В ритме страха - Евгения Витальевна Кретова
Но завтра его мучения завершатся — контракт подписан, можно возвращаться домой. Он бы вылетел и сегодня ночью, но из-за непогоды отменили все рейсы, лететь с пересадкой — это потерять еще пять часов. Поэтому, помолившись небесной канцелярии, он заказал билеты на завтрашнее утро.
Взглянув на часы, отметил, что немного опаздывает на встречу.
— За пятнадцать минут успеем? — уточнил у таксиста.
Немолодой водитель, коротко взглянув в зеркало заднего вида, кивнул. Алексей успокоился, откинулся на сидение, прикрыл глаза. Нервотрепка последних дней немного вывела его из себя, он чувствовал раздражение и злость. Что плохо. Встреча, на которую он опаздывал — почти случайная, организованная старинным партнером, еще времен «шарашкиной конторы», когда крупное сегодня предприятие, лидер рынка, еще было неоперившимся птенцом только-только пробивавшем себе дорогу среди акул Большого Бизнеса. И вот — неожиданный звонок и просьба «посмотреть на одного человечка».
«Ну, пусть, посмотрим», — Алексею было все равно, на что убить сегодняшний вечер, можно даже на неизвестного «человечка» и протеже старинного партнера.
Тихо пискнула смс — списались деньги за проезд в такси, машина аккуратно притормозила у кафе, в котором Алексею назначили встречу.
Тихое уютное и малолюдное местечко в центре города было украшено желтыми гирляндами, подсвечено круглыми оранжевыми плафонами, подвешенными к потолку на разной высоте. Из-за этого создавалось впечатление некоторого контролируемого хаоса и праздника — Алексей любил и то, и другое состояние, а поэтому мысленно поблагодарил неизвестного «человечка» за выбранное место встречи. Определенно, в кафе он вернется, когда снова окажется в городе.
Он уверенно подошел к барной стойке, достал бумажник и попросил стакан минеральной воды. Это подарило несколько минут, чтобы оглядеться.
Полупустой зал.
Компания девушек на диванчиках у окна весело трепятся и медленно потягивают коктейли. Перед каждой — тарелка с пирожным или тортом. «Отмечают что-то», — подумал молодой мужчина. В противоположном от них углу — мрачный тип сильно за шестьдесят, в черном пальто, которое он не снял даже в теплом помещении кафе. Мужчина пил кофе и читал что-то в телефоне. На вошедшего Алексея не поднял взгляд, очевидно, никого не ждал.
Алексей осмотрелся — за остальными столиками или сидели пары, или персоны, явно не подпадавшие под описание: мужчина, 43 года.
Алексей снова посмотрел на одинокого посетителя, по-прежнему свайпавшего телефон, тот взглянул на часы, бросил взгляд на дверь — значит, все-таки кого-то ждал.
Наверняка важного и представительного владельца крупной фармацевтической компании.
Расплатившись за воду, Алексей подхватил банковскую карту и направился к одинокому мужчине. При ближайшем рассмотрении стало заметно, что он не стар — просто достаточно не ухожен, имеет потрепанный вид, из-за чего, собственно, и выглядит сильно старше своих лет. Черное пальто также ему не шло, добавляя не только годы, но и вес.
— Натан Ольгович? — уточнил Алексей, усаживаясь в кресло напротив.
Мужчина поднял раздраженный взгляд, смерил им Алексея, на губах застыла презрительная усмешка и едкое словцо. Замерло, потому что вместо статусного бизнесмена в дорогом костюме за его столик присел моложавый мужчина с волосами, схваченными на затылке в хвост, в потертых джинсах и простой черной футболке, темно-песочный пиджак был небрежно брошен на свободное кресло.
— Алексей Максимович?
Алексей кивнул.
— Он самый. Мне звонил Игорь Маркин, заверил, что у вас для меня интересное предложение. — Он поставил запотевший бокал с минеральной водой на стол, развел руки: — Я весь внимание!
Мужчина смутился:
— Признаться, я вас немного иначе представлял, на фото вы выглядите… старше.
— Не слишком фотогеничен. — Алексей прищурился, продолжая наблюдать за собеседником.
Дряблая кожа на шее, желтоватый налет на зубах, потемневшие ногтевые пластины выдавали в нем курильщика со стажем. Взгляд тяжелый, показательно приветливый — говорили о начальственном прошлом, что в совокупности с нынешним потрепанным видом выдавало длительную полосу неудач. Зато это объясняло, почему он обратился за рекомендацией к Игорю Маркину, давнему партнеру «БиоТеха».
— Я предпочел бы разговор в менее людном месте, но, как я понял, вы здесь проездом и должны возвращаться в столицу. — Натан Ольгович говорил медленно и отчего-то отводил взгляд.
Это раздражало. Алексей поймал себя на этой мысли и заставил себя успокоиться — человек нервничает, оконфузился, надо дать ему возможность собраться.
— Да, к сожалению перенести встречу в более удобное место уже не получится, — пришел ему на помощь Алексей. — Если бы не плохая погода, я бы уже сидел в самолете.
— Вы приезжали на форум?
— Да, у меня было выступление на пленарном заседании, рассказывал о нашей новой разработке.
— Прасклимаб?
Алексей кивнул — речь шла о разработке его института, только-только запатентованном иммуномодулирующем препарате на основе моноклональных антител. Нашумевшая история, и осведомленность Натана Ольговича была вполне понятной.
— Так в чем суть вашей просьбы?
— Я хочу у вас работать. Я занимаюсь последние восемь лет вычислительной биологией, у меня есть несколько уникальных разработок, в том числе программные продукты, которые писались по моему заказу… — на одном дыхании высказал собеседник и замолчал.
Вычислительная биология — направление относительно новое, но очень перспективное. Благодаря специальным программам и алгоритмам создается компьютерная модель препарата, проводятся вычислительные испытания, наблюдения, которые в совокупности сильно сокращают период клинических испытаний, повышают точность препаратов. В возглавляемом Алексее «БиоТехе» работал целый департамент вычислительной биологии, причем еще с 2012 года. Восемь лет в вычислительной биологии — это немаленький срок.
— Напомните зону ваших интересов…
— Иммунология и микробиология. Я разработчик «Флокуса».
Алексей слышал об этом алгоритме — он фактически заменял первичные испытания, имел обширную базу данных и позволял существенно сократить сроки диагностики. Натан Ольгович продолжал:
— Я готов передать «БиоТеху» не эксклюзивные права на «Флокус», с отказом от прав на все разработки, сделанные с его применением.
— Зачем? — Алексей сложил руки «домиком». — Насколько я знаю, разрабатывали вы «Флокус» не в чистом поле, и у вас была лаборатория здесь, в Новосибирске. Так в чем же дело?
Больше всего Алексей Максимович не хотел ввязываться в подковерные игры вокруг перспективных разработок, когда производители готовы перегрызть друг другу горло за права собственности и патенты. Предложение Натана выглядело именно таким — ненадежным, конфликтным и потенциально опасным.
— Я ушел из НИИ, забрав разработку. Не сошлись с руководством во мнениях относительно будущего проекта. Стратегические разногласия.
— Ясно.
Алексею было, действительно, все ясно.
— Так что скажете? — Его собеседник настороженно уставился ему в переносицу, на висках мужчины выступил пот — все-таки в помещении было жарко, а Натан Ольгович все это время оставался в пальто.
«Кстати, почему «Ольгович», в не «Олегович»?» — мелькнуло в голове.
— Скажу, что «БиоТех» располагает собственной вычислительной лабораторией с собственным же программным обеспечением, которое нас пока
