Марина Серова - Свадебный кастинг
– А по вам не скажешь! – бросила я ему вслед.
– Так это характер наш фамильный! Максимовский! – кинул он на ходу и скрылся в здании.
«Повезло Анне! – подумала я. – Просто в сказку о Золушке попала! Появилась добрая фея, правда, в виде немолодого генерала, и ее жизнь сразу же чудесным образом наладилась! Теперь-то у нее все хорошо будет. И совершенно заслуженно!»
– Я вас предупреждал? – раздался у меня над ухом гневный голос генерала. – Пеняйте на себя!
– Вы не правы, Василий Васильевич! – примирительным тоном сказала я. – Я здесь совершенно ни при чем! Мы с Анной очень спокойно и мирно беседовали, когда у нее роды начались.
– Раньше срока? – все тем же тоном спросил он.
– Врачи, бывает, со сроками ошибаются, – заметила я.
– Вы на них не валите! – рявкнул он. – Ни при чем она здесь, видите ли! Как бы не так! Кто же тогда здесь при чем?
– Папа! Это я виноват! – раздался за его спиной голос сына. – Это меня она увидела и разволновалась!
– Явился – не запылился! – резко повернувшись к нему, взорвался генерал. – Как чертик из табакерки! То от него ни слуху ни духу, а тут – нате вам!
– Да подождите вы! Потом ругаться будете! – остановила их Людмила Алексеевна. – Васенька! Вы уж извините, что я с вами так запросто, но вы ведь оттуда, да? – Он кивнул, и она спросила дрожащими губами: – Ну, как там? Как Анечка?
– Все хорошо! Дочки вышли, а сын пока ленится, – ответил он, улыбаясь глупой и счастливой улыбкой.
– Значит, в тебя, балбеса, пошел! – облегченно вздохнув, сказал генерал. – Такой же разгильдяй будет!
Поняв, что я здесь лишняя, я тихонько попрощалась, причем меня, кажется, никто даже не услышал, и отправилась по своим делам – мне еще многое предстояло сделать.
Глава 10
«Итак, что же мне еще предстоит делать и куда дальше двигаться? – думала я, сидя в машине. – Романтических историй я наслушалась на несколько лет вперед, а из фактического материла – одна только фамилия. Значит, так! Перво-наперво нужно немедленно поговорить с Николаем – думаю, он мне многое сможет рассказать, а потом неплохо было бы побеседовать с Тамарой Герасимовой – вдруг она мне тоже что-то ценное поведает».
С этими мыслями я и поехала в военный госпиталь, но дальше КПП мне пройти не удалось, потому что, как оказалось, Николай Иванович Белов уже ушел домой и будет только завтра утром. Попытки прорваться к дежурному врачу, чтобы узнать у него домашний адрес или хотя бы номер телефона Белова, успехом не увенчались, и я, расстроенная, вернулась к машине.
Успокоив себя тем, что у меня есть еще Тамара, я начала прикидывать, как мне до нее добраться. Идею воспользоваться помощью Володи я, подумав, отвергла: женщин с таким именем явно немало, я могла зря проездить целую неделю, да и потом она могла, например, остаться в том городе, куда ее родители отправили, или вернуться в Тарасов, выйти замуж и поменять фамилию. Оставался один существенный выход – «Дом книги»! Вполне вероятно, что там до сих пор работает какая-нибудь ее подруга, которая подскажет мне ее адрес или какие-либо другие координаты, по которым я смогу ее найти.
Народу в магазине было довольно много, и я, с трудом отловив одну немолодую продавщицу, спросила у нее:
– Девушка! У вас тут в начале девяностых работала Тамара Герасимова. Вы не подскажете мне, здесь есть кто-нибудь, кто может ее помнить?
Женщина сначала непонимающе уставилась на меня, а потом крикнула в глубь магазина:
– Тамара Ильинична! Тут к вам пришли! – а потом сказала мне: – Идите туда и возле отдела букинистики увидите стол администратора. Администратор-то вам и нужен.
Обрадовавшись, что мне наконец-то повезло, я быстрым шагом направилась в указанном направлении и увидела за столиком женщину лет около тридцати, которая недоуменно и выжидающе смотрела на меня. Я сразу же поняла, что некогда она была очень красива, но сейчас, хотя она была по-прежнему хороша, в горько поджатых губах и тяжелом взгляде легко читалась, мягко говоря, неприязнь ко всему окружающему миру, а судя по надписи на бейджике «Тамара Герасимова», замуж она так и не вышла, и это объясняло все.
– Чем я могу вам помочь? – дежурно спросила она.
– Можете, и очень сильно, – честно сказала я. – Я понимаю, прошло много лет и вспоминать вам это, скорее всего, неприятно, но мне нужно поговорить с вами о Викторе Чернове.
– Я действительно не хочу об этом ни говорить, ни вспоминать, – отрезала она.
– Я вас очень прошу! – с нажимом сказала я. – Дело в том, что через некоторое время после того, как вы его бросили...
– То есть после того, как отец меня насильно отправил к тетке в Оренбург, – горько усмехнулась она, поправляя меня.
– Я предполагала, что не все так просто тогда было, – кивнула я. – Так вот, Виктор начал встречаться с другой девушкой, и они даже подали заявление в ЗАГС, но их свадьба была расстроена, как и в вашем случае. Поэтому скажите мне, может, вы знаете, что послужило поводом для такого резкого решения вашего отца, ведь он выгнал Виктора? Ведь до этого все было хорошо!
– Теперь знаю, – потухшим голосом произнесла она.
– Расскажите, пожалуйста! – попросила я. – Я чувствую, что в отношении вас и еще одной женщины была совершена огромная подлость, но кто ее совершил и зачем?
– Насчет другой девушки не знаю, а в моем случае постаралась тетка Виктора: Таисия Петровна Скворцова.
– Та, у которой он жил? – уточнила я.
– Да! – кивнула она и затем спросила: – Вы курите?
– Нет, но я постою с вами за компанию.
– Тогда пойдемте подымим, – предложила Тамара.
Мы с ней прошли внутрь магазина, потом – длинным коридором и, выйдя через служебный вход, оказались во дворе, где сели на лавочку. Тамара долго молчала и смотрела на небо, а потом вздохнула и начала рассказывать:
– Семья у нас самая простая, одна только я книготорговый техникум окончила и сюда работать поступила. Когда я с Виктором встречаться начала, мои родители сначала против были, говорили, что у него высшее образование будет, он военврач, а я кто? Поматросит, мол, и бросит. А я им не верила – я же Виктора лучше знала! Потом он начал говорить о том, что со временем, поближе к окончанию института, женится на мне. Мать с отцом, как об этом узнали, так тут же переменились!
– Почему же вы сразу не поженились? – осторожно спросила я.
– А где жить? – вопросом на вопрос ответила она. – Тетка Виктора сразу предупредила, чтобы он девчонок домой не водил, так что жить у нее было невозможно, а у нас – просто негде. Пять человек в двухкомнатной квартире: бабушка, родители и мы с братом. Квартиру снимать? Так на это бешеные деньги нужны! Общежитие ему тоже не дали бы – он узнавал. Вот и оставалось нам ждать, когда он институт окончит.
– Как к этому ваши родители отнеслись?
– О-о-о! Радости не было предела! Они так гордились, что я могу за него выйти! А уж когда узнали, что у него родители тоже из простых, то как родного стали встречать. Митька, это брат мой, – пояснила она, – начал Виктора с собой на рыбалки приглашать и все такое прочее. Мама все накормить его порывалась, да он почти всегда отказывался, потому что понимал, как скромно мы жили – завод-то развалился! Отец с братом грузчиками пошли, а мама рыбой на улице торговала. Представляете себе, что это такое: в любую погоду в бочку с холодным рассолом постоянно лазить или мерзлую рыбу колоть? В мороз, под дождем или под пронизывающим ветром...
– С трудом, но все равно искренне сочувствую, – покивала я.
– Вот они и радовались, что меня чаша сия минует. Куда бы Виктора ни послали, а крыша над головой всегда будет. Зарплата к тому же неплохая! А я уж как-нибудь бы устроилась. Хоть и книготорговый техникум, а все равно торговля! Так что место я бы себе всегда нашла. А потом... – Тут она замолчала и отвернулась.
Я не стала ее ни о чем спрашивать и терпеливо ждала, когда она продолжит.
– Одним словом, пришла я в тот день домой, а отец мне прямо с порога: «Пиши заявление по собственному желанию. Мать его завтра тебе на работу отнесет. А сама собирайся – у вас с Митькой поезд скоро. К тетке в Оренбург поедешь и вернешься оттуда только тогда, когда эта сволочь из Тарасова уедет». Я понять ничего не могу. Спрашиваю, что случилось, а они мне ничего не объясняют! Мама сказала только, что уже все мои вещи собрала. Я скандалить начала, кричать, что никуда не поеду, так отец даже замахнулся на меня и рявкнул: «Из-за Витьки глотку себе рвешь, а того не знаешь, что подонок он из последних! Да чтобы моя родная дочь с этим подлецом путалась?! Да в жизни такого не будет! О себе не думаешь, так хоть нас не позорь!» В общем, как я ни сопротивлялась, но отвез отец нас с братом на вокзал и отправил в Оренбург.
