Алексей Биргер - Тайна взорванного монастыря
В общем, как только обед закончился и отец отправился малость передохнуть, мы с Ванькой рванули в нашу комнату, и я сказал ему:
- Рассказывай!
Его и упрашивать не надо было. Он стал взахлеб, размахивая руками, рассказывать обо всем, что с ним приключилось, а я жадно впитывал каждое слово.
- И вот, - закончил Ванька, - я до сих пор ломаю голову, как же это Гришка выкрал нас из-под самого носа у этого козла, а он ничего и не заметил? И я, главное, не заметил! Спятить можно!
Мы погадали, как это могло быть, но так ничего не придумали, а потом и я рассказал ему обо всем, о чем умолчал, отчитываясь родителям, а также показал мои записи.
- Здорово! - восхитился Ванька. - Но ведь теперь ясно, что человек, который мог рассказать Петько и Скрипицыну о распятии - это этот самый Пельмень, "учитель" Гришки. И, получается, Гришка умыкнул распятие у своего учителя - может, впервые в жизни его перехитрил - чтобы передать это распятие в надежные руки. Ну, тем людям, которым это распятие должно по праву принадлежать. А на тот случай, когда эти бандюги выйдут из тюрьмы, он сделал точную копию распятия, чтобы всучить им эту копию и избавиться от них. Ведь только так можно понять его ответ Мише, что, мол, Скрипицын думает, будто распятие то самое, но ведь столяр-то я классный!
- Совершенно верно, - сказал я. - Но тут возникают другие вопросы. Почему Петько и Скрипицын ушли в бега сразу после смерти Пельменя? Где подлинное распятие? Почему так много значил для них для всех рельеф местности вокруг взорванного монастыря? Ну, и так далее. Но главное... Впрочем, давай возьмем карту из альбома. Мне кажется, я кое о чем начинаю догадываться. Вот, смотри.
И, сбегав за альбомом и развернув карту, я стал ему показывать, дорисовывая прямо по карте.
Вот, кстати, что у меня получилось, если интересно взглянуть.
- Во-первых, эта прямая линия, пронизывающая валуны, старый бомбардировщик и новый маяк, идет строго на восток, - стал объяснять я. Когда я смотрел вот от этих валунов, с того берега, мне казалось, что линия идет немного на север, но я был не прав, это был обман зрения. Во-вторых, валуны, от которых начинается эта линия, лежат над самым высоким и крутым берегом мыса - и при этом самым спокойным, потому что течение идет вот оттуда вот сюда, огибая мыс с севера, и поэтому с юга, где валуны лежат, как бы заливчик благодаря мысу получается.
- Ну? - вопросил Ванька.
- А теперь вспомни еще, что монастырь был не просто монастырем, но ещё и крепостью, которой надо было встречать нашествия врага.
- Это я помню.
- Так вот. В любой крепости были тайные ходы наружу. И чтобы лазутчиков посылать, и чтобы добывать пресную воду, когда её запасы иссякали, и для всяких подобных нужд.
- Погоди! - Ванька подскочил. - Ты хочешь сказать...
- Ну да! - торжествующе провозгласил я. - Я вспомнил, что читал в какой-то книжке, как строились эти подземные ходы. И я нашел эту книжку, пока вас не было. Вот! Тайный ход к воде делали со стороны самого высокого и крутого берега, и очень часто размечали его строительство по солнцу - с востока на запад, или, если хочешь, с запада на восток. Ну, как церкви на восток всегда строят. И ещё учти, что во времена, когда существовал монастырь, мыс был намного длиннее и больше. Если продлить пунктиром, то получится примерно вот так, - я пунктиром увеличил мыс, а вы и сами можете это сделать. Он как бы совсем выдавался над островом, и на острове вполне могли быть подсобные укрепления, с которыми надо было поддерживать связь. То есть, подземный ход вполне мог идти под водой, с монастыря на остров, тем более, что здесь пролив не очень глубокий, вполне можно было проложить прочный каменный ход под дном озера. Древние мастера умельцами были, ещё и не на то способными.
- Здорово! - воскликнул Ванька. - Подземный ход, факт!
- Но и это ещё не все, - продолжал я. - Я, кажется, понял, почему всех как магнитом тянет к останкам бомбардировщика.
- Ну?
- Смотри. Упав, бомбардировщик прорезал глубокий овраг, метров в пять глубины. Разумеется, в этом месте он должен был развалить и обнажить подземный ход! И кто-то, после войны, из тех, кто смотрел, нельзя ли среди останков бомбардировщика найти что-то полезное для хозяйства, наткнулся на этот вскрытый, как ножом консервную банку вскрывают, засыпанный, наполовину обвалившийся подземный ход. И решил замаскировать этот ход так, чтобы оставить только для себя.
- И мы знаем, кто это был! - подытожил Ванька. - Пельмень!
- Или Пельмень, или кто-то, кто потом рассказал Пельменю - и только ему. В те времена монастырь ещё стоял, его взорвали лишь через несколько лет. Кое-что, конечно, уже увезли в музеи, но кое-что в монастыре ещё хранилось. Так что можно было надеяться на какую-то поживу, попав в монастырь через подземный ход.
- Погоди! - Ванька наморщил лоб. - Но ведь в те времена еще, вроде, не было нового маяка.
- Вот! Сам ухватил! И мне сначала пришло в голову, что ведь линия проходит и через старый маяк, почти обвалившийся сейчас, его за деревьями и не видно, и что, возможно, это указание: подземный ход проходит точно под старым маяком...
- Так оно, конечно, и есть!
- Нет, такого быть не может. Маяки ставят на мощном фундаменте, глубоко уходящем в землю. Если б маяк ставили прямо над подземным ходом, то строители наткнулись бы на подземный ход, и он ни для кого не был бы тайной.
- Но ведь к новому маяку это ещё больше относится! - сказал Ванька. Он ведь намного новее, так? И если строители старого маяка так давно повымерли, что, может, забыться успело, что они там нашли, то люди, которые строили новый маяк, ещё живы. И если б строители нового маяка нашли подземный ход, копая фундамент, то про этот подземный ход вся округа знала бы, и никакой тайны не было бы!
- Я к этому и веду, - сказал я. - Нет, подземного хода под новым маяком нет. Скорей всего, он дотуда и не доходил - все-таки, расстояние слишком большое. Я думаю, что новый маяк был выбран или как дополнительный ориентир, или...
- Или? - жадно переспросил Ванька.
- Смотри. Надо понимать, этот Пельмень - приблизительно одного возраста с Виссарионом Севериновичем, а то и постарше.
- Ну?
- Виссарион Северинович просидел в лагере в конце сороковых - начале пятидесятых годов. В это время и Пельмень, наверняка, отбывал очередные сроки... Могли они встретиться в лагере?
- Могли! - подскочил Ванька. - И Пельмень рассказал Северинычу что-то важное, без чего вход в подземелье с сокровищами не найдешь!
- Или Севериныч рассказал Пельменю, - уточнил я. - Он ведь, все-таки, островной житель. Мог рассказать такое, важности чего сам не представлял. А мог - с ним это не раз случалось - наврать так здорово, что вранье оказалось правдой, неожиданно для него самого!
- В общем, - подытожил я. - Завтра нам надо проверить три точки на карте.
- Но, учти, Гришка сказал, что, мол, Петько зря старается, копаясь вокруг бомбардировщика, ничего он там не найдет, - предупредил Ванька.
- Я это помню. Но навестить бомбардировщик все равно не мешает.
- Но прежде всего нам надо навестить Севериныча и выяснить, не встречался ли он с Пельменем, а если да, то что он ему рассказывал или какую лапшу на уши вешал! - решительно заявил Ванька.
- Да, с этого мы завтра и начнем, - сказал я. - А ещё надо будет все-таки разобраться, при чем тут отец Василий и что за история с копией распятия.
- А что за история? - удивился Ванька. - Гришка быстренько сляпал копию распятия, чтобы мозги им запарить, вот и все.
- Как же, "все"! - возразил я. - Копию большого резного распятия "быстренько" не сляпаешь. По меньшей мере, месяц нужен , а то и больше. Распятие было, в основном, готово Гришка мог быстро что-то доделывать, когда узнал о смерти Пельменя и понял, что сейчас могут грянуть всякие неприятности... Постой! - подскочил я. - А почему смерть Пельменя означала для Гришки начало неприятностей? Ведь Петько и Скрипицыну ещё сидеть было и сидеть, как он мог предполагать, что они тут же уйдут в бега - главное, что у них получится - и...
Но что "и", я договорить не успел. Послышался рокот мотора - это, значит, Миша возвращался на отцовском "Буране". Мы помчались встречать Мишу и узнавать, чем операция кончилась, оставив все наши рассуждения на потом. Но за мысль я все равно уцепился - и все время вертел её в голове, додумывая до конца.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
БАЙКА ПРО МОНАСТЫРСКИЙ СЫР
Но это был не Миша. "Буран" пригнал один из оперативников, оставил его и сказал, что добежит через лед до остановки автобуса, а там уж доберется. Скрипицына взяли, сообщил он, и гостевой комплекс не пострадал, ну, кроме...
- Кроме бани? - спросил отец.
- Ага! - разулыбился оперативник. - Но Михал Дмитрич завтра сам заедет, расскажет вам, что и как. Там ещё есть интересное... Ну, ладно, я побежал, у нас сегодня работы полно.
- Странно! - сказал я Ваньке, когда мы проводили оперативника, а отец пошел загонять "Буран" в сарай. - После всех этих передряг, мне казалось, что они его не должны поймать.
