Руслан Белов - Хирург и она; Матрица
Висячий замок, раскрыв рот, висел в петле. Мысленно попеняв ему, простаку, Даша устремилась в дом. Войдя в комнату, с удивлением отметила, что она недавно убрана, и довольно обстоятельно убрана. Потом увидела мужчину - в ее новом спортивном костюме! - спящего на не разложенном диване лицом к спинке. В изголовье стоял странный чемоданчик. Одеяло - ее любимое серое пушистое одеяло, которым она укрывалась, когда становилось особенно тоскливо - валялось на полу. Под ним угадывались очертания двух опрокинутых бутылок. У горлышка одной их них одеяло было пропитано бурой жидкостью, несомненно, представлявшей собой пролившийся портвейн.
Даша рассвирепела. Бросилась к дивану, достала бутылку, вылила остатки вина, - прямо на одеяло,- взялась за горлышко и замахнулась, целя в беззащитный висок. Но ударить не смогла.
Незваный гость был мужчина.
Мужчина, который спит, не закрывшись на засов.
И чувствует себя как дома.
"А что если... - завязалась в ее мозгу мысль, - а что если сделать ход конем?"
Много лет спустя Даше являлся в воображении этот висок, размозжив который, она могла бы избежать самых мучительных, самых неприятных страниц своей жизни. И женщина холодела, вспоминая, как близка была к этому.
Надо сказать, что Дарья Сапрыкина была живым и отнюдь не глупым человеком и потому иногда поступала вопреки общепринятым нормам поведения.
Так, успокоившись, она поступила и на этот раз. Посидев в кресле, переоделась в веселый домашний халатик, слегка подкрасилась...
Наверное, зря подкрасилась. Если бы не красилась, то не увидела бы своего дурного лица. Не увидела бы, и вновь не восхотела расколоть голову, в которой сидят глаза, которые, увидев ее размалеванной, станут жалостливыми или презирающими.
Забросив губнушку в угол, она пошла на крыльцо за сумкой с продуктами. Спустя пять минут на кухне развернулось скоротечное с ними сражение. Как всегда оно закончилось в пользу Даши, немало часов потратившей на изучение тактики и стратегии кулинарии. Жертвы сражения - изжаренные, изрезанные и утопленные в сметане, - были торжественно помещены на обеденный стол. Блюдо с курицей, превращенной в чахохбили, изумительно, кстати, пахший, заняло господствующее место. Его окружили обычные по содержанию салаты - с кукурузой, крабовыми палочками и прочее. Однако все они были с необычными "изюминками", не оставлявшими им не малейшего шанса просуществовать хотя бы до ужина. Последними на стол были помещены бутылка "Души монаха" и две винных рюмки.
Осмотрев рубеж, которому предстояло разделить ее и гостя, Даша переоделась в платье на выход (в поселок, конечно), уселась на стул и покашляла.
Это не помогло.
Не помог и мощный голос магнитофонной Аллы Пугачевой, и хлопок дверью.
Помогло одеяло. Укутав объект внимания с головой, Даша добилась цели гость пробудился, задергался и, появившись на свет, уставился на возмутителя своего спокойствия.
4. Удивляюсь я вам, женщинам.
Сонные и больные глаза пришельца смотрели на Дашу с обидой, но без удивления.
- Я так и знал... - наконец сказал он, рассматривая следы падения бутылки с вином.
- Что бутылка опрокинется?
"А он красавец, был красавцем, пока не спился", - думала Даша, рассматривая собеседника, не спешившего ответить.
- Да нет... - зевнул пришелец в кулак. - Впрочем, как хотите. Скажем, я увидел вас по всему этому... - он обвел взглядом комнату.
Даша сникла.
- Вы чувствовали, что я... что я именно такая?
- Да нет, ничего я не чувствовал. Я вообще мало чувствую, я преимущественно знаю...
Они помолчали. Когда молчанье затянулось, мужчина снова зевнул и сказал, глянув на бутылку "Души монаха":
- Может, пригласите к столу? Мне просто необходимо выпить, чтобы не говорить гадостей. Кстати, меня зовут Хирург.
- Это прозвище? Вы были хирургом?
Пришелец усмехнулся, взглянув исподлобья.
- Я и сейчас хирург...
- А как ваше имя-отчество?
- Я не хочу их произносить. Я - Хирург и все тут.
- Понимаю. Мне тоже иногда хочется все забыть и ничего не помнить...
- А вас как зовут?
- Дарья Павловна. Садитесь к столу, чахохбили остынет.
- А бутылка у вас одна? - смущенно посмотрел он.
- Одна.
Хирург огорченно сморщил лицо. Даша попыталась его успокоить:
- Есть еще медицинский спирт, граммов четыреста. По крайней мере, был до вашего прихода.
- Терпеть не могу спирта.
Даша не поверила, но виду не подала.
- Он напоминает вам больницу?
- Нет. Я просто не люблю просто напиваться. Я люблю напиваться со вкусом.
- Со вкусом? Я видела, что вы пьете. Поддельный пртвейн за двадцать пять рублей. Этим можно отравиться.
- А что поделаешь? Марочное вино мне не по карману.
- Тогда вы пейте вино, а я буду пить разведенный спирт, - поднялась она со стула. - Кстати, на что вы покупаете вино?
- Ворую по дачам. А иногда удается кого-нибудь подлечить. Геморрой, косоглазие, врожденные вывихи, в том числе и умственные...
Недослушав, Даша забегала глазами по комнате.
- У вас я взял лишь приемник и обогреватель, - виновато заулыбался незваный гость. - На месяц почти хватило.
Приемник стоил пятьсот рублей. Обогреватель - полторы тысячи.
- Ладно, сочтемся, - с трудом взяла себя в руки Даша. - Садитесь обедать.
Хирург подошел к столу, но не сел, а посмотрел виновато.
- Вы что-то хотите сказать?
- Видите ли, Дарья Павловна... У меня есть отвратительная черта, я всегда говорю правду...
- Ну, говорите вашу правду.
- Этот стол, чахохбили, вино... Я чувствую, у вас есть на меня виды ... Так имейте в виду, что с потенцией у меня проблемы. Это, во-первых. А во-вторых, я не сплю с женщинами, к которым не испытываю душевного влечения...
- Так значит, не в потенции дело...
- Не знаю. Я уже не помню, когда спал с женщиной.
Даша вспомнила запорожского казака. И его друга. Хирург посмотрел насмешливо:
- Ну так как, садиться мне за стол или развод и девичья фамилия?
- Садитесь.
Даша провалилась в себя обычную. Все вокруг посерело. Стало не хватать цветов за окном и одиночества.
Хирург сел. Открыл бутылку, поставил рядом и смущенно посмотрел на хозяйку.
- Вы что смотрите? - спросила она.
- А спирт? Вы сказали, что будете пить спирт.
Даша улыбнулась. Поднялась, пошла на кухню, вернулась с бутылкой спирта и водой в литровой банке.
- Давайте, я разбавлю, - предложил Хирург. - Это дело довольно тонкое. Спирт надо осторожно приливать в чуть подслащенную воду. Это я сам придумал.
Через пять минут перед Дашей стояла банка с самопальной водкой. Они выпили. Даша рюмку, Хирург стакан.
- Вам положить чахохбили? - спросила она, закусив маслиной.
- Да, да, пожалуйста, - закивал он.
"Душа монаха" испарилась в пять минут. Глаза гостя повеселели. Он смотрел то на Дашу, то на банку с водкой. Она испугалась. "Напьется пьяный, драться полезет. И я стану такая же, как те дамы на Ярославском вокзале".
- Да вы не бойтесь, - прочитал Хирург ее мысли. - Я поговорю немного, да засну.
- Вы ешьте, остынет... - водка расслабила Дашу. Ей стало хорошо. Так хорошо, как давно не было. А ведь она могла сидеть одна.
Сидеть одна, бессмысленно глядя в окно.
Сидеть одна, приклеивая морковные семена к полоскам туалетной бумаги.
Сидеть, записывая, что привезти в следующий раз. Из одного пустого дома в другой.
Хирург съел несколько кусочков курицы, восторженно двинул головой и потянулся за банкой.
Выпив стакан, он съел чахохбили, все салаты, раздобревший, осел на стуле и стал смотреть на Дашу.
- Вы что смотрите? - спросила она, усмотрев во взгляде что-то для себя новое.
Интерес, попытку проникнуть в душу, в сердце? В ее душу?! В ее сердце?!
- Удивляюсь я вам женщинам. Какие-то вы в большинстве своем неподъемные. Не умеете вы себя подать...
"А может, получится? - не слушала Даша. - А у меня простыни не свежие, а чистых я не захватила".
И покраснела: "Вот дожила! Только об этом и думаю".
- Совсем не умеете... - закончил Хирург и посмотрел на водку, оставшуюся в банке.
Даша налила ему две трети стакана. Себе плеснула на донышко. Они чокнулись, выпили, закусили маслинами.
- Что вы имели в виду? - спросила она, подумав, что вряд ли гость обратил бы внимание на несвежие простыни.
- Видите ли, каждая нормальная женщина мечтает иметь несколько нормальных рядовых вещей. Во-первых, она мечтает иметь идиллическую семью, во-вторых, мечтает тратить деньги, не заглядывая в кошелек, в-третьих, мечтает нравиться мужчинам. Мужчинам она мечтает нравиться, чтобы иметь семью или иметь возможность в любой момент ее завести, и чтобы выбрать такого мужчину, который без разговоров наполнял бы ее кошелек...
"Заговаривается, - подумала Даша. - Интересно, как у него пахнет из подмышек?"
У казака подмышки пахли так, что она теряла себя и чуть не кончала. Хирург прочитал первую часть ее мысли, хотя был пьян.
