Стивен Кинг - Парень из Колорадо

Стефани дрожала от радости, но Винс Тигги, казалось, этого не заметил. Он наклонился вперед. Светло-голубые глаза девушки встретились с глазами старика, оттенок которых можно было сравнить с цветом воды в солнечный день.

— Хорошо, — начал он. — Я пытался разгадать тайну его смерти задолго до истории с акцизной маркой. Странным было то, что человек находился на острове с полседьмого, а в пачке не хватало всего одной сигареты. Для магазина «Бэй ньюс» я был настоящей заразой.

Винс улыбнулся воспоминаниям.

— Я показывал фотографию всем служащим, включая уборщика, потому что был уверен, что Коэн купил пачку именно там, если только до этого ему не попался торговый автомат в «Ред руф», «Шафел инн» или «Саноко сони». Я рассчитал, что после того, как человек сошел с парома, он, гуляя по Лосиному острову, должен был докурить свою пачку и затем купить новую. Было ясно так же, что если он купил пачку в «Ньюс», то должен был это сделать незадолго до закрытия, то есть около одиннадцати часов. В этом случае, до того, как умереть, он действительно успел бы выкурить всего одну сигарету, и использовать одну спичку.

— Но потом выяснилось, что он вообще не курил, — сказала Стефани.

— Верно. Так сказала его жена, и Каткарт это подтвердил. Позже я убедился в том, что пачка сигарет была посланием: «Я из Колорадо. Ищите меня там».

— Боже мой, — почти прошептала она. — И куда же это вас привело?

Мужчины переглянулись и одинаково пожали плечами.

— В край теней и лунного света, — сказал Винс. — Туда, где нет ни одного журналиста из «Бостон глоуб». Но в чем-то я уверен всем сердцем. Хочешь узнать, в чем?

— Да!

Винс говорил медленно, но уверенно, словно пробирался в темноте по коридору, где бывал уже много раз.

— Он знал, что попадет в безвыходную ситуацию, и что его могли не опознать, найдя мертвым. Он беспокоился о жене, поэтому не хотел, чтобы так получилось.

— Он купил сигареты, зная, что они не вызовут подозрения.

Винс кивнул.

— Ага. Их проглядели.

— Кто проглядел?

Винс помолчал, а затем, не ответив на ее вопрос, продолжил:

— Он спустился на лифте, пересек вестибюль и вышел из здания. Снаружи, либо у дверей, либо за углом, ждала машина, чтобы отвезти его в аэропорт Стэплтон. Может быть, в машине были только Коэн и водитель, а может, был кто-то еще. Мы этого никогда не узнаем. Ты спрашивала, было ли на Джеймсе пальто, когда он утром уходил из офиса, и я ответил, что художник Джордж не помнил, но Арла сказала, что с тех пор она этого пальто не видела, поэтому, возможно, оно было на нем. Если так, значит, он снял его в машине или в самолете. Думаю, там же он снял и пиджак. Думаю, кто-то дал ему зеленую куртку, или она где-то лежала, дожидаясь его.

— В машине или самолете.

— Ага, — сказал Дэйв.

— А сигареты?

— Точно не скажу, но лично я поручился бы за то, что они уже были при нем, — признался Дэйв. — Что-то должно было случиться, и, что бы это ни было, он об этом знал. Полагаю, сигареты уже лежали в кармане его брюк.

— А позже, на пляже, — она увидела Коэна, свой умозрительный образ дитя Колорадо, как он раскуривает первую в жизни сигарету — первую и последнюю — и бредет к кромке воды, такой одинокий на пустынном пляже, залитом лунным светом, полночным лунным светом. Он неумело делает одну или две затяжки, вдыхая резкий дым. Затем бросает сигарету в море. А потом… Что потом?

— Что?

— Самолет доставил его в Бангор, — Стефани услышала свой голос словно со стороны, и он показался ей резким и чужим.

— Ага, — подтвердил Дэйв.

— Дальше он поехал из Бангора в Тиннок.

— Да, — сказал Винс.

— Поужинал рыбой с картошкой.

— Именно так, — произнес Винс. — Это доказало вскрытие. И мой нос тоже. Я почувствовал запах уксуса.

— Бумажника к тому времени уже не было.

— Этого мы не знаем, — поправил ее Дэйв. — И никогда не узнаем. Но я думаю, что не было. Скорее всего, Коэн где-то оставил его вместе с пальто, пиджаком и прежней жизнью. А взамен он, наверное, получил зеленую куртку, которую потом тоже где-то бросил.

— Или ее сняли с его трупа, — добавил Винс.

Стефани слегка трясло. Она ничего не могла с этим поделать.

— Затем переправа на шестичасовом пароме до Лосиного острова, и он приносит Гарду Эдвику бумажный стаканчик с кофе, который сошел за чай для штурмана или паромщика.

— Ага, — торжественно произнес Дэйв.

— У него с собой уже не было ни бумажника, ни документов, только 17 долларов, мелочь и, возможно, русская монета достоинством в 10 рублей. А не могла ли эта монета быть… не знаю… чем-то вроде подсказки? Ведь тогда еще шла холодная война между Россией и Штатами, верно?

— Полным ходом, — подтвердил Винс. — Но, Стеффи, если бы ты сотрудничала с русской разведкой, ты бы носила с собой рубли?

— Нет, — ответила она. — Но зачем тогда ему нужна была эта монета? Может, чтобы показать кому-то? Больше в голову ничего не приходит.

— Интуиция с самого начала подсказывала мне, что Коэну ее кто-то вручил, — сказал Дэйв, — возможно, вместе с куском филе, завернутым в фольгу.

— Зачем? — спросила Стефани. — Зачем и кому это было нужно?

Дэйв покачал головой.

— Я не знаю.

— А фольгу нашли? Может, она запуталась в водорослях у берега на другом конце пляжа?

— О’Шенни и Моррисон, конечно, не стали ничего искать, — сказал Дэйв. — Но мы с Винсом обшарили пляж Хэммок вдоль и поперек после того, как желтая лента была убрана. Мы искали не конкретно фольгу, а вообще что-либо, имеющее отношение к тому мертвому человеку, это могло быть что угодно. Но кроме мусора — оберток от конфет и тому подобного — мы ничего не нашли.

— Если мясо все же было завернуто в фольгу или бумажный пакет, то парень, должно быть, закинул эту упаковку и сигарету довольно далеко в море.

— А кусок мяса?

— Я неоднократно разговаривал о нем с Каткартом. Пару раз в разговоре участвовал Дэйв. Помню, как Каткарт сказал мне: «Ты снова и снова возвращаешься к этому, как ребенок, который не может не трогать языком дырку в десне после того, как выпал зуб», — через месяц после нашего разговора Каткарт умер от сердечного приступа. Но это сравнение я запомнил. Да, это так, именно так. Дело дитя Колорадо для меня словно дыра, в которой я не перестану ковыряться, пока не доберусь до дна.

Во-первых, я хотел узнать, не мог ли кто-нибудь уже после смерти Коэна затолкать ему мясо в горло пальцами или вилкой. Тебе ведь тоже такое приходило в голову, не так ли?

Стефани кивнула.

— Каткарт ответил, что возможно, но маловероятно, потому что Джеймс не просто откусил кусок, но и разжевал его до такой степени, чтобы легко можно было проглотить. На самом деле это было уже не мясо, а бесформенная органическая масса, как сказал Каткарт. Кто-то мог сам разжевать кусок, но после этого вряд ли мясо можно было бы запихать в горло так, чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что это несчастный случай.

Она снова кивнула.

— Еще он сказал, что очень трудно манипулировать с бесформенной массой каким бы то ни было инструментом. Она разваливалась бы при попытке пропихнуть ее в глотку. Пальцами это сделать можно, но Каткарт уверял, что от этого остались бы следы на челюстных связках, а он бы их заметил, — он помолчал, а потом покачал головой. — Есть специальный термин для таких повреждений, но я не помню.

— Расскажи ей, что тебе сказал Робинсон, — вмешался Дэйв. Его глаза сверкали. — Это ничем не помогло, но лично мне всегда казалось чертовски интересным.

— Он сказал, что существуют определенные мышечные релаксанты, некоторые из них весьма редки, и еда Коэна могла быть обработана одним из них, — пояснил Винс. — Пару раз он откусил и проглотил пищу, как обычно, о чем свидетельствует содержимое его желудка, а затем кусок вдруг застрял у него в горле, хоть и был хорошо прожеван.

— Наверняка так и было! — воскликнула Стефани. — Тот, кто подсунул Коэну отраву, сидел там и смотрел, как он задыхается. А когда все было кончено, забрал остатки мяса, чтобы его не смогли проверить! Никакой чайки и в помине не было! Это все… — она замолчала, глядя на них. — Почему вы качаете головами?

— Вскрытие, дорогая, — напомнил Винс. — Анализы крови не подтвердили эту версию.

— Но если это очень редкое экзотическое средство…

— Как батат из детектива Агаты Кристи? — спросил Винс, улыбаясь. — Может быть… Но ведь в горле мертвеца осталось мясо, помнишь?

— Ой, верно. Доктор Каткарт мог его проверить, так? — она немного ссутулилась.

— Ага, — подтвердил Винс. — И проверил. Может мы и провинциальные тихони, но темные домыслы нам не чужды. Единственным ядом в этом мясе была соль.

Она помолчала немного, а затем тихо сказала:

— Может, это было вещество, которое со временем исчезает.