Ирина Мельникова - Дикая Лиза
Морозов вернул фотографию Сенчукову. Тот быстро, словно запоминая, прошелся по ней взглядом, и вернул снимок в папку. Затем, как ни в чем не бывало, принялся вновь рассказывать, явно испытывая нервы Морозова на прочность. Может, решил таким образом отомстить за «узбекского шпиона»? Но генерал Сенчуков до такой степени мелко не плавал. Значит, были у него основания рассказывать о Лизе столь детально, с массой, на первый взгляд, незначительных подробностей.
— Девка она смелая, просто отчаянно смелая! С сильным волевым характером. В составе мобильной группы, а в нее, помимо снайпера, входили еще два автоматчика, занималась охотой на полевых командиров. Надо сказать, очень успешно. На ее счету почти две сотни самых отъявленных головорезов. За ее голову назначали баснословные суммы, за ней охотились, к ней подсылали убийц, но безрезультатно. У Лизы чутье на опасность, как у волчицы. Ее и прозвали Волчицей. Вернее всего, за нелюдимый характер, и нежелание особо кому-то подчиняться. Как-то к ней решил подъехать с определенными намерениями инспектор из Генерального штаба. Она сломала ему руку и чуть не угодила в дисбат. Спасла ее контузия…
— Но с чего вы взяли, что она осталась жива? Тем более идет по тайге с моим Сашей? — не слишком учтиво перебил его Морозов. — Какие на то основания?
— Оперативная информация, мой друг. — Сенчуков положил перед ним те самые листки бумаги, которые достал из папки. — Читай! Вот перед тобой донесение командира СОБРа. Десять дней назад они преследовали по тайге матерых уголовников, которые совершили побег из колонии строгого режима. В таежной избушке обнаружили три еще теплых трупа. Разделались с беглецами профессионально. В донесении это прописано в деталях. Сначала мы не могли понять, кто бы мог с ними расправиться. Даже мысли не было о том, что кто-то спасся с самолета. Затем с вертолета МЧС заметили сильнейший пожар, который бушевал в районе каньона реки Светлой, это на двести километров в сторону от маршрута самолета. Но, представляешь, в мокрой тайге пожар! Это сразу наводит на определенные мысли! И все-таки, по мнению специалистов, падение самолета, даже такого, как ИЛ, не могло вызвать столь мощный пожар. Возможно, его инициировали. Но кто? Этого сказать тебе не могу, но мы однозначно отрабатываем версию поджога с той целью, чтобы скрыть следы катастрофы. Словом, читай и делай выводы.
Морозов мрачно посмотрел на Сенчукова. Тот не по обычаю засуетился, поднялся из-за стола, направился в комнату для отдыха и вскоре появился оттуда с двумя чашечками кофе. Одну поставил перед Виталием, а со второй устроился за своим столом, и, отпивая кофе маленькими глотками, принялся наблюдать за тем, как Виталий просматривает оперативные донесения. Одно из них, то самое, в которое ткнул пальцем Сенчуков, Морозов перечитал дважды. Оно гласило:
16 сентября, 2002 года, в 00 часов 20 минут местного времени в ходе оперативно-розыскной операции «Кабан» в урочище Бирюзовом в брошенной избушке охотника-промысловика Тихонова, жителя села Хайрюзовка, Байгульского района, обнаружены трупы Митрухина, Башкирова и Кнышева, бежавших 14сентября 2002 года из мест лишения свободы в ИТК-167 строгого режима. Все трое убиты ударом колюще-режущего предмета в шею, судя по характеру ранения, кинжалом армейского образца. Удар нанесен профессионально: сбоку под ключицу с повреждением сонной артерии и гортани, а также в основание шеи с повреждением гортани. Имевшееся при Митрухине, Башкирове и Кнышеве оружие: АКМ, пистолет марки «ПМ» и боеприпасы к ним при осмотре не обнаружены.
В ходе осмотра внутреннего помещения охотничьего зимовья обнаружены множественные следы обуви, не пригодные для идентификации. При осмотре прилегающей к зимовью территории пути подхода и отхода неизвестного (или неизвестных), напавшего на Митрухина, Кнышева и Башкирова, в связи с выпавшими осадками в виде мокрого снега, не обнаружены. В результате этого установить количество напавших на Митрухина, Кнышева и Башкирова людей тоже не представилось возможным…
Продолжаем вести поисковые мероприятия по установлению личностей и количества неизвестных, напавших на Митрухина, Кнышева и Башкирова. Ввиду гористого рельефа и сильно залесенной местности, а также большого количества других естественных препятствий, и ухудшения видимости из-за интенсивного снегопада прошу усилить оперативную группу десятью сотрудниками милиции и проводниками из местных жителей.
Начальник специального отдела быстрого реагирования КМ ГУВД,
полковник милиции Кузьменко В.В.
— Женщина замочила трех матерых бандюганов? — Морозов поднял глаза от бумаг. — Сказки какие-то! Такого просто не может быть!
— С Варламовой все может быть! — сказал устало Сенчуков. — Не спорь, я знаю, что говорю. Однажды она это доказала, когда в одиночку отбилась от группы боевиков, которые охотились за снайпером. Она уложила четверых, а троих тяжело ранила. А потом пять километров тащила на себе раненного пулеметчика. Ладно, читай дальше, — приказал Сенчуков, — в других донесениях более конкретная информация. По ней мы сделали выводы, что убитые бандиты наверняка ее рук дело. А уж Варламова это, или другая женщина, скоро узнаем. Я тебе обещаю.
Морозов смерил его холодным взглядом и вновь занялся бумагами. Подобных, правда, менее впечатляющих донесений скопилось уже около десятка. По ним довольно отчетливо прослеживался и маршрут движения, который определила для себя неизвестная женщина с ребенком, и легко просчитывалось, что ведет она себя неадекватно, поступает нелогично и в разрез с поведением, свойственным заблудившимся в тайге людям…
Наконец, Морозов поднял глаза от бумаг и в недоумении посмотрел на хозяина кабинета.
— Ничего не понимаю! Почему она прячется от людей. Вот гляди, — он ткнул пальцем в одно из донесений. — Мужик и баба. На моторной лодке. Вышли на берег, чтобы пообедать. Эта женщина вместо того, чтобы попросить о помощи, под угрозой автомата, отбирает у них рюкзак с провизией, карабин, уводит лодку, затем бросает ее на порогах и опять уходит в тайгу. Она что, ненормальная? А тут, — потряс он другим листком бумаги, — проникает в фельдшерский пункт, связывает сторожа, когда он пытается ее задержать, и берет пустяковые лекарства на абсолютно ничтожную сумму, и опять уходит в лес. Она что Тарзан? Маугли? Теперь я понимаю, почему ты так настойчиво впаривал мне информацию про ее контузию. Баба со сдвинутыми мозгами, обвешанная стволами, как Рэмбо, гуляет по тайге, и вы не знаете, как к ней подступиться?
— Знали бы, если бы она была одна, — сказал Сенчуков устало. — Ты думаешь самый умный и хитрый? У меня таких умников и хитрецов выше крыши. Но как ее взять, чтобы не пострадал ребенок? Ее, похоже, повело на материнском инстинкте. Она будет защищать его, как тигрица. А ведь она стреляет, как бог! Да еще из засады! Шлеп в переносицу, и все — выноси готовенького! Сам видишь, у нее стволов, как грязи. И потом, мы не знаем, в какой момент и где она появится. Да, она движется четко на северо-запад, но там нет крупных селений, да она, бесспорно, не стремится выходить к жилью.
— Если вы бессильны, то я сам ею займусь, — сказал Морозов. — Честно сказать, я боюсь поверить, что с нею мой Саша. Если она повелась, как ты говоришь, на материнском инстинкте, то она могла ребенка просто украсть…
— Таких заявлений не поступало, — отмахнулся от него Сенчуков, — мы проверили уже и эту версию. Конечно, я тебя понимаю. Ты боишься разочарования. Это все объяснимо, поэтому не буду ни на чем настаивать. Но заниматься ею тебе не следует. Если что-то случится, сам себе не простишь!
— Я так и так не прощу себе, если с Сашей что-нибудь случится. Я имею в виду, — тотчас поправился Морозов, — если этот ребенок действительно он. Но это так же маловероятно, как спастись при падении с высоты в десять километров. Это абсолютно нереально. Никакой организм не выдержит таких чудовищных перепадов давления, таких перегрузок.
— Так ты допускаешь, что это вообще не Лиза Варламова, и не твой сын?
— Допускаю! Пусть лучше я не поверю в подобный счастливый случай, чем понадеюсь, и все окажется напрасно. А ваша Варламова окажется элементарной городской сумасшедшей возомнившей себя Терминатором, очередным спасителем мира. И ребенок вполне может оказаться ее собственным. По-моему, такое объяснение напрашивается само собой.
— Ладно, не буду с тобой спорить или переубеждать. — Сенчуков встал из-за стола. — Одно скажу, городская сумасшедшая вряд ли владеет столь мастерски кинжалом, и не умеет так профессионально запутывать следы. Она ведет себя, как партизанка в тылу врага. Причем, очень грамотная партизанка. Ты читал, как она ушла от собак? А как она уложила на землю этого экспедитора, того самого, что с бабой решил на пленэре поразвлечься. Оставила их без лодки, карабина и провизии. А он ведь в десанте служил. Лось под два метра ростом. Только подруга его едва икнуть успела от испуга, как его наша Лиза физиономией в землю уложила. Читал, как они ее описывают? Лицо, дескать, в ссадинах и старых, пожелтевших, но еще хорошо заметных кровоподтеках, за спиной нечто вроде короба, в котором они заметили головку ребенка…
