Диля Еникеева - Дублер Казановы
Но покричать "старик" любил. Проходящие мимо его кабинета сыщики зажимали уши от децибеллов его мата, когда тот распекал провинившегося. Так мог разораться, что потом сипел. Но никто на него не обижался, начальник ругал только за дело.
В целом сыщик был доволен своей теперешней жизнью, но порой жалел о прошлом. Ребята в прежнем отделе подобрались классные, профессионалы высшей пробы. Лентяев, рвачей или безголовых "старик" сразу вышибал, а за хорошего парня бился аки лев, ругался с начальством до хрипа. В их отделе работали отнюдь не ангелы - то напьются после работы, то с потерпевшей или свидетельницей в неурочный час устроятся на столе в своем кабинете, то в азарте схватки помнут задержанного, то пару зубов выбьют явному моральному уроду. Раньше за применение огнестрельного оружия могли затаскать по коврам до посинения, рука отсохнет объяснительные писать. Оперативник мог быть один против четверых, а если прострелил кому-то руку, - назначают служебное расследование. Запросто можно было и в звании потерять, а то и вовсе из органов вылететь. А "старик" всегда боролся за своих ребят, ни одного не позволил выгнать. "Я сам его накажу по всей строгости революционного времени", - обещал он начальству, потом вызывал на ковер, чехвостил во все печенки, отстранял от дел и направлял на полгода повышать квалификацию в стрельбе и самбо. А это считалось самым тяжким наказанием - все остальные при деле, а он в тире и на матах прохлаждается.
В теперешней работе ему тоже нравилось не все. Свободы стало больше, потому что начальников стало меньше. Писанины поубавилось, техническое оснащение на уровне. Это плюсы. А минусы в том, что мало интересных дел. В основном, мелочевка - слежка за неверными супругами, то муж пропал, то жена сбежала, то любимый отпрыск попал в дурную компанию, то собака потерялась, то кто-то кого-то в чем-то подозревает, то охрана объекта или VIP.
В детективном агентстве, где работал Виталий, было много ребят из их отдела. Некоторые ощущали дискомфорт, что раньше за ними стояла система, только покажи красные корочки, и сразу же иное отношение - представитель органов! За спиной коллектив, в любом случае можно рассчитывать на его поддержку, а лицензия частного детектива у граждан вызывает недоверие.
Сам Виталий от этого не комплексовал. И раньше он не любил размахивать корочками, предпочитая доверительные контакты, да и сейчас мог разговорить кого угодно. Разрешение на оружие у него имелось, но он не носил с собой пистолет, полагая, что рассчитывать на ствол - последнее дело. Лучше мозгами пораскинуть, чтобы избежать ситуации, когда понадобится оружие.
Но даже скучая по прежней оперативной работе, сыщик знал, что уже никогда не вернется в органы. Что там сейчас творится, - он прекрасно знал. Взятки кое-кто брал и раньше, но настоящие профессионалы таких презирали. Бывало, что и на сигареты не хватало, однако честь дороже.
Настоящий опер - это фанатик. Он работает не за деньги, не за идею, а из-за своего беспокойного характера. Азарт, кураж, моральное удовлетворение после удачно проведенного расследования, операции или задержания, - вот что главное в оперативной работе. Сыщик - это черта характера.
Сейчас кое-кто из оставшихся в органах ребят пенял Виталию, что тот зарабатывает намного больше. Сермяжная правда в этом есть - за меньшую работу частный детектив получает большие деньги, чем опер в органах. Однако это не оправдание для того, чтобы брать взятку и отпустить задержанного или развалить дело. Не хочешь работать в органах - иди в частные сыщики. А оправдываться тем, что "все берут", - подло. Не бери, раз тебе это претит. А раз уж берешь, то нечего подводить под это идейную базу.
Виталий знал, что в органах работали и честные ребята. Но что может честный опер или следователь против всей системы?! Опера пашут без устали, следователь делает свое дело, а прокурор, получив взятку, изменяет задержанному меру пресечения, и ищи его потом на Сейшелах или Мальдивах! Вся работа псу под хвост. Или по совету адвоката тот подаст заявление о незаконном задержании, да ещё припишет, что с ним при этом не очень вежливо обошлись. Опера даже могут заставить извиниться за нарушение конституционных прав, если адвокат на службе у криминальной группировки или получил крупное вознаграждение. И какой-нибудь наглый урод, ухмыляясь, будет упиваться минутой торжества, вытирая ноги об следователя и оперов. Один раз такое случится, два, а на третий человек скажет: "Да пошли они все...! Мне что - больше всех надо?!"
Так что один в поле не воин. Кое-кто, махнув на все рукой, тоже начинал брать взятки, другие сгибались перед начальством, решив, что кнутом обуха не перешибить, и заливали водкой укоры совести, если таковые периодически возникали, третьи оправдывались, что адвокаты, прокуроры и судьи получают гораздо больше, чтобы отмазать подопечного, и убеждали себя, что это всего лишь часть адвокатского гонорара, а арестованный так и так будет освобожден, а четвертые, обложив всех трехэтажным вслух или про себя, клали заявление на стол и уходили на вольные хлеба. В детективном агентстве, где работал Виталий, таких было большинство. Они тоже не ангелы, и тоже не всегда действовали в рамках закона, но, по крайней мере, не марались со взятками. Не так уж и много зарабатывает рядовой частный сыщик, но на жизнь хватает. Виталий знал, что те, кто остался, гребут гораздо больше, не переставая ныть на маленькую зарплату.
Приятель Виталия, Олег, который пришел в их агентство недавно, рассказывал про то, что творилось в их конторе. Они находили угнанные машины, потом перепродавали авторемонтной конторе. Если машина была старой, её пускали на запчасти, если в приличном состоянии, - перебивали номера, все делали тип-топ и продавали. Начальство, естественно, было в курсе и получало свою долю. Олег отказался в этом участвовать и тут же к нему прицепились, - свои же настучали. Получил выговор, потом неполное служебное несоответствие и не стал ждать, когда его выгонят. Начальник, который всем этим заправлял, пару месяцев назад слетел, - кому-то мало отстегнул, и тот заложил. Да он даже и не слетел, его просто перевели в другое место. Он и там, наверное, не растерялся.
Так что Виталий не помышлял о возвращении. Если бы все обстояло как раньше, до этого беспредела, - ещё можно было бы подумать, а теперь и думать нечего.
- Умница, что ушел из органов, порядочному человеку там делать нечего. Алка считает, что все там теперь продажны, и я с ней согласна. Они сами хуже рэкета. В нашем районе со всех лавочников собирают дань не только рэкетиры, но и менты. Ко мне в офис одно время повадился наш участковый. Завскладом каждый раз давал ему пару бутылок водки и что-то на закуску. А ведь складов и коммерческих торговых точек в нашем районе десятки. С каждого возьмешь, - можно собственный магазин открывать. Самому столько не съесть и не выпить, видно, он сдавал куда-то на продажу и делился с начальством. Потом тот вконец обнаглел и стал почти каждый день приходить. Я тогда об этом не знала, а когда тот стал намекать, что вместо натуры предпочел бы деньгами и сразу, завскладом ко мне прибежал - что делать? Я приказала ничего не давать. Тогда участковый пришел ко мне и стал намекать на налоговую инспекцию. По новому закону тот, кто настучит, что кто-то уклоняется от налогов, - получает свой процент от суммы взысканного. Наше государство растит новое поколение стукачей, но теперь уже не политических, а коммерческих. Я сказала, что проверки налоговой инспекции не боюсь, у нас с этим все в порядке. На следующий день к нам пришел пожарник, а затем комиссия из санэпидстанции. Лазили, лазили, не нашли, к чему придраться. Мирон такой ремонт сделал на складе, что не подкопаешься. Но даже если все идеально, пожарник найдет к чему прицепиться. Через неделю пришел ещё один и углядел у меня электрокоферку. Обрадовался и стал строчить акт, хотя розетка и все остальное у нас сделано с соблюдением всех противопожарных норм. А тот твердит, что не положено, и грозится отключить свет, а нам накатать приличный штраф. Я говорю - только попробуйте, - тут же подам в суд, возьму классного адвоката, и такой крутой иск вчиню за причиненный моей фирме моральный ущерб, что не расплатитесь. Тот посмотрел на меня волком, но убрался. А участковый тут как тут, иезуитски улыбается: как прошла проверка? Видно, ещё не знал, что получился облом. Пришлось сказать, что если он ещё раз появится в офисе или кого-то подошлет, я обращусь к Мирону, и пусть пеняет на себя. Сразу подействовало. С тех пор вежливо со мной раскланивается, но к нам ни шагу.
- Ну и строга ты, Ларочка! - рассмеялся Виталий. - Всех приструнила.
- Но это же дикость! - обращаться к бандитскому авторитету, чтобы тот защитил от нашей краснознаменной! Про ментовские художества все знают, но никто ничего не предпринимает, поскольку все в одной упряжке, - и начальство, и рядовые менты. Они и "крышу" делают, они же порой и наводчиками становятся, сообщая о квартирах, где проживают одинокие люди, а те потом бесследно исчезают. Да и много криминала на их совести. Не органы, а организованная банда. Им теперь некогда ловить преступников. Если только случайно получится, или мелочевка всякая для галочки, для процента раскрытия, чтобы начальство не возникало и весело рапортовало вышестоящему начальству. По отношению к тем, кто им не по зубам - волокита, а потом по-тихому отпускают, изменив меру пресечения. Матерых преступников выпускают под подписку о невыезде, бандитов, взятых с оружием, легко отмазывают, дело разваливают. А для рапорта - фиктивные проценты раскрытых преступлений, чтобы вышестоящее начальство и общественность не гневались. Они же все сваливают в одну кучу. Львиная доля раскрытых преступлений хулиганка, мелкие кражонки или бытовуха, когда один другого тюкнул по пьянке гантелей по башке, а утром прочухался и побежал в ментовку сдаваться.
