Валерия Леман - Шекспир должен умереть
Голосок мамочки прозвучал неожиданно резко, как удар хлыста. Папочка мгновенно грохнул кулаком по столу и зашипел:
— Так я и знал! Молчи, дура, если не хочешь в английскую тюрягу сесть! Я ведь тоже могу сообщить им интересный факт, что ты пыталась заплатить одному негру, чтобы он проучил Петьку…
— Сам молчи!
Голоса зазвучали неожиданно зло и резко, словно до того парочка не беседовала нежно. Пара фраз — и ситуация резко изменилась, в воздухе, казалось, зазвенела сталь.
— Вот я и говорю: молчи!
После этой завершающей фразы папика за моей спиной раздавались только чавканье и звяканье вилок. Я, завершив обед, позволил себе улыбнуться. Неплохо! Во-первых, семья Питера проживает здесь же, в доброй старой Англии. А во-вторых, мамочка ему не родная, судя по всему, она гораздо моложе папика и не так давно пыталась совратить самого Питера, а не встретив взаимности — «проучить» его. Впрочем, вполне возможно, что совратить Питера дамочке удалось, а прибить его она пыталась за то, что он по привычке принялся шантажировать ее. Все это следовало сообщить инспектору Бонду и тщательнейшим образом проверить.
Под чашечку кофе на десерт я получил последнее «угощение»: парочка прошла мимо меня на выход, дав дивную возможность рассмотреть себя в подробностях и, что называется, в полный рост. Папик — погрузневшая копия красавца сынка с легкой сединой на висках, и влюбленная мачеха — немного костлявый вариант Леди Гаги в мини-юбочке и мини-топе.
Проходя мимо моего столика, папик бубнил по мобильному, демонстрируя вполне приличный английский. Дав отбой, он не слишком ласково ухватил подругу за талию, едва не переломив пополам.
— Все поняла, Люська? — гаркнул он на родном русском. — Молчи! Говорить у копов буду я.
Своего рода точкой этой встречи стал стук захлопнувшейся за парочкой двери.
Глава 17. Шоу с трупом № 2
Удивительное дело: как правило, наша жизнь идет, катится день за днем, простая и обыкновенная, даря мимолетные радости и приятные эмоции; но на определенном повороте все может резко измениться в один момент — вдруг начинают происходить неожиданные события, открывая новые, порой шокирующие факты, предлагая ответы на вопросы, давая новое направление размышлениям, превращаясь из банальной рутины в сплошное приключение — своего рода широкоформатный фильм с тобою в главной роли.
Именно так происходило в нашем английском отпуске. Казалось бы, все с самого начала было просто и без затей: двое влюбленных прибыли на британский пленэр — любить друг друга и создавать полотна в свободное от любви время. Но вдруг в самый неожиданный момент у нас под носом произошло убийство, легко и непринужденно подцепив Алена Муар-Петрухина на свой крючок. Мир изменился, наполнившись новым смыслом и новыми загадками, которые следовало разгадать.
Я вышел из кафе, прищурившись от ярких лучей теплого солнца. Как хотите, но я не успокоюсь, пока не найду ответы на свои вопросы, и в первую очередь на банальнейший вопрос любого детектива: «Кто убийца?»
Убить Питера мог кто-то, кого он шантажировал, а таких людей в славном Уорвике, судя по всему, немало. К примеру, стоит проверить на этот счет пажа профессора — Джимми Патсона, который явно что-то скрывает. Вполне возможно, что Джимми, услышав от ворот поворот профессора, из нездорового любопытства немедленно отправился к клубу и, наблюдая за окрестностями, узнал интересный факт: профессора Хатвилла в поединке заменит не кто иной, как Питер Санин…
Я встряхнул головой. Что ни говори, но точно так же возможно, что убийца понятия не имел о замене, желая убить именно профессора!.. Есть и другой вариант: как только что выяснилось, парня вполне могли «заказать» его родной папа и безответно влюбленная в него мачеха.
Как говорится, «все смешалось в доме Облонских»! Черт возьми, так что произошло в реальности — кого хотел убить неизвестный душегуб? Знал он или нет, кто прячется под маской Зеленого рыцаря?..
На часах было пятнадцать минут четвертого. Каюсь: неожиданная встреча за обедом совершенно выбила из моей памяти последнюю ссору с Соней. Да и подумал о ней я только потому, что вдруг вспомнил, как вчера Роза приглашала нас посетить их сегодняшний мини-спектакль с участием привидения Фалка Гревилла. Представление начиналось ровно в четыре часа, стало быть, мне стоило поспешить к замку. Кто знает — порою совершенно левые мероприятия могут неожиданно помочь.
Вот тут я и вспомнил про Соню, хлопнув себя по лбу. Черт возьми, интересно, где и с кем она обедала? Неужели бедолага Ларри тащил ее скарб, после чего она вынудила парня оплатить их совместный обед?
Я усмехнулся и пожал плечами, после чего достал свой мобильник. Да помогут мне боги помириться с дамой сердца моего!
— Алло, Соня… Послушай…
Увы, девушка не захотела меня выслушать — после первых же слов, произнесенных мною смиренным голосом, в трубке раздались гудки. Отбой! Что ж, в таком случае отправлюсь на представление в гордом одиночестве. Я выжал из себя бодрую улыбку и энергично направился в сторону замка.
Сказать по правде, этот день во всем отличался от остальных. Начнем с того, что с самого утра и почти до четырех часов вечера я, общаясь с самыми различными людьми, умудрился ни разу не встретиться с Розой-Мимозой. Между тем с самого начала эта девица казалась мне живым воплощением Уорвика, которую встречаешь буквально на каждом шагу. Вот почему, купив билет на Шоу привидений и поднявшись в башню, я едва ли не начал заикаться, услышав бодрый и энергичный до головокружения голос оной Мимозы:
— Ну, наконец-то явился, мой старый друг! А я уж думала, вы со Снежной Королевой разошлись, как в море корабли!
Проговорив эту приветственную реплику, Роза (а она была в костюме средневековой леди) с таинственным видом кивнула чуть в сторону. Я проследил по направлению этого кивка и вздохнул почти с облегчением: на низкой скамеечке среди зрителей в первом ряду чинно сидела Соня, усиленно делая вид, что в упор не замечает моего появления. Пришлось подыграть даме.
С блаженной улыбкой восторженного туриста, посетившего увлекательное шоу, я приблизился к скамейке и легким движением отодвинул в сторону сидевшего рядом с Соней полноватого блондина, после чего уселся на его место, любезно извинившись перед парнем:
— Sorry!
Разумеется, при этом я абсолютно не замечал Соню. Я шумно вздохнул, бросил взгляд на свои часы и громко произнес, с лукавой усмешкой подмигнув Розе-Мимозе, которая наблюдала за данной сценкой с ехидной полуулыбкой:
— It’s time to start, dear!
Сразу после моих слов, произнесенных с великолепным оксфордским прононсом, представление началось. Первым делом потух свет, заставив все общество восторженно-испуганно охнуть, а какую-то дамочку в самом дальнем от меня углу — истерически хохотнуть.
Тут же все помещение наполнилось жутковатой и таинственной музыкой — именно под такую в фильмах про вампиров происходят самые жуткие события. Одновременно началась игра света — потрясающие оптические эффекты, когда световые вспышки различного цвета, возникая там и тут по стенам и потолку, неожиданно высвечивали чьи-то жутковатые физии, когтистые лапки и оскаленные морды.
Соня рядом со мной сидела молча, не издавая ни испуганных криков ужаса, ни малейшего предынфарктного ойканья; пришлось и мне держаться из последних сил, дабы не завопить от ужаса, окончательно упав в глазах моей красавицы.
Между тем к завываниям и мрачным аккордам внезапно весьма эффектным образом присоединился могучий храп — его раскаты доносились откуда-то из самого темного угла, невольно заставив всех зрителей уставиться в том направлении. Тем эффектнее было явление призрака убийцы: в определенный момент он неожиданно появился в ярко вспыхнувшем алом круге света в прямо противоположной стороне. Естественно и натурально, его появление сопровождалось зловещим карканьем.
Разумеется, все зрители с любопытством переключились на данный персонаж, который никуда не исчез и казался вполне осязаемым: то была фигура в черной тунике до пола, с иссиня-бледной маской на лице — зловещий оскал, выпученные глаза и всклокоченные волосы. В высоко поднятой правой руке парень держал кинжал.
— А-а-а-ахх, боже мой! — тонко взвизгнул отодвинутый мною блондин и прижался чуть плотнее ко мне.
Разумеется, я поспешил отодвинуться от парня, тем самым коснувшись Сони, которая с негодованием отпихнула меня от своего царского тела. В это время храп стал еще громче; тут же осветился портрет, висящий слева на стене: приятный господин в старинном костюме, небрежно облокотившийся о спинку кресла, — с надписью в самом низу: «Сэр Фалк Гревилл». Все зрители, прочитав ее, зачарованно выдохнули: «А-а-ах!»
Действие стремительно продолжалось. Неожиданно из портрета, словно ожив, пронзенный лучами разноцветных прожекторов, шагнул человек — по всей видимости, сам сэр Гревилл. Во всяком случае, его нечеткая в мерцании света фигура хоть и была наряжена во вполне современный спортивный костюм, но маска на лице соответствовала внешности классика, пусть и с несколько мистическим оттенком — мертвенная бледность, оскаленный рот. Гревилл довольно бодро промаршировал в центр зала и замер перед зрителями, спиной к окаменевшей фигуре зловещего убийцы.
