, искурив две пачки сигарет.
Потом он некоторое время пил, чуть не вылетел из института, но в какой-то момент собрался и заставил себя начать жить.
С тех пор прошло пять лет. Александр благополучно закончил институт, устроился на довольно приличную работу в одну из престижных клиник города, машину даже умудрился купить.
Все вроде бы было хорошо, но Александр заметил, что после той истории стал очень циничным человеком. Особенно этот цинизм распространялся на женщин, которых он стал считать своими врагами. Всех. Как класс.
Познакомиться, потратиться постараться минимально, получить же максимально – и все. Никакой лирики.
«Все бабы – суки, – решил он для себя. – Меркантильные суки, и относиться к ним нужно соответственно».
Взять хотя бы Ленку. Вот уж кого он считал просто идеалом женщины – и что? Да такая же как все, если не хуже. Так что все, с лирикой завязано.
Помимо женщин, злоба эта незаметно распространилась и на всех окружающих, особенно тех, кто был удачливее его. У Кольцова практически не осталось никого из старых друзей – лохи они все, как он теперь считал. Но и новых не появилось. Так и жил он, озлобленный на всех и на все, подсознательно мстя любому, если выдавалась такая возможность.
Никому никогда ничего не давать просто так, – уяснил он для себя. И уж, конечно, Сашку он подобрал не из человеческого сострадания. И не воспользовался ею сразу же только потому, что вся в синяках она была, что не вызывало эстетического чувства, к тому же еле на ногах стояла.
«Отработает еще, – утешал он себя. – Еще не вечер!»
Ленка сначала на квартиру не претендовала – честно выписалась из нее, так как считала мелким выкраивать для себя коммуналку из двухкомнатной хрущевки, в которой они жили с Александром. С новым мужем она рассчитывала жить в коттедже.
