Барбара Гордон - Польский детектив
Из протокола допроса Лилианы Рунич
Лилиана Рунич: Да, у меня дома есть цианистый калий. Я этого не отрицаю. Я ведь художница, моя квартира — одновременно и мастерская. Кроме графических и оформительских работ, я еще занимаюсь изготовлением бижутерии. Для этого необходим цианистый калий.
Хмура: Знает ли пан Густав Нечулло, который, как нам известно, часто бывает у вас, где вы храните яд?
Лилиана Рунич: Да, он любит смотреть, как я работаю.
Хмура: Значит, он имел доступ к вашим запасам цианистого калия? Мог незаметно отсыпать себе немного для каких-нибудь своих целей?
Лилиана Рунич: Конечно, мог…
Из протокола допроса Тадеуша Фирко
Фирко: Я сам доставал цианистый калий для Барса. Директор объединения должен иметь связи среди снабженцев… Откуда я его взял? Ей-богу, не помню. Кажется, достал в Лодзи, на какой-то текстильной фабрике.
Из протокола допроса Павла Бодзячека
Бодзячек: Да, я видел, как Барс препарировал бабочку на подоконнике своей мастерской. Ну и, естественно, я знаю, что он всегда для этого пользуется цианистым калием. Другие предпочитают эфир. Это дело вкуса и привычки.
Хмура: Кто, кроме вас, был свидетелем этих, скажем так, манипуляций пана Барса?
Бодзячек: Минутку… Я постараюсь припомнить… Мариола? Нет. Божена?.. Тоже нет. Наверное, это они ругались в спальне Божены на втором этаже, прямо над мастерской Барса. Конечно, если бы кто-нибудь из них выглянул из окна, то мог бы увидеть. Да нет. Когда женщины ругаются, они ничего не видят. Ах, да! Вспомнил. Кроме меня, еще Иоланта могла это видеть.
Показаниями Павла Бодзячека кончаются страницы с наклеенными вырезками из протоколов. Эти полоски выглядят как телеграммы. Не хватает лишь подписей внизу. Хмура собрал все это, как говорится, в кучу, но не снабдил никакими примечаниями или комментариями. Либо эти показания рисовали столь ясную картину, что не нуждались в пояснениях — он уже знал все, что хотел узнать, либо наоборот: он до сих пор ничего не знал.
Дело, однако, выглядит как классический детектив: так или иначе каждый либо сам имел яд, либо знал, что он есть у Барса и знал, где этот яд искать. Итак, каждый из участников приема, не исключая и серого кардинала «поместья» Барсов — Катажины Налепы, мог натереть когти кота Йоги смертельно опасным ядом.
9
Симпатии и антипатии кота Йоги
Это название, как всегда написанное красным карандашом, дано следующей главе «романа», состоящей из полосок, которые капитан Хмура вырезал из протоколов и наклеил на листы бумаги.
Итак, Хмура взялся за разработку четырех версий, ища ответ на основные вопросы: на что рассчитывал человек, вооруживший кота смертельным ядом? На какую реакцию животного надеялся он в этой ситуации? На каких предпосылках основывал свое поведение человек — либо очень хитрый, либо очень наивный?
Скрупулезность Хмуры еще раз поражает меня, когда я принимаюсь за чтение этой подшивки. В комендатуре над ним посмеиваются. Говорят, что если жена застрелит мужа, который занимается производством зубных щеток, то в материалах дела наверняка будут заметки Хмуры об истории и технологии изготовления этого товара. Он узнает о зубных щетках все, что только можно узнать. Потому что, как он всегда говорит, «вдруг это что-нибудь даст»? Кроме того, он утверждает, что между человеком и предметами, которыми он окружен, вещами, которые он любит, его профессией существует большая, хотя и не всегда сразу заметная связь.
И вот, на первой странице главы, посвященной характеру кота Йоги и его отношениям с людьми, заметки Хмуры:
«„Царство зверей“ — по Брему, обработал Лаковитц, перевод Станислава Ревиньского. Стр. 87. — Кошки. Хищные животные, с умеренно длинными ногами, хватающие добычу в прыжке… Лапы округлые, передние — с пятью, задние — с четырьмя пальцами, снабженные очень острыми, подвижными когтями. Все кошки ходят на пальцах, то есть не наступают всей подошвой, но только пальцами.»
Хмура сразу же использует эту информацию для своих целей. Красной чертой отмечено предложение, в котором говорится об обыкновении хватать добычу в прыжке. Подчеркнуты также слова: «подвижные когти» и «ходят на пальцах». Далее Хмура делает вывод:
«Иоланта — в качестве добычи. Отсюда и прыжок. Подвижные когти — вот проблема. Тут два варианта. Первый: кто-то натирает коту когти на подоконнике мастерской Барса. Кот возбужден этой процедурой. Инстинкт предостерегает его: опасность. Он защищается, вырывается, так что должны быть повреждения краски и на подоконнике. Надо проверить. И на перилах террасы.
Время произведения этой манипуляции: не раньше, чем перед самым началом обвинительной речи Иоланты, потому что во время ее „выступления“ все были в салоне и никто не уходил, как утверждает Бодзячек. Если бы кто-то сделал это раньше, то неестественное поведение животного обратило бы на себя чье-нибудь внимание. Наверняка кот как-нибудь пытался избавиться от вещества на своих когтях.
Второй вариант: кто-то смазывает коту когти ядом непосредственно перед тем, как Йоги бросился на Иоланту. Кот разъярен, вырывается (или его толкают в этом направлении) и прыгает на плечо Иоланты. Этот вариант кажется мне более реальным. Надо проверить, может быть, кого-то все-таки не было в салоне в конце обвинительной речи Иоланты?
Коты ходят на пальцах. Эта деталь может пригодиться мне при рассмотрении такой возможности: Йоги сам наступил в экзикатор с цианистым калием, который Барс оставил открытым. Нет, невозможно: нет следов яда на поверхности пальцев кота. Поручик Игначак возражает мне, говорит, что коты прячут когти, втягивая их в мешочки пальцев, — а именно так ходят коты, с втянутыми когтями. Значит, Йоги, втянув когти, ввел бы яд в организм и погиб бы сразу, не успев ни на кого броситься. Но я сегодня наблюдал за котом, которого взяла в дом моя жена Марианна. Кот при ходьбе втягивает когти не целиком, самые их кончики выступают из мешочков, находящихся внутри пальцев. И кто-то это предусмотрел. Яд находился только на самых кончиках когтей. Почему кот не слизал его? Животные обычно хорошо разбираются, что годится в пищу, а что нет. Но кот — хищник, его привлекает запах свежей крови. Лишь почувствовав кровь жертвы на своих когтях, Йоги не удержался и стал облизывать их, подавив инстинкт самосохранения».
Первая страница на этом кончается. А на второй снова наклеены полоски, вырезанные из протоколов допросов.
Говорит Божена Барс-Норская
Йоги… Я тяжело переживаю эту утрату. Мне страшно не хватает его. Не знаю, поймете ли вы меня, пан капитан, но я просто обожала это существо. Видимо, Йоги это чувствовал, потому что из всех домашних признавал лишь меня. Он ходил за мной по пятам, как собака. Всегда ждал меня у калитки. Стоило мне позвать его, сразу же прибегал из любого уголка сада. Ему было четыре года. Муж подарил его мне в первую годовщину нашей свадьбы. Славек знал, что я мечтала о кошке. Кого еще любил Йоги… Не знаю… Он был настоящий дикарь. Он не любил, когда к нему прикасались чужие, мог совершенно неожиданно броситься и поцарапать. Как-то меня долго не было дома, и он за это время так одичал, что очень больно укусил мужа за руку. Когда у нас бывали гости, я обычно закрывала Йоги в своей комнате. Так было безопаснее всего. Чужие люди в доме его раздражали. Кроме того, он терпеть не мог шума, громкой музыки, сигаретного дыма и запаха алкоголя. В тот вечер я его тоже закрыла. Но он, видимо, как-то выбрался, когда мы с Мариолой входили в спальню. Мариола хотела поправить макияж. Если Йоги и ненавидел кого-нибудь со всей страстью, так это Мариолу. А она панически боялась его. Не знаю, почему. Может быть, у нее слишком быстрые, слишком резкие движения, кошки этого не любят. Как-то он бросился на нее, когда она демонстрировала новую танцевальную композицию…
Говорит Славомир Барс
Я купил Йоги для Божены в маленьком магазинчике на Новом Святе, там продают домашних животных, птиц и рыбок. Я иногда захожу туда, чтобы поговорить о бабочках с профессором, владельцем магазина. Иногда я покупаю у него интересные экземпляры. Конечно, это не так интересно, они уже препарированы, а для коллекционера дороже всего то, что он сам поймал… Как-то я увидел у него объявления, что продаются сиамские кошки. Он показал мне котят. Один из них, именно Йоги, мне понравился. Я подумал, что он чем-то похож на мою жену. У него были такие же голубые глаза, смолисто-черная головка и грациозные движения. Да и случай был подходящий: приближалась первая годовщина нашей свадьбы. Я принес ей котенка, но был очень разочарован и расстроен. Ей не понравился мой подарок. «Терпеть не могу кошек!» — крикнула она и сбросила Йоги с колен. Но когда я объяснил ей, почему купил сиамского кота, она согласилась со мной и приняла подарок. Со временем она привыкла к Йоги, даже любила фотографироваться с ним. Однако относилась к нему скорее равнодушно, скорее как к элементу интерьера в доме, который я для нее построил.
