Наталья Андреева - Девять дней до весны
— Еще налить? — Он потянулся к бутылке с джином, стоящей на столе.
— Достаточно. Ты хочешь меня напоить, чтобы вызвать на откровенность? Не выйдет.
И она весело рассмеялась. Какой примитивный способ выведать ее маленькие тайны!
— А я, пожалуй, выпью. За те радужные перспективы, которые передо мной открылись. Кстати, вопрос на засыпку. Дополнительный в экзаменационном билете. Как ты собираешься заработать большие деньги?
Нет, с этим надо что-то делать. Яна встала, взяла со стола бутылку, сделала себе коктейль. Джин с тоником. Он напряженно ждал. Может, время пришло?
— Ты меня стал подозревать, — начала она. — В чем?
— Журналисты столько не зарабатывают.
— Правильно. И ты думаешь, что я зарабатываю деньги проституцией.
— А разве нет?
— Вопрос на засыпку тебе. Дополнительный в экзаменационном билете: почему ты вернулся?
— Я сам не знаю.
— Но если я сплю с мужчинами, беру у них деньги, а потом на эти деньги еду с тобой на юг, то как при этом выглядишь ты? Не я плохая, а ты хороший. Мы оба друг друга стоим. Из нас получится замечательная пара. Разве не так, милый?
Она села на кровать, протянула свой бокал: чокнуться. Он резко отстранился.
— Ну что же ты?— усмехнулась Яна.— Хороший мой. Честный. Порядочный. Или ты так меня любишь, что…
— Замолчи!
— Я-то замолчу. Но что это изменит?
— Значит, я был прав.
Яна поняла: сейчас встанет и уйдет. Борьба с самим собой еще не окончена. Она поспешила: слишком уж рано. Надо играть отбой.
— Хочу тебя утешить.
— Как? Предложить мне еще разок с тобой трахнуться? А потом сделать вид, что ничего не случилось. Знаешь, я, пожалуй, пойду. Переночую у родителей.
Он хотел было подняться, но Яна удержала.
— Сядь, — резко сказала она. — Ни с кем я не сплю. Успокойся. А деньги… Сейчас расскажу тебе, откуда деньги.
Она сделала большой глоток коктейля. От джина по телу разлилась приятная теплота. Она почувствовала вдохновение.
— Я всего-навсего занимаюсь мелким шантажом. Допустим, я устроилась на работу в некую фирму. Личным секретарем. А директор стал ко мне приставать. У меня в сумочке лежит диктофон, и стоит только нажать на кнопочку…
Она резко замолчала, потому что вспомнила день, когда получила первые деньги. Первый укус, первая кровь, которая вскружила голову. Мало! Первый промах. Новый заход на новую жертву. И чем это обернулось теперь.
— Яна, ты что, шантажируешь директоров фирм?!
— Но я с ними не сплю.
— Но это же статья!
— Подумаешь! Ни один из них в милицию не заявил. И не заявит, — уверенно сказала она. — Я знаю, что делаю.
— И на эти деньги мы отдыхали на юге?!
Тут в голове у Яны слегка прояснилось. Для первого раза хватит. Для него это все равно грязные деньги. Грязные! Ха! Или он испугался, что ее посадят в тюрьму?
— Послушай, Илюша, мы немного выпили. Давай поговорим об этом потом. На трезвую голову.
— Я не пьян. Соображаю, что говорю. А вот ты… Послушай, а ты не врешь?
— Насчет способа, которым шантажирую богатых «клиентов»? Нет. Я им ничего не позволяю. Просто не довожу до этого. Так что можешь быть совершенно спокоен, — и она усмехнулась.
— Спокоен! Вот, значит, зачем ты ходила в «Оргфею». Устраивалась на работу. Личным секретарем. Значит, это правда.
— Откуда ты знаешь про «Оргфею»?— Она моментально протрезвела. А может, прикидывается? Давно знает и молчит об этом. Но откуда знает? Неужели следил за ней?
— Ты молчишь про свои секреты, а я про свои.
— Я тебе все рассказала.
— Все?
— Почти.
— Вот и я почти. Давай прибережем загадки. Я для тебя, а ты для меня.
Она поняла: хочет все обдумать. Ну и пусть. Не встал, не ушел. Уже хорошо. Выяснилось, что и сам не без греха. Теперь надо бы развлечься. Придумать что-нибудь веселое.
— Хочешь, я тебя развлеку, моя самая большая загадка?
— Уже развлекла.
— Давай устроим свадьбу?
— Свадьбу? — удивился он.
— Ты же хочешь каких-то обязательств. Не бойся, это будет в шутку. У меня даже есть свадебное платье!
— Какое еще платье?
— А это?
Яна выхватила из шкафа чистую белую простыню, ловко в нее завернулась. Надо выпить еще немножко джина. Для вдохновения. Смеяться, дурачиться. Забыть про неприятный разговор. Включила музыку, исполнила импровизированный танец в простыне. Он смотрел и улыбался.
— Меня не любишь, но люблю, так берегись любви моей! Тарам-там-там!
Простыня распахнулась.
— Берешь ли ты меня в жены? — лукаво улыбнулась Яна.
— Сию минуту, сию секунду и на сегодняшнюю ночь целиком и полностью!
— Тогда я твоя.
— Только не заворачивайся больше в простыню. На саван похоже.
— Хорошо. Будем жениться в костюмах Адама и Евы. Обещаешь?
— Что?
— Как положено: и в горе, и в радости, и в болезни, и в здравии?
— Обещаю. Все? Обряд окончен? Иди сюда.
— Нет, не все. Сначала клянись.
— Ну, хорошо: а пошло оно все к черту!
— Странная клятва.
— Как и невеста.
Он раскрыл объятия. Яна, отбросив простыню, упала на кровать. Поцеловав ее, Илья задумчиво сказал:
— Странная ты невеста. Никогда не думал, что у меня будет такая свадьба. А как же фата, первая брачная ночь? Кстати, с кем у тебя это было в первый раз?
— Я — современная невеста. Из тех, которые все знают уже до свадьбы. А у тебя?
— Хочешь вызвать меня на откровенность? Хорошо, я расскажу. Иди сюда, — он подвинулся, Яна легла рядом. Илья обнял ее и зашептал: — Свою первую ночь любви я выиграл… в боксерском поединке.
— Ты серьезно? — отстранилась она. — Ой, как романтично!
— Хочешь, верь, хочешь, нет. Она была старше на целых десять лет. Невеста нашего тренера. Или не невеста. Просто девушка. Нам, мальчишкам, она казалась лучшей женщиной на земле. Я был ужасным трусом. Боялся, когда меня били. Особенно по лицу. Все время закрывал голову и пропускал удары по корпусу. Тренер ничего не мог со мной поделать. За поединок в моем весе в зачет всегда шла баранка. Из-за меня.
— Не верю!
— Как хочешь, — он слегка обиделся. — Короче, накануне очередных, соревнований она сказала: если выиграешь, я подарю тебе ночь любви.
— И как на это посмотрел тренер?
— Тренер смотрел на это из зала и был чрезвычайно доволен. Потому что я выиграл. Хотя били меня здорово. Но приз! Это тебе не диплом за первое место. Я тогда в девятом классе был.
— А потом?
— Потом… Потом суп с котом.
— Раз начал, говори. До конца.
— Нас поселили в гостинице. По двое в номере. Я сказал соседу: свали. Когда она шла по коридору в мой номер, все остальные двери были приоткрыты. Аттракцион века. Остальные парни прилипли к дверям. А потом, переместившись в соседний номер, также прилипли к стене. Все говорили, что это у них уже было, конечно, врали. Самое яркое воспоминание — это как она шла. Красиво шла!
— А где был в это время тренер?
— Я не буду дальше рассказывать. Да и рассказывать особо нечего. После этого я бросил бокс.
— Романтическая история. У меня все было гораздо прозаичнее. Вечеринка в девятом классе, дешевое вино, первая сигарета. И ночь, которую трудно назвать ночью любви. Разве это любовь? Так.
— Кстати, а ты не забеременеешь? Мы ведь не предохраняемся.
— Не бойся. ВМС.
— Я не силен в аббревиатурах. Это что, диагноз?
— Внутриматочная спираль, дурашка. Никаких детей у нас не будет.
— И давно это у тебя?
— Давно. Ну, не смотри так. По-моему, после таких воспоминаний, надо показать, как это делается. Тебя сегодня не били по лицу, меня не поили дешевым вином, чтобы была сговорчивее. Все происходит по любви и взаимному согласию. Ведь так?
— Да.
Она поняла, что выиграла и эту партию. «А» произнесено, дальше остается только перебрать алфавит. И дойти до последней буквы. До «Я».
…Он провел в ее квартире ночь, а потом было утро, самое обычное утро, без ссор, без выяснения отношений, она осталась одна уже под вечер. И после того как Илья ушел, вспомнила о том, что произошло в «Оргфее» спокойно, без истерики. И спокойно же проанализировала ситуацию.
В среду состоялся важный разговор с Борисом. Она уже три дня приходила в «Оргфею» на работу. Как бы на работу, потому что загружать ее делами никто и не собирался. Все делали вид, что это не в их компетенции. Яна просто ходила и смотрела. Отпуск заканчивался, а сдвигов не было никаких, Борис ею не интересовался. Если бы шантаж со статьей можно было продолжить… Но статья давно ушла в номер, последний клиент, который попался на эту удочку, был напуганный до смерти владелец агентства недвижимости, который уже не знал, кого бояться, и платил всем подряд. Это было элементарное везение для Яны. Но теперь оно закончилось.
Бориса она понять пока не могла. Из разговоров с сотрудниками выяснила, что фирма принадлежит человеку солидному, с большими деньгами, который отнюдь не хочет светиться. Вроде бы Борис был его родственником, но степень этого родства Яна пока установить не могла. Но в том, что молодой директор пользовался так называемым доверием первой степени, сомневаться не приходилось.
