Грег Смолвидж - Любовь и виски
– Выбери на свой вкус.
– Ты… смелый. – Открыв дверцу, Тина направилась к небольшому круглосуточному магазинчику у заправочной станции.
Это не последние слова. Вернётся, бежать ей некуда. Люди Маслоу знают о ней всё. Мне почему-то казалось, что сама жизнь начинается заново.
– Как тебя зовут? На самом деле. – Тина вернулась действительно быстро.
– Мик. Мик Дейр.
– Кто ты?
– Репортёр из August’ы.
– Ты правда работаешь на Анну?
– Да. – Я снова взял Тину за руку.
С выбором она не ошиблась – кофе был обжигающе горячим. Именно то, что нужно!
– И много тебе удалось раскопать?
– Я так и не знаю главного. Что произошло в ночь на пятое июля?
– Версия полиции – это липа. Не было никакого самоубийства.
– Да. Какие отношения у вас были с Хатчетом?
– You may guess. – Тина продолжала отвечать односложно.
– То есть ты была с ним в ту ночь?
– Да.
– А как давно вы встречались?
– Несколько месяцев.
– И Анна была не в курсе?
– Никто не знал о нашей связи, по крайней мере, Виктор говорил так.
– Так что же случилось?
– Я не виновата в его смерти! – Тина опустила голову.
– Верю. Но мне необходима полная картина. – Неожиданно я начал клевать носом.
Дико клонило в сон. Всё расплывалось. Я поставил стаканчик, чтобы не разлить. Вкус кофе показался мне странным.
– Прости, Мик! – Тина выбежала из машины.
Последнее, что запомнил, – звук захлопывающейся дверцы…
Часть вторая
День десятый
July 18, 1963, Thursday, 3:15 p. m.
Bath, 137 Front St, «Columbia» Hotel
– Да, дружище, – я смотрел на себя в зеркало. – Поимели тебя крепко. – И что может быть хуже развенчания собственной значимости? Особенно с женской стороны.
Вопрос, понятно, риторический. Паршиво… и душевно, и физически. Полчаса я проторчал перед умывальником, созерцая, как под полным напором хлещёт вода. Хотя нет, больше пялился на собственную помятую физиономию. Счёт снова не в мою пользу.
В лучшем случае спущу всё на тормозах. Если повезёт, Анна о моём фиаско вообще не узнает, стало быть, и до Коллинза эти позорные вести не добредут. Так тогда и не было никакого поражения! Но если уж история с «выведением из игры туповатого журналиста» выйдет наружу, мои доходы детективным ремеслом устремятся вниз со скоростью свинцового дирижабля. А кому как не мне знать, что такие истории просачиваются в первую очередь…
Я поднял глаза: измученный, раненый волк. Сочувствие вызывает или отвращение? Да кому как. Хотя какой, к чертям, волк? Шакал. Мнил себя царём зверей, а пробавлялся падалью. До первого серьёзного шухера. А как потребовалось включиться на полную – сдулся. Хоть плачь.
Всё ещё сильно затуманенным разумом я вдруг осознал, что больно не только эмоционально: вновь даёт о себе знать спина. Тоже некстати. Уж добрый десяток лет беспокоит, но сегодня совсем «разошлась». Есть у меня на этот случай одно средство проверенное – мазь, ещё матушка рекомендовала.
С другой стороны, чему удивляться? Карабкаешься, носишься, сигаешь с крыш, словно цирковой артист, а врачи-то прописывали размеренный образ жизни. Ещё здоровый сон. Не думаю, что длительное пребывание в отключке подходит под это определение. А уж если вырубаешься против собственной воли – тем более. В общем, подобный «lifestyle» едва ли способствует излечению запущенного радикулита. Скорее, наоборот. Жди осложнений.
В доказательство распрямился со скрипом. И с твёрдым намерением объявить Анне о завершении фазы активных «боевых действий». Правда, от идеи немедленного выяснения всех вопросов с работодателем пришлось отказаться – слабость ещё не прошла. Надо прилечь.
Раздеться или завалиться прям так? А, ладно, церемониться нечего. В пиджаке и ботинках я плюхнулся на матрас. Разговор предстоит не из лёгких, потребуются силы. И как я сумел добраться без приключений?
Сколько провалялся, не знаю. Продрав глаза, сразу нащупал телефон на тумбочке. Пальцы сами набрали привычный номер.
– Hatchet’s Hall! – послышался знакомый голос экономки.
Как же её? Имя из головы вылетело…
– Эээ… Это Мик. Миссис Анна дома?
– Добрый день, мистер Дейр. Хозяйка у себя. Хотите с ней побеседовать?
– Нет. Точнее, хочу, но не по телефону. Буду через четверть часа.
– Приезжайте.
Я повесил трубку. Мысли с трудом формировали цельную картину, но с основной задачей всё же справиться получилось – встреча назначена! План простой: заявить о выходе из игры и потребовать бабки. Переодеться ради такого случая или идти как есть?
July 18, 1963, Thursday, 6:40 p. m.
Bath, 137 Lincoln St, Hatchet’s Hall
– Мик, я не понимаю, вы же дали слово! Что произошло?
В тёмном, сбился, каком по счёту, облегающем платье Анна вновь была на высоте – холодной и маняще привлекательной. Наслаждаться такой красотой – всё равно что созерцать игру света на лезвии хорошего ножа: лучше, если при этом он в твоей, а не чьей-то ещё руке.
– К чему эти театральные паузы? Или похмелье не отпускает? Пора бы уже, ночь близится. – Анна ехидно сверкнула глазами.
– Миссис Хатчет, препираться нам больше смысла нет. Я выразился предельно ясно: продолжение нашего сотрудничества может привести к резкому ухудшению моего здоровья. А я, как вы понимаете, к такой участи не стремлюсь. Поэтому позвольте мне сослаться на пункт контракта, позволяющий разорвать отношения в любое время.
О своих похождениях решил молчать. Намертво. Предоставление с таким трудом добытой информации повлечёт вопросы, ответы на которые автоматом обнажат мою некомпетентность. Допустить этого я не имею права.
Вздохнув, Анна медленно поднялась и принялась наматывать круги по гостиной, от чего меня вновь посетила головная боль. И что за жесть подсунула мне Тина?
– What kind of agreement? Бумаг мы с вами не подписывали, договорились на словах, и пункта, на который вы так рьяно ссылаетесь, я что-то не припомню. Если уж на то пошло, разрыв возможен только по обоюдному согласию сторон, но… – она резко остановилась. – Раз уж вам так хочется, валяйте. Пользы от вас, как я погляжу, всё равно немного.
– Вот и славно, – я ударил ладонями по коленям. – Осталось утрясти вопрос с компенсацией издержек. Моральных в том числе.
– С чем, с чем? Вообще-то за досрочное расторжение неустойку платит инициатор!
Тут вскочить пришлось уже мне:
– Я рисковал! Связался с криминалом! По вашим исключительно делам. У меня были расходы!
– По праву вам не причитается ни цента, господин журналист.
Я вопросительно посмотрел на Анну. Она подошла тяжёлой походкой, застыв в шаге от меня:
– Давайте посмотрим: из бара вы не вылезали, дрыхли по полдня, резались в шахматы – занимались чем угодно, только не делом!
– Минуточку, а проститутка, визитёр с верфей?
– За первую часть работы гонорар был выплачен в полном объёме. При этом никакой новой, сколь бы то ни было серьёзной информации от вас не поступало. За что я должна платить?
– Компенсируйте хотя бы издержки…
Анна молча удалилась. Слегка пристыженный, я присел на место. Ждать пришлось недолго. Вдова вернулась, копаясь в кошельке:
– В общем, так. Семьдесят долларов. И… ещё десятка! Итого восемьдесят. – Она с отвращением бросила деньги на журнальный столик. – Берите и уходите.
– Are you sure it’s enough?
– Я уверена, что, если через минуту вы не уйдёте, не увидите даже этого.
И на том спасибо. Я птица не гордая. Да, можно было громко хлопнуть дверью, сохранив остатки достоинства. Но, во-первых, цена деньгам мне хорошо известна, и даже восемьдесят баксов на дороге не валяются. А во-вторых, в словах Анны было немало правды…
July 18, 1963, Thursday, 9:20 p. m.
Bath, 729 Washington St, «Frankie’s Tavern»
«Накидаться» решил по-быстрому. От горя и обиды. На себя в первую очередь. Пара пива и старина «Jack Daniels» – вот моя компания на этот случай. Друг за другом. И, разумеется, когда тебе уже ничего не нужно, дела неожиданно начинают клеиться.
Краем глаза я заметил, как в бар заскочил Мад. К чёрту этого придурка! Выпивка важнее. Но Маду приглашение не требовалось: грузное тело трудяги приземлилось на соседнем стуле у барной стойки.
– Пива мне! О, старина, давненько не виделись! – как ни в чём не бывало выпалил он, да ещё вдобавок хлопнул меня по спине с такой силой, что виски чуть не расплескался.
– Да уж, с того момента, как ты слился. С дурью.
Посерьезнёв, Мад быстро огляделся по сторонам.
– Во-первых, тише, – прошипел здоровяк. – Подставить всех нас хочешь? А во-вторых, я не сливался, мать твою! Меня командировали. По работе. Незапланированное задание руководства. Понятно? А товар тебе передал мой человек! Чего гонишь-то?
– Take it easy, – я подмигнул. – Просто друг твой сегодня не в настроении.
