Ноэль Калеф - Лифт на эшафот
Дениза скользнула в постель, целомудренно прикрывшись простыней.
— Расплата? Какая расплата, мой бедный Поль?
— Говори, говори! Мадам устраивает маленький стриптиз и, как только чувствует, что я завелся, начинает допрос!
Дениза будто с луны свалилась:
— Так дело в этом? Брось! Ты дулся еще до этого, дорогой.
— Нет! — завопил Поль. — Дело не в этом! Ты переиначиваешь все, что я говорю.
— Тогда объясни, Поль.
— Вот именно! Ты требуешь объяснений в тот момент, когда…
— Но что тут плохого? — воскликнула Дениза. — Должна же я знать, что с тобой происходит!
Почти сдавшись, он безнадежно махнул рукой:
— Ты права, ладно! Как всегда. У тебя железная логика. И к сожалению, получается, что твоя логика разрушает мою!
Однако перебранка не мешала ему раздеваться. Значит, он остается. Успокоившись и не заботясь больше о простыне, Дениза встала.
— Ну, так выскажешься ты наконец? — спросила она требовательным тоном.
— Нет! Предпочитаю заткнуться…
И не без оснований, поскольку мужчина находится в невыгодном положении в тот момент, когда стягивает с себя брюки.
— Ах! Ты предпочитаешь заткнуться! Мне кажется, это не очень смело с твоей стороны!
Задетый за живое, он повернулся и чуть не упал, запутавшись в штанинах.
— А заигрывать со своим шефом — это смело, не так ли?
Дениза ударила себя в грудь, стараясь делать это не очень сильно:
— Я? Я заигрываю с шефом? Что ты еще выдумал?
К счастью, Полю удалось наконец снять брюки, и он убрал их под матрас, аккуратно сложив.
— Выяснил! — ухмыльнулся он. — Выяснил, а не выдумал.
— Объясни, пожалуйста. Я не умею разгадывать шарады.
— Опасаюсь людей, которые говорят, что не умеют разгадывать шарады, потому что…
— Оставим премудрости до другого раза! — оборвала его Дениза.
Поль обдумывал свои высказывания, тщательно обрабатывал их в уме, готовил их, чтобы выдать потом в обществе, а Дениза умела разрушить все в зародыше. Он готов был ее убить.
— Во всяком случае, Жюльетте ты рассказывала совсем другое! — завопил он вне себя.
Властным жестом Дениза приказала ему не кричать, указав на стены и напомнив о соседях, которым совершенно ни к чему знать, «что ты меня не любишь». Она одерживала верх по всем статьям.
— Ты не станешь отрицать, что совращала этого фата, у которого денег куры не клюют, пока я скучал, ожидая тебя…
— Это Жюльетта, — задумчиво произнесла Дениза.
Подумав секунду, она вынесла приговор подруге одним словом:
— Стерва!
— Стерва или нет, ты признаешься?
— Ничего подобного! Это неправда! Ах, ты б посмотрел на себя. Во времена инквизиции ты бы многого добился!
— А тебе бы подошла Древняя Греция с ее куртизанками!
Раздался звонок в дверь, и они, застыв на месте, переглянулись.
— Побудь здесь, — сказала Дениза, накинув пеньюар. — Пойду посмотрю, кто это может быть в такое время. Притворив дверь спальни и пройдя через свою маленькую квартирку — две комнаты, кухня, — она направилась в тесную прихожую.
Открыв, она сразу же узнала мадам Куртуа. Ее сопровождали двое мужчин. Один подтолкнул другого локтем, и тот как бы нехотя достал из кармана удостоверение, на котором Дениза увидела всего одно слово: ПОЛИЦИЯ.
— В чем дело?
— Простая формальность, — смущенно ответил Живраль.
— Что-нибудь случилось, мадам Куртуа? — Дениза обрела спокойствие.
Женевьева открыла рот, чтобы ответить, но не смогла произнести ни слова. Она разрыдалась, приложив мокрый платочек к глазам. Жорж с трудом сдерживал себя.
— У нас есть основания думать, — произнес он, — что в настоящий момент вы не одна, мадемуазель.
— Ну и что? — Дениза говорила жестким тоном. — Вас это касается?
— Представьте себе, что нас это в самом деле касается!
Он жестом предложил Живралю пройти в комнату. Дениза преградила им путь:
— Куда?
— Полиция, — пробормотал инспектор.
— Плевать мне на полицию! Я не вчера родилась на свет. Ордер у вас есть? Нет! Впрочем, даже если б был, я бы вас промариновала до рассвета!
Живраль беспомощно пожал плечами, глядя на Жоржа:
— Я вам говорил, месье Журлье.
— Пустите вы нас или нет?
— Нет.
Мужчины стояли в нерешительности. Живраль крутил пуговицу пальто и в конце концов оборвал ее. Жорж старался побороть свой гнев, который был ему сейчас плохим советчиком. Дениза чувствовала себя хозяйкой положения, и это доставляло ей огромное удовольствие. Женевьева шмыгнула носом. Девушке стало ее жалко:
— Может быть, вы объясните мне, в чем дело, мадам?
— Мой муж исчез, Дениза!
У секретарши вырвался возглас удивления. Она поднесла руку к губам, отпустив при этом пеньюар, и он распахнулся. Жорж вытаращил глаза. Живраль воспользовался переменой в настроении Денизы:
— В связи с этим мы и пришли к вам, мадемуазель.
Дениза запахнула халатик.
— То есть как?
— Это мы у вас спрашиваем! — ответил Жорж.
— Да что это, наконец, разговор глухих или сумасшедших?
— Вы должны нам помочь, мадемуазель, — сказал полицейский. — Вы последняя, кто видел его, не так ли?
Дениза посторонилась, и они прошли в гостиную. Живраль удержал Жоржа, который тут же кинулся к спальне.
— В котором часу вы ушли с работы, мадемуазель?
— Вчера? В двадцать минут седьмого.
— Вы всегда так точны?
— Он сам назначил это время.
Поль внимательно прислушивался, но до него долетали лишь обрывки разговора. Голоса стали громче. Дениза произнесла возмущенным тоном:
— Но это безумие! Вы сошли с ума, если думаете так!
Поль не разобрал, что сказала Женевьева, зато отчетливо услышал Жоржа:
— Ну ладно, я сам удостоверюсь!
— Я вам запрещаю! — крикнула Дениза.
Распахнув дверь, Жорж в растерянности остановился перед незнакомым полураздетым мужчиной, согнувшимся у замочной скважины. Он невнятно пробормотал извинение и застыл с раскрытым ртом. Одну вещь Поль не выносил совершенно — это быть в смешном положении. Он почти инстинктивно ударил Жоржа кулаком в лицо. Тот попятился. Женевьева испустила стон. Дениза фыркнула, а Живраль подхватил Жоржа, шепнув ему на ухо:
— Теперь тихо! Вы и так уже натворили дел.
— Ну что, довольны? Тем лучше! Завтра вам будет не до смеха, — разошлась Дениза. — Я так этого не оставлю! Я буду жаловаться. А вы, липовый полицейский, еще услышите обо мне. Что за манеры!
Она смягчилась, слыша рыдания Женевьевы:
— Ах! Вот все, чего вы добились. Ладно. А теперь уходите.
Они не заставили просить себя дважды. Дениза молча проводила их до выхода и захлопнула за ними дверь. Мгновение она прислушивалась к голосам, доносившимся с лестницы. Мужчина, которого ударил Поль, упрекал мадам Куртуа за то, что она доверилась своей, как он это назвал, «интуиции». Живраль просил их замолчать и пытался поскорей увести.
Дениза пожала плечами и вернулась в спальню. Поль ждал ее. Весь его вид выражал презрение.
— Значит, не только я думаю, что ты спишь со своим шефом!
Дениза, подбоченясь, смерила его взглядом.
— Не будь занудой. Хватит. Не ссориться же нам всю ночь. — Она сняла пеньюар, бросила его на кровать и обняла Поля. — Мы и так потеряли много времени!
Глава XIV
Ветер гудел и завывал в каминной трубе. В комнате было темно и тепло. Временами накрапывал дождь. Над дорогой расплывались серые пятна тумана.
Фред откинул одеяло и, повернув голову, старался увидеть, спит ли Тереза. Он не мог определить точно, хотя дыхание ее было ровным. Он зарылся в подушку, влажную от пота.
Сна ни в одном глазу.
Как будто жизнь и без того не была достаточно сложной, еще эта дурацкая ссора! Тереза замкнулась и после той сцены не произнесла ни слова. Фреда охватила злость: «А! Я не мужчина, но решать все должен я! И все делать! Все!»
Вернуться в Париж на рассвете, чтобы не попасться в лапы полицейским с украденной машиной. Заплатить за гостиницу — как? Разрешить самую главную проблему: Тереза и ребенок! Выдержать схватку с отцом… «И при всем при том я — не мужчина!»
Единственный способ хотя бы временно облегчить положение — это опять-таки достать деньги. Какая дурочка эта Тереза! Она сто раз заслужила, чтобы он ее бросил! Только тогда и он останется один! Фред принадлежал к той категории людей, которые согласны умереть, но при условии, что это испортит жизнь оставшимся.
Он снова взглянул на Терезу. Конечно, она себе спокойненько спит, переложив всю ответственность на его плечи! Хватит! С него хватит!
Он спустил на пол одну ногу, потом другую и, обойдя кровать, склонился над Терезой: не притворяется ли она. Но глаза у нее были закрыты, она ровно дышала. Он подошел к окну, отодвинул занавеску, прислонился лбом к холодному стеклу.
