Игнасио Акунья - Частный детектив. Выпуск 12
— Вы правы, — согласился он. — Я мог ее убить. Она того заслуживала.
15. Владелец «Балерины»
Церемониал в доме Батлера меня рассмешил. Я не мог просто оттуда, выйти, без того, чтобы улыбающийся Чин-Ли с поклоном не сопровождал меня по коридору до двери. Он спросил, отчего это Батлер такой довольный. Я не ответил и, уж собрался было выйти, как неожиданно услышал легкий аромат духов. В коридор вышла Лу-Ми, это прекрасное творение природы. Меня охватило неудержимое желание нежно погладить ее мягкие волосы, впасть в экстатический восторг от созерцания ее сказочных глаз. В Лу-Ми все было гармонично — фигура, шея, голова. «У Батлера губа не дура», — мелькнула мысль. Я его понимал.
На улице я взглянул на часы — девять вечера. Китайский квартал начинал оживать. Проклиная Батлера и свои бесстыдные мысли по поводу Лу-Ми, я направился к своим американским приятелям-коллегам, которым в прошлом году помог распутать одно сложнейшее дело. Мне необходимо было отправить следующее сообщение:
ВЕССОНУ И ДУГЛАСУ
ЧАСТНОЕ ДЕТЕКТИВНОЕ АГЕНТСТВО
ЛЕКСИНГТОН АВЕНЮ 6 САН-ФРАНЦИСКО, КАЛИФОРНИЯ, США. ПРОШУ УЗНАТЬ ВСЕ О СУЩЕСТВОВАНИИ СЕКРЕТНОГО КИТАЙСКОГО ОБЩЕСТВА, ИМЕНУЕМОГО ЛОНГ ИМ РАЗЫСКИВАЕТСЯ СВЯЩЕННАЯ УРНА НАЗНАЧЕНО ГРОМАДНОЕ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ ДЕЛО СРОЧНОЕ ПРИВЕТ ХУГЛАР АРЕС ЧАСТНЫЙ ДЕТЕКТИВ, «АТЛАНТИК» УЛИЦА 12, ГАВАНА, КУБА
По дороге в контору я раздумывал над рассказом Батлера. Я не сомневался, что значительная часть его имеет под собой реальную основу. Но что в нем правда, а что вымысел? Возможно, что-то известно Синкенье. Но как с ним снова встретиться? Если у него есть хоть капля мозгов — а я в этом был уверен, — он обязательно должен вернуться в свое убежище на Техадильо. Ведь там остались наркотики и прочая дребедень. А Калиостро? Будет ли он теперь продавать марихуану, которую ему поставляет Синкенья? Конечно, маловероятно, что отныне он доверит ему такое дело. Хотя, минуточку… Калиостро моя единственная зацепка. Надо только выждать. Хоть предположение о том, что Калиостро вернется на свое прежнее место, противоречило здравому смыслу, но иной раз именно в такой невероятной ситуации я добивался нужных результатов. Во всяком случае я ничего не теряю. Надо снова связаться с Макейрой.
В маленькой приемной моей конторы меня дожидался Сото Падуа. При виде меня его лицо просияло. Похоже, он был чем-то взволнован.
— Я уж подумал, вы никогда не придете, Арес! — воскликнул он. — Жду вас уже больше часа.
Я не ответил. Настроение испортилось. Отперев дверь, я пропустил Падуа в контору и молча указал ему на кресло. Тот сел. Неожиданно зазвонил телефон. Я поднял трубку и услышал голос Макейры. То, что он сказал, меня очень обрадовало, поскольку я ужасно не люблю, когда из-за меня страдают ни в чем не повинные люди. Макейру лишь допросили и тут же выпустили. По его мнению, меня вычислили, когда я входил к служанке Сусанны. Пока я с ней беседовал, полиция успела подъехать к ее дому. Логично. Я тоже так думал. Я попросил Макейру заехать ко мне в контору.
Падуа нервничал. Не успел я повесить трубку, как он приступил к расспросам.
— Вы говорили обо мне в полиции, Арес?
Я плюхнулся в кресло и закурил.
Медленно с наслаждением я вдыхал ароматный дым сигары. Если Падуа спешил, то у меня времени было предостаточно. Наконец, я спросил:
— Вы хотите мне что-то сказать?
Я обратил внимание, что редкие волосы Падуа растрепались, и открылись небольшие залысины. Из его глаз исчезла веселость. Сейчас они были полны страха. Падуа выдавил улыбку, но его движения уже не были столь непринужденны, как в тот вечер в «Сьерре».
— Нет, — ответил он. — Я ничего не хочу сказать. — Падуа нахмурился. — Но может, вы удовлетворите мой интерес? Я имею в виду «Балерину» и… А вы не больно-то тактично себя ведете! — он ткнул в мою сторону пальцем и произнес — Полиции иной раз известно о нас такое, то мы сами о себе не знаем…
— Знаете что! — возмутился я. — За две тысячи песо я могу себе позволить быть нетактичным. Слишком уж ничтожна сумма за такое дело. Я так и думал, что мои предположения…
— Ладно, Арес, — перебил Падуа. — Картина у вас?
Я лишь пожал плечами:
— Я не тот, кто ограбил вашу любовницу.
Падуа постепенно обретал присутствие духа. Он улыбнулся.
— Я не утверждаю, что вы кого-то грабили, Арес. Но не можете же вы требовать от меня деньги, не имея того предмета, который…
— Я много чего могу, — на этот раз прервал его я. — Может, у меня есть доказательства того, кому на самом деле принадлежит картина.
Падуа посмотрел мне в глаза.
— Знаете, Арес, — произнес он с презрительной гримасой. — Вы просто портите свою репутацию.
Мне стало смешно. Субъекты, подобные Падуа, всегда заводят речь о репутации, хотя сами всю жизнь только тем и занимаются, что смывают с себя комья грязи, чтобы обрасти ею заново. И как только у этих свиней хватает цинизма взывать к моей совести?! Меня его слова не обескуражили.
— Что касается картины, то здесь предстоит солидная тяжба, — заметил я. — Существует еще один претендент на нее. Он мне делал такие же предложения, что и вы. Кстати, у него есть документы на право владения картиной.
— Это фальшивка! Ясное дело, фальшивка! — возбужденно воскликнул Падуа. — Ни у кого не может быть такого права, потому что картина принадлежит мне!
— Извините, друг мой, — холодно произнес я. — А я был уверен, что картина принадлежит Сусанне.
— Я ей подарил.
— Да? — усмехнулся я. — Должно быть, в качестве доказательства огромной любви, не так ли? Удивительно, что тот, другой, утверждает то же самое.
Падуа издал истерический смешок.
— Теперь я все понял, Арес. Отлично понял… Вы просто хотите выжать из меня побольше, вот и придумали какого-то мифического соперника. А? Великолепная игра, Арес! Нечего сказать! Это очень идет на пользу вашей безупречной репутации.
Но ему не удалось вывести меня из себя. Просто после этих слов я взял его за шиворот и, не обращая внимания на протесты, вышвырнул в коридор.
Затем спокойно развернул газету. Через секунду раздался звонок в дверь, я встал, чтобы снова спустить Падуа с лестницы, но открыв дверь, увидел перед собой Макейру.
— А, Макейра! Проходите. Садитесь!
— Я видел, как от вас вышел сеньор Падуа, страшно рассерженный, — сказал он. — Надеюсь, вы были с ним вежливы? А то ведь он очень влиятельный человек.
— Не волнуйтесь, Макейра. Падуа сейчас не в том положении, когда может использовать против меня свое влияние.
— Вы знаете, что делаете, Арес, — не стал спорить Макейра. — Но на вашем месте я забыл бы об этом проклятом деле и спокойно наслаждался жизнью. — Внимательно приглядевшись к моему лицу, он спросил — Как же все-таки вам удалось выкрутиться? Похоже, они вас били!
— Ничего, друг мой, — успокоил я его. — Ненавижу, когда надо мной смеются, а кто-то сейчас именно этим и занимается.
— Думаю, что больше не понадоблюсь вам, сеньор, — сказал Макейра. — Теперь вы можете управлять собственной машиной. Наверное, вы захотите расторгнуть наш договор?
— А сколько дней осталось?
— 0; еще несколько дней. Срок истекает в понедельник.
— А зачем нам расставаться, Макейра?
— Но…
— Ничего, дружище! Приободритесь! Я же вам как-то сказал, что мы его поймаем, и мы его поймаем! — бодро заключил я.
— Но тут просто какой-то замкнутый круг! — возразил Макейра.
— О! Да вы, оказывается, пессимист! Бросьте! Помните, я как-то говорил о бродячем актере по прозвищу Калиостро?
— Я видел много бродячих актеров, но никогда не запоминал их прозвищ. Зачем мне это?
Я на секунду задумался. Вряд ли теперь Синкенья позволит Калиостро заниматься старым ремеслом, но я пока не знал, куда скрылся этот мошенник, и сейчас хотел использовать малейшую возможность отыскать его.
— Это такой неряшливый тип, — объяснил я, — который часто появляется в парках Старой Гаваны. Что если вы съездите туда и посмотрите?
Макейра равнодушно пожал плечами:
— Раз вы приказываете… Что я должен делать?
— Походите немного по паркам. Только осторожно, Макейра. Калиостро — та еще пташка, и я не хочу, чтобы вы влипли в какую-нибудь историю. Когда вы его найдете, постарайтесь связаться со мной. Возьмите, — протянул я визитную карточку. — Здесь все телефоны, по которым меня можно найти. Если меня там не окажется, позвоните Карлосу, бармену в «Пласе». Я при каждом удобном случае, буду ему позванивать.
— Когда мне ехать?
— Прямо сейчас. Чего терять время?
Макейра поднялся.
— Я это, конечно, сделаю, но только ради вас, — пробормотал он. — Вообще-то, я не люблю играть в детектива.
