Дарья Калинина - Тренинг для любовницы
И выяснилось: пока что подруги сделали всего один шаг по пути к светлому будущему. А их, этих шагов, им предстояло отшагать еще немало. И весь путь необходимо было сделать рука об руку с господином Апостолом, который будет лично присматривать за новенькими. В общем-то, как и предполагали сами подруги.
После того как церемония закончилась, подруг начали знакомить с остальными прихожанами. Они не особенно всматривались в доброжелательно-слащавые лица своих новых братьев и сестер. Во-первых, с этими людьми все было более или менее ясно. Они явно больны психически. А во-вторых, их было слишком много, чтобы сразу всех запомнить. Подруги присматривались только к мужчинам по имени Дмитрий.
Таковых в данный момент в общей сложности и вместе с родным братом господина Звенягина насчитывалось три штуки. Вероятно, во всей общине их было куда больше. Подруги уже знали, что примерное количество прихожан приближается к тысяче.
Но сегодня был обычный, не праздничный день. И потому в молельном доме собрались только те, кто постоянно проживал тут. Так сказать, ближний круг Апостола. Остальным членам общины подруг должны были представить в ближайшее воскресенье.
Столь долго оставаться в секте подруги не собирались. Господин Апостол уже неоднократно делал намеки, присмотрелись ли подруги к окружающим их мужчинам и поняли ли они, кто тут самый лакомый кусочек. А в качестве наглядной демонстрации попытался, заманив Лесю в уединенный уголок, потискать ее там.
— Вы мерзкий старикашка! — взорвалась Леся, почувствовав, как руки Апостола шарят по телу и уже забрались под юбку. — Лицемерный святоша!
Ее волнение можно было легко понять. Погода стояла теплая. Поэтому колготок девушка не надела. Трусики были представлены в виде тонкой эластичной полоски, о чем сейчас Леся здорово пожалела. Тонкая ткань не могла стать серьезным препятствием намерениям Апостола. И ощущая, можно сказать, всем телом, что ее увещевающие слова не доходят до разума Апостола, Леся размахнулась и влепила тому звучную оплеуху.
— Ох! — отшатнулся от нее сластолюбец, держась за щеку. — Что ты себе позволяешь, девка?!
— То, что должна сделать! Ставлю на место наглеца и сластолюбца!
— Да ты должна быть счастлива, что именно я оказал тебе внимание.
— Пошел вон!
Господин Звенягин открыл рот, но в этот момент увидел, что за этой сценой наблюдает один из членов общины. Леся не помнила, как его зовут. Но глаза у того горели, и Леся не сомневалась, что он наблюдает за ними уже давно. Кажется, это же понял и Звенягин.
— Мы еще поговорим с тобой, моя неразумная сестра! — злобно прошипел он в лицо красной от негодования и стыда Лесе.
И вот, скажите на милость, почему стыдно было именно ей? Ведь это Апостол вел себя грубо и пошло. Но с презрением смотрели именно на нее. И почему в этой жизни все так несправедливо устроено?
Леся сразу же сообщила подруге о случившемся. Но Кира отнеслась к инциденту без лишних сантиментов.
— Ага, ко мне этот козел тоже приставал, — кивнула она.
— А ты?
— Что я? Будто бы ты меня не знаешь! В самый ответственный момент, когда он уже принялся расстегивать свои штаны, захохотала ему прямо в лицо.
— И что?
— Он позеленел и сразу же отлип.
Леся сама не раз пользовалась этим хорошо зарекомендовавшим себя приемом, чтобы навсегда избавиться от надоедливых ухаживаний. Обычно после такой охлаждающей смехотерапии кавалеры исчезали сразу и навсегда, затаив обиду и лелея планы мести. А в данном случае отомстить подругам для Апостола было бы сущим пустяком.
И сделать это он мог в любую минуту. Так что времени терять не следовало. И поэтому подруги постарались в этот же вечер поближе познакомиться с облюбованными Дмитриями. Большого труда это для них не составило. Хотя и вызвало несколько недоуменно-обиженных взглядов отвергнутых блаженных идиоток, заведших с девушками душеспасительные и унылые до умопомрачения беседы.
И вообще, с новыми членами религиозной стаи жаждали пообщаться многие из старожилов и особенно старожилок.
Но сами девушки выбрали именно Дмитриев. Хотя они-то как раз никакого особо горячего желания к сближению и не делали. Стояли себе тихонько возле стены и витали мыслями далеко-далеко. Одним словом, вели себя как обычные мужчины. Они тоже несколько удивились, что подруги выбрали их в качестве спутников для ознакомительной экскурсии по дому.
Однако приветливое, подчеркнуто доброжелательное отношение друг к другу было одним из законов общины. И потому «братья» без капризов подчинились просьбе своих неофиток. Показали им дом. А за время осмотра подруги успели составить себе примерное представление о «братишках».
— И что ты думаешь про тех Мить, которых мы сегодня видели? О ком из них Алена могла узнать страшную тайну, за которую и поплатилась жизнью?
— Да о ком угодно, — пожала плечами Кира. — Тут у каждого за душой сам черт стоит. От хорошей жизни люди в такие секты не суются.
— А какие они странные!
— Сплошные шизофреники, даже удивительно, что тут психиатрическая перевозка у ворот не дежурит постоянно.
— Но мне мой Дима, с которым я разговаривала, показался вполне безобидным.
— Уверяю тебя, это только на первый взгляд. Он ведь постоянно тут живет?
— Ну да.
— А ты не спросила у него почему?
— Нет. Мне показалось, что это не совсем прилично — лезть в душу к малознакомому человеку.
— А я вот у своего спросила.
— И что?
— Он мне открытым текстом объяснил, что находится в бегах, так как его обвиняют в убийстве жены, которого он якобы не совершал, но милиция почему-то думает иначе.
— Интересно, Апостол об этом знает?
— Естественно!
— Но, наверное, этот мужчина в самом деле не виноват. Не может ведь Апостол укрывать убийцу?
— Еще как может! Если получит за это хорошее вознаграждение!
— А этот Дмитрий богат?
— Был вполне обеспеченным человеком. Теперь практически все его имущество принадлежит Апостолу. А сам он находится на положении узника. Никуда выйти не решается. Та же тюрьма, только условия получше, чем на зоне.
Леся обвела взглядом открывающийся перед ними пейзаж. Сейчас подруги, ускользнув от своих провожатых, стояли на холме. Внизу протекала речка, поодаль зеленела роща. Одним словом, природа цвела и пахла.
— Пожалуй, в таких условиях и я бы согласилась срок отмотать, — задумчиво пробормотала Леся.
Кира только рукой на нее махнула.
— Не о том речь! Этот Дмитрий, вероятно, все же убийца. А то, что он мелет о своей невиновности, обычный треп. Ни один вор не сознается, что хотел украсть. Ни один преступник не признается, что готовил преступление. Скажет, случайно, мол, получилось. Случайно отмычки подобрал, случайно дверь ими вскрыл, случайно человека убил. Все у них случайно.
— Но…
— Ты лучше слушай, что я про второго Дмитрия узнала!
— Про моего?
— Про того, с которым ты битых полчаса чуть ли не за ручку гуляла, а подноготную его выведать так и не удосужилась! И о чем только вы болтали?
— Мы беседовали на духовные темы. И мне мой Дмитрий показался весьма глубоким и начитанным молодым человеком.
— Только твоего глубоководного бросила любимая девушка, и он прячется тут на дне от искушения.
— Какого искушения?
— Тебе еще не понятно? — мрачно поинтересовалась у подруги Кира.
— Нет.
— Он боится, что если встретит ее, то не удержится и сделает с ней что-то нехорошее.
— Убьет? — затаив дыхание, спросила Леся.
Кира кивнула. Вид у нее был совсем мрачный. Ведь выходило, что все три Мити были с явными отклонениями. Первый — брат Апостола — был явно истеричный и склонный к экзальтации типус. Второй — угробил жену, ведь дыма без огня не бывает. И, наконец, третий ненавидел бросившую его невесту и вполне мог спроецировать свою ненависть на любую женщину, вставшую на путь предательства. А в том, что Алену в общине считали предательницей, сомневаться не приходилось.
Вот и получалось, что как минимум два последних Дмитрия имели подходящее прошлое. То есть им было чего опасаться и что скрывать. А потому к личным чувствам мог добавиться и еще один веский повод для убийства. Оба могли хотеть заставить замолчать мерзавку навеки.
И в отличие от ущербного младшего брата Апостола — Мити, явно не способного собственноручно свернуть шею рослой девушке, два других Мити были мужчинами в самом расцвете сил и вполне могли справиться с такой задачей.
— А вот мы слышали, у вас в общине был один казус, — сказала Кира, вернувшись в дом, снова завладев вниманием «братии» и не отпуская теперь от себя двух Дмитриев.
Те были не в восторге от повышенного интереса к ним подруг. Но терпели.
— Какой казус? — вяло поинтересовался один из них.
