Ирина Евтушенко - Алмаз Элизабет
– У меня плохие предчувствия, давай просто выставим его за дверь и на этом дело с концом.
– Оля побойся Бога, так нельзя. Мы в чужой стране, но это не говорит о том, что мы должны быть равнодушными и чёрствыми. Нехорошо так…
Сергей поднялся и с трудом снял пиджак и бросил его на пушистый ковёр. С печальными глазами он подошёл к парню и взял за руку.
– Пульс есть очень слабый.
Приподнимая голову парня за мясистый подбородок Сергей заглянул ему в глаза. Они были пусты и безжизненны. Оля уже стояла с аптечкой и протягивала Сергею бутылочку с нашатырным спиртом.
– Возьми, – сказала она шёпотом и Сергей увидел, что Оля успокоилась, и подмигнул ей.
Как только Сергей поднёс к носу гостя спирт, тот начал подавать признаки жизни. Бормоча, что-то под нос, негр грязно выругался. Сергей узнал знаменитое «fuck you», и убрал спирт. Открывая мутные глаза, он смотрел пустым и равнодушным взглядом. Казалось, что он ничего не соображает, и не понимает где именно находится.
– Спроси, как его зовут?
Оля хотела задать раненому вопрос, но закричала и отступила на шаг назад и упёрлось спиной в стену. Сергей с раздражением повернулся и увидел, что Оля смотрит на ковёр и показывает пальцем на ножки кресла.
– Ну, что там?
Сергей встал и заглянул за кресло. От увиденного он растерялся и протянул руку, чтобы взять, то, что выпало из руки негра.
– Не трогай, не трогай, – закричала Оля. – Я знала, что нас ждут неприятности и на тебе.
Сергей не слушая вопли жены, поднял с ковра огромный камень, размером с куриное яйцо. Не надо было обладать особыми знаниями, чтобы понять, какой камень держал в руках негр. Это был бриллиант, и Сергей крутил его в руках и от удовольствия щёлкал языком. Великолепный камень переливался всеми цветами радуги и играл в солнечных лучах заката.
– Беги Оля за портье, и пускай он вызовет скорую и полицию. Я останусь с этим парнем, не волнуйся, беги.
Сергей не успел договорить, как Оли не стало. Он только успел услышать, как хлопнула входная дверь и от грохота едва не упала картина с незамысловатым морским пейзажем в коридоре.
Буквально через пять минут в комнату к русским туристам ворвались двое полицейских и портье. Оля вошла в комнату последняя и обомлела. Там никого не было и полицейские смотрели на русскую женщину, как на сумасшедшую.
– Мадам, вы ничего не перепутали? – спросил крепкий парень лет тридцати.
Он поправил дубинку и наручники на поясе сзади. После снял фуражку и вытер рукой лоб. Его напарник тем временем обыскал вторую комнату, ванную, туалет, балкон. Номер был абсолютно пустым, как будто здесь никого никогда не было. Оля стояла бледная как стена и не могла ничего понять. Её расширенные глаза не моргали, и казалось, что она под гипнозом.
– Мадам, мадам, – повторил дважды коп, – вам придется проехать в участок. Вы слышите меня?
Коп приблизился к Оле и помахал рукой у неё перед глазами. Женщина встрепенулась как встревоженная охотником в лесу птица и закивала головой.
Глава 2
Шеф полиции маленького городка Теуль-сюр-Мер Антуан Симон был родом из лигурийцев (предков современных итальянцев) и очень этим гордился. Этот широкоплечий, высокий мужчина с большими и слегка наивными карими глазами, всю свою сознательную жизнь работал в полиции. Их городок, всегда наводнённый туристами привлекал жуликов и мошенников со всего мира. Полиции приходилось быть на высоте и держать руку на пульсе всех событий. Иначе и быть не могло. Антуан всегда дорожил своей непорочной репутацией, и за двадцать лет службы ни разу не уронил честь мундира. В последнее время он всё чаще задумывался над тем, чтобы выйти на пенсию и бросить службу. Его жена Сицилия часто вечерами уговаривала мужа уйти из полиции. Доводы жены Антуан пропускал мимо ушей, однако, обещал подумать. Их взрослый сын Пьер учился в Америке и иногда вырывался с учёбы, чтобы навестить родителей. Это случалось на Рождество и счастливые родители все праздники проводили вместе. Сицилия мечтала о внуках, как впрочем и Антуан, и нет-нет говорили об этом Пьеру. Сын только пожимал плечами, оставляя как отца, так и мать в недоумении.
– Пускай закончит учиться, – твердил Антуан Сицилии, – не стоит пока парень не определился в жизни, одевать на себя такую обузу.
Пьер был точной копией отца, и Антуан иногда сам поражался внешнему сходству. Лигурийские корни и настоящая мужская красота не давала Пьеру покоя от поклонниц. Антуана раздражал вечно дребезжащий мобильник сына, но он сдерживался и в глубине души завидовал сыну. В своё время Антуан, уволившись из армии, не успел нагуляться, и теперь сожалел об этом. Встретив на берегу моря Сицилию, он влюбился по уши, в длинноногую красавицу, и на протяжении более двадцати лет, жене не изменял ни разу. Через год после свадьбы у них родился Пьер, и служба в полиции поглотила парня с головой. В девяностые годы полиция Франции, как впрочем, и Англии, и других Европейских стран боролась с русской мафией, которая любила французскую Ривьеру, и сорила деньгами направо и налево. Русские скупали особняки и квартиры и не особо смотрели на цены. В городе по вечерам были слышны выстрелы и не проходило недели, что бы кого ни будь не прихлопнули. Увы, сейчас работа в полиции не была столь престижной, и молодые кадры в основном занимались бумажной рутиной. Мелкие кражи с магазинов, и рынка, нельзя было сравнить с погонями, стрельбой, и бесконечными засадами. Уже несколько лет в Теуль-сюр-Мер не было ни одного громкого дела, и Антуан привык к тому, что ровно в шесть вечера он выпивает дома свой любимый сухой «Мартини» и ужинает перед телевизором. Приглаживая рукой чёрные волосы, он стоял в кабинете у окна и наблюдал за девушкой и парнем возле магазинчика с цветами. Влюблённые целовались и не обращали внимания на прохожих. Антуану стало неловко оттого, что он бесцеремонно вторгается в личную жизнь, подглядывая за посторонними людьми, и он резко задёрнул штору. Уже предвкушая бокал «Мартини» с маленькими кубиками льда на дне и ножку жареной индейки, он посмотрел на часы, которые показывали без десяти шесть. «Нельзя раньше уходить, увидят подчинённые не так поймут. Всё-таки рабочий день до шести», – подумал он и не спеша одевая светлый пиджак, дёрнул за ручку сейфа. Тот почему-то был открыт.
Тут дверь в его кабинете резко распахнулось и на пороге появился взволнованный сержант Джон, располневший от пива и гамбургеров, и сбиваясь, начал с возмущением рассказывать о том, что произошло в отеле.
– Стой Джон, стой, – ответил раздосадованный Антуан, понимая, что придется повременить с уходом домой. – Давай по порядку, не торопись. У меня впечатление, что у тебя рот набит зеленью и мясом, и ты не можешь толком говорить.
– Убийство шеф, убийство, – промолвил Джон и закатил глаза к небу.
На его сытой физиономии появилась растерянность, и он, не спрашивая разрешения уселся на стул.
– Кто убит?
– В том-то и дело, что трупа нет, он испарился.
– Ты в своём уме? Что ты несёшь? Как мог труп испариться? Он, что не из крови и плоти?
– Нет-нет шеф, я сам ничего не могу понять. Буквально пять минут назад к нам вышел на связь наш патруль, и доложил об этом.
– Кто сегодня патрулирует улицы?
– Майкл и Стив, они первыми прибыли на место преступления и ничего не обнаружили.
– Поехали, нечего медлить, по дороге ты мне расскажешь, что ещё удалось узнать.
Джон кивнул, и пропуская шефа вперёд натянул фуражку и закрыл дверь.
В отеле их встретил управляющий мистер Купер, в строгом деловом костюме и манерно кивнув головой Антуану показал на лестницу. В холле уже толпились несколько журналистов и заметив шефа полиции, бросились к нему.
– Господа, господа, я сам ничего не знаю и прошу вас не задавать глупых вопросов. Когда будет информация, я сам позову вас и отвечу на каждый вопрос.
Журналистов заявление шефа полиции вполне устроило и они, уютно расположившись в мягких креслах, стали ждать.
– Как они пронюхали? – спросил гневным тоном Антуан у сержанта.
– Не могу знать, видно, у них есть свой человек в полиции, который и сливает информацию. Естественно за деньги.
– Кто бы это мог быть?
Антуан на мгновенье задумался и едва не столкнувшись в коридоре с дамой бальзаковского возраста, извинился за свою нерасторопность и пропустил вежливо улыбаясь. Она измерила Антуана испепеляющим взглядом, и не удостаивая ответом, направилась к лестнице. Мистер Купер шёл впереди, и казалось не замечал шефа полиции. Этот вальяжного вида джентльмен, с безукоризненными манерами знал себе цену и не собирался опускаться до разговоров с каким-то начальником полиции. В его отеле останавливались миллионеры, звёзды Голливуда и прочая богатенькая публика, и Купер сверху вниз смотрел на таких людей, как Антуан. Он считал их неудачниками, людьми второго сорта. Остановившись около номера, он вежливо поклонился и сказал: «По всем вопросам обращайтесь к моему помощнику. Он молод и более расторопен. Я пришлю его сюда через пять минут».
