Издательство «Развлечение» - Достойные противники
— Слава Богу, хоть одно утешение. Смотри только, как бы и он не сбежал.
— Не беспокойся, он не сбежит — он мертв!
— Мертв?
От удивления сыщик чуть было не уронил трубку.
— Ради Бога, Жорж, оставь неуместные шутки! — прибавил он.
— Мне совсем не до шуток! — сказал инспектор. — Мидов мертв, зарезан своим закадычным другом Каррутером. Мало того, и Боб Фицсимонс, один из моих лучших работников, тоже убит негодяем!
— Какие приятные новости! — воскликнул сыщик, качая головой. — Да, этот Морис Каррутер не любит делать дело наполовину, он если убивает, так убивает уж чуть ли не дюжинами. Знаешь ли ты, что стало с Полем Лафонтом, твоим примерным сыщиком, которого ты послал по следам Каррутера?
— Понятия не имею, надеюсь, ничего худого! Меня и без того уже беспокоит, что он, такой добросовестный и исправный, до сих пор еще не возвращается.
— Да! Бедный Лафонт уже не явится к тебе с докладом. Труп убитого молодого сыщика похоронен под развалинами того дома на Бостонской дороге, который Каррутер сжег прошедшей ночью, чтобы скрыть всякий след своего преступления!
— Праведный Боже! Поль Лафонт убит! — с ужасом вскричал инспектор Мак-Глусски.
— Да, Каррутер убил его. Труп его лежит в шахте под погребом сожженного дома. Все это я потом расскажу тебе подробнее. Каррутер и Мидов думали и меня обезвредить навсегда, но мне удалось доказать им, что они ошиблись в своих расчетах.
— Ты, как кошка, Ник, тебя как ни убивай, все не добьешь. Приезжай же скорей. Я ничего больше не могу придумать! Прощай! — Инспектор дал отбой.
Ник Картер повесил трубку, переоделся и немедленно отправился в полицейское управление. Когда сыщик выходил на улицу, он по одежде и вообще по наружности, конечно, ничем не отличался от прочих прохожих, но на самом деле всегда представлял собой своего рода ходячий арсенал. По всем карманам у него всегда были рассованы самые своеобразные инструменты собственного изобретения: отмычка, долото и всякие орудия, которые возбудили бы зависть любого профессионального вора, и против которых не могли устоять никакие замки, каменные стены и электрические сигнализации.
Разговор с полицейским инспектором мало что разъяснил Нику Картеру. Сам неслыханный факт, что связанный по рукам и ногам Морис Каррутер не только сумел зарезать своего сообщника и сидевшего в карете полисмена, но даже надел на себя форменный сюртук последнего, сел на его место в карете, а перед зданием полицейского управления выскочил вместо него, прошел через обширные коридоры здания и вышел через один из задних выходов — этот факт все-таки оставался довольно непонятным.
Ник Картер сам связал Каррутера, заложил ему руки за спину и надел наручники, а на ноги кандалы. Стальные наручники и кандалы были найдены в карете неповрежденными, очевидно, они были сняты без всякого внешнего насилия. Кример на допросе показал, что на Третьей авеню карета простояла около четверти часа или несколькими минутами дольше. Произошедший на этой улице взрыв был ужасен и вызвал необычайный наплыв толпы. Большой многолюдный дом, в нижнем этаже которого, в аптекарском магазине, произошел взрыв, представлял собой один сплошной огненный столб; крики и вопли наполняли воздух, пожарные делали отчаянные усилия, чтобы спасти обитателей различных этажей, которые висели на почерневших от дыма оконных рамах и в безумном ужасе кричали о помощи. Неудивительно, что ужасное зрелище отвлекло внимание полисмена от порученной его надзору кареты. Весьма вероятно, и Боб Фицсимонс, сидевший внутри кареты, тоже высунул голову в дверь, чтобы лучше видеть то, что творилось на улице.
Этим, очевидно и воспользовался Морис Каррутер. По всей вероятности, он перемигнулся как-нибудь со своим сообщником, затем подсел к нему спина к спине и так близко поднес свои наручники к рукам Мидова, что тот мог нажать замыкающую наручники пружину и таким образом освободить руки своего приятеля.
Хоть Ник Картер и обыскал арестантов, прежде чем посадить их в карету, тем не менее Каррутеру, должно быть, все-таки удалось скрыть спрятанный у него кинжал. Располагая прямо-таки богатырскими силами, он слыл одним из самых ловких боксеров и мог одним-единственным ударом свалить даже довольно сильного соперника.
Без сомнения, он попробовал свою силу и на черепе несчастного полисмена Фицсимонса, у которого полицейский врач установил тяжелые ранения головы, но не довольствуясь этим, Каррутер, кроме того, три раза всадил несчастному кинжал в самое сердце.
Затем он, вероятно сделал вид, что хочет освободить своего приятеля, но поняв невозможность бегства их обоих, не постеснялся убрать неудобного ему Мидова так же, как убрал и Фицсимонса. Пользуясь полутьмой внутри кареты и тем, что внимание полисмена Кримера было отвлечено ужасным зрелищем взрыва, дерзкий преступник успел снять с убитого Фицсимонса его форменный сюртук, надел его каску, а убитого нарядил в собственную куртку и шляпу и посадил на свое прежнее место.
Когда Кример снова обратил внимание на карету, злодейство было уже содеяно и ничего необыкновенного в карете уже нельзя было заметить. Фицсимонс, человек пожилой и больной, быть может, не раз покашливал в дороге и платком вытирал с губ кровь. Рассчитывая на это, Каррутер выбегая из кареты держал платок у губ, закрывая им часть лица, и с невероятным нахальством пробежал мимо целой толпы полисменов и исчез.
Такой неслыханно дерзкий и притом дьявольски жестокий поступок с точки зрения Мориса Каррутера был вполне понятен: терять ему было нечего, а удача обещала все. Убийство несчастного сыщика Поля Лафонта неминуемо грозило ему казнью электричеством; если бы даже двойное убийство в полицейской карете не удалось, то это все-таки не могло усугубить ожидавшую его кару, в случае же удачи ему улыбалась свобода, а успех показал, что он был прав. Благодаря невероятной небрежности Кримера беглый король преступников, как прозвал его Ник Картер, выиграл по крайней мере полчаса, а для такого опасного человека, как Морис Каррутер, да еще в таком многолюдном городе, как Нью-Йорк, это было равносильно верному спасению.
Тем не менее со стороны полиции было сделано все, чтобы вернуть беглеца. Все полицейские участки Нью-Йорка были оповещены по телефону, на каждом из многочисленных углов огромного города стоял полисмен, получивший подробное описание беглого преступника и обязанный внимательно следить за каждым прохожим. Полисмены были расставлены и на всех станциях воздушной и подземной железной дороги для того, чтобы, пропуская мимо себя толпу приезжающих и отъезжающих, искать в ней человека, похожего на Мориса Каррутера, такие же полисмены стояли и на многочисленных пароходных пристанях.
— Так вот, — сказал Ник Картер, собираясь уходить от инспектора Мак-Глусски, — мы обязаны были предпринять все эти меры предосторожности, но они, без сомнения, совершенно бесполезны. Этот Морис Каррутер — гений своего преступного ремесла и, конечно, отлично предвидит все то, что будет сделано со стороны полиции. На такую удочку его не поймать! Он сидит теперь где-нибудь, в безопасном местечке и ждет, пока уляжется первое волнение. Пойду-ка я и прежде всего загляну в его шикарную квартиру в элегантном отеле «Ундина».
— Великолепная идея! — насмешливо сказал на это инспектор. — Побьюсь об заклад, что он тебя именно там и поджидает!
— Едва ли, — не смущаясь, возразил ему сыщик. — Я и не жду особенных результатов от этого моего визита, но все-таки возможно, что он даст мне какие либо сведения. Я нисколько не удивлюсь, если окажется, что Каррутер имеет еще и другую квартиру, в которой он чувствует себя в безопасности, как у Христа за пазухой. Быть может, он и сейчас сидит себе там, распивая кофе и смеется над нами. Кто знает… эта хитрая лиса, по-видимому, обладает какими-то сверхъестественными силами. Сколько недель уже выслеживают его и мои, и твои помощники, а каков результат?
— Ей-Богу, мы знали этого Каррутера всегда только как человека самого безупречного поведения, — досадливо проворчал инспектор. — От полуночи до полудня он неизменно находился в «Ундине» — а от полудня до полуночи сидел в разных первоклассных клубах, словом, вел жизнь богатого светского человека.
— По-видимому, дорогой друг, по-видимому! — сказал сыщик, подчеркивая каждое слово. — Мне чудится, что этот Каррутер всех нас водил за нос. В то время, как мы поджидали его в «Ундине», он, быть может, где-нибудь в другом месте совершал те преступления, которые до сих пор представляют собой неразрешенные загадки… но, разумеется, это одни только предположения. Зато, с другой стороны, я твердо уверен в том, что так или иначе снова поймаю этого Каррутера, несмотря на всю его хитрость. А теперь прощай!
— Не хочешь ли взять с собой кого-нибудь из моих людей? — крикнул ему вслед инспектор.
