Холодное блюдо - Мария Тараканова
Отец научил Марину всему, что знал сам. И девушка получила права на управление маломерными судами практически одновременно с правами на мопед. В городе у семьи была небольшая квартира, и при поступлении в институт отец отдал Марине от неё ключи. Они же с бабушкой так и жили в крепком бревенчатом доме в посёлке на берегу Волги.
Хрупкий душевный мир Марины рухнул в один вечер. Она училась на последнем курсе института и в субботу, как только рассвело, поехала домой, надеясь провести выходные с родными. Квартиру домом она не считала. Уже на подъезде к посёлку Марина увидела столб тёмного дыма. Все события позже она помнила как в тумане. Нелепые соболезнования, бестолковые вопросы, идиотские наставления. Ужас, костлявой рукой сковавший горло. Отец и бабушка погибли.
Окончательно осиротев, нужно было продолжать жить. Разобравшись с бюрократическими условностями и с грехом пополам окончив ВУЗ, Марина переехала поближе к столице. Главная цель её жизни требовала денег и связей.
Девушка поселилась в десятке километров от Москвы и практически без труда устроилась на очень необычную работу. Почти полгода трудилась менеджером по продажам катеров и яхт, одной из немногих она имела возможность проводить тест-драйвы крутых судов лично, для чего даже пару раз была командирована в Сочи. А про плавсредства знала больше директора конторы.
Всё шло по плану. Но, заключив несколько удачных сделок, Марина попала в нехорошую ситуацию. Один из богатых козлов, купивших яхту у её коллеги, захотел познакомиться с Мариной «поближе». Назвав её «деткой», он предложил поехать с ним отмечать покупку лодки и положил руку на бедро. Сейчас девушка сожалела о своей несдержанности, а тогда дала пощёчину. Непривыкший к отказам мужчина «раздул из мухи слона», и Марина вылетела с работы, несмотря на эксклюзивные навыки при своей миловидной внешности. Вот так, расставшись с карьерой элитного «манагера», она оказалась со шваброй в руке, зато при яхт-клубе недалеко от дома, которым теперь служила крошечная квартирка в посёлке неподалёку.
Покончив с уборкой на втором судне и сдав инвентарь, Марина опять вернулась на лавочку. Очень хотелось выпить кофе, ещё больше – просто завалиться спать, но возраст и здоровье позволяли, уняв озноб от тяжёлой работы, передохнуть перед дорогой домой. Глядя на роскошные яхты у пирса, девушка задремала.
– О! Опять ты! – Марина открыла глаза, пока не понимая, кто она и где находится.
– Проснись, русалка! – Пал Палыч, вернувшись из закрывшегося на рассвете ресторана, буквально нависал над девушкой.
– А, это Вы? – она потёрла обеими руками глаза, ещё более уверив Пал Палыча этим жестом в своём юном возрасте.
– Слушай, детка, – Марину передёрнуло, – Ты же здесь типа работаешь? Поди узнай, кто мне сможет яхту домой перегнать сейчас. Я корабли не вожу.
Вот это поворот. Девушка носом втянула пока непрогретый утренний воздух и расправила плечи.
– Я могу.
– Милая, у меня нет времени на шутки, я его пропил, – Пал Палыч хохотнул.
– Давай, поднимайся и чеши на ресепшен. Косарь тебе дам, – он опять тяжело опустился на скамью и посмотрел на Марину, – Давай уже, мне домой надо.
– А я и не шучу, – она расстегнула молнию маленькой поясной сумки и выудила оттуда удостоверение, – Смотрите.
Пал Палыч внимательно изучал попавшую в его руки ламинированную бумажку и не верил своим глазам.
– Охренеть. Ты взрослая! – возраст девушки изумил его даже больше того, что она настоящий капитан. – Я думал, ты здесь пол метёшь.
– И это тоже, – вздохнула девушка.
– И что, справишься? Мне на Водный нужно.
– Без проблем. Любой каприз за Ваши деньги. Ну почти, – Марина потупилась, вспоминая, что мужчины все, к сожалению, одинаковы.
– Любой мне от тебя и не надо, не переживай, – Пал Палыч улыбнулся, – А давай! Такого у меня ещё не было.
Левая бровь девушки взлетела вверх.
– Капитана, Марина, капитана такого у меня ещё не было.
Пал Палыч в ресторане последние два часа пил крепкий чай и сейчас находился скорее в похмелье, нежели был пьяным.
– Водила такие? – любопытство выветривало хмель пуще минералки.
– Да, 53 фута, англичанка, два двигателя, передняя подрулька? – Марина поднялась со скамьи.
– Типа того, вот про «рульку» не понял только, – Пал Палыч поднялся следом. – Я ещё верёвки отвязать могу. Володя, сволочь, концами их называл.
– Отлично. Только прогреться надо, – Марина остановилась около пришвартованной спортивной яхты, пропуская хозяина вперед себя.
– Как скажете, мой капитан, – Пал Палыч вдруг ощутил себя нашкодившим ребёнком, который понял, что ему за это ничего не будет.
Марина шагнула на купальную платформу в корме лодки, сняла кеды и поставила их в уголок кокпита. Мужчина, не разуваясь, прошёл внутрь и сел на диванчик около поста управления.
Девушка осмотрела панель приборов. Куда-то нагнулась, где-то повернула пару тумблеров. Два мощных двигателя утробно заурчали, приветствуя нового рулевого. Включённый дисплей с картой и глубинами бросил блик на лицо девушки. Марина выглянула проверить, исправны ли ночные навигационные огни, потому что солнце где-то задерживалось, видимо, не желая освещать то, что происходило этим воскресным утром в разных уголках столицы. Всё это время Пал Палыч восхищённо смотрел на девушку.
– Мы готовы, – Марина повернулась в одном из двух удобных кожаных кресел, глаза её сияли, – Отходим?
– Отходим, – скорее повторил, чем ответил Пал Палыч.
– Швартовые снимите? Или мне их верёвочками называть? – улыбнулась Марина.
Мужчина вскочил с дивана:
– Конечно, какой сначала? С носа?
– Без разницы, ветра нет. Но лучше с носа, заходить удобнее будет.
– Понял, пошёл.
Пал Палыч с изяществом моржа сиганул на пирс и принялся возиться с концами.
– Чисто, – вернулся, улыбаясь тому, что вспомнил слово, которое обычно кричали Володе помощники на пирсах, когда таковые имелись.
Марина мягко нажала на небольшой джойстик подруливающего устройства, и нос яхты послушно отвернул от пирса. Испытывая недоступное сухопутным удовольствие, девушка вывела лодку из уютной гавани яхт-клуба и опустила ручки машин пониже.
– Хотел Марусей тебя звать, а теперь вот и не знаю, – Пал Палыч взгромоздился обратно на диванчик по левую руку от Марины.
– Зовите как хотите, если кофе мне нальёте, – она
