Леонид Словин - Четыре билета на ночной скорый
- Инспектор розыска Денисов. Здравствуйте.
- Тоня, - проводница подала руку.
Денисов понял, что перед ним учащаяся железнодорожного техникума, проходящая практику в качестве проводницы.
- Первый раз в поездке? - спросил он.
- Что-нибудь не так?
- Нет-нет, - он подошел к третьему купе, в котором ехал Пострадавший. Пассажиров этого купе помните?
- Кого именно?
- В летнем плаще, в шляпе.
- С портфелем!.. Что все-таки случилось?
- Я объясню. Купе было заполнено?
- Четыре пассажира.
- Они вместе ехали?
Она подумала:
- По-моему, здесь познакомились.
- Мужчины?
- Да. Можете открыть дверь - не заперто.
В купе Тоня успела поработать тряпкой и веником, линолеум еще не просох В пустой пепельнице лежало несколько кусочков мелко разорванной мелованной бумаги; на верхней полке - клочок оберточной, жесткой, пропахшей магазином стройматериалов - Все отправлялись с конечного пункта?
Проводница присела на полку, обняла колени в джинсах:
- Вначале с ними ехала пассажирка. Я ее перевела в соседнее, к женщинам, а мужчину из того купе - сюда. Чтобы удобнее.
- Эти четверо... Никто не показался вам подозрительным, странным?
- Н-нет.
- Все ехали до Москвы? - в купе было жарко, Денисов расстегнул куртку.
- Один был транзитный. - Тоня подумала. - Вот только свет горел всю ночь... Я обратила внимание,
- А в других купе?
- В других спали. Могу я тоже спросить? Что случилось?
- Совершено преступление, - Денисов поднялся. - "
Пострадавший ехал в этом купе на двенадцатом месте, Я прошу вас пройти со мной в отдел внутренних дел.
- Он шахматист, - пострадавшего она хорошо за"
помнила. - С доской не расставался... Командировочный!
- Шахматы вез с собой?
- У меня брал.
- А партнеры?
- Он больше сам с собой. Расставит фигуры и сидит ..
Тоня с любопытством разглядывала кабинет. Расположенный в старой, не подвергавшейся -реконструкции части вокзала, кабинет был со сводчатым потолком, с колонной посредине. Сквозь стрельчатое окно виднелся Дубниковский мост с неподвижными красными огнями, внизу чернели электрички. Ночь выдалась ясной: горловина станции просматривалась до самого блокпоста и дальше за элеваторы.
- Не тоскливо здесь? - спросила Тоня.
- Скучать, в общем, некогда.
Проводница успела переодеться: туфли на модном каблуке, к джинсам прилегал мохнатый тяжелый свитер.
- Значит, пострадавший - человек увлеченный... - сказал Денисов.
- Серьезный, - она ждала наводящих вопросов.
- Это он обменялся местами?
- С женщиной? Нет. Тот- молодой парень. В куртке. У него на куртке написано "Стройотряд" или чтс-то похожее.
Денисов сделал пометку в блокноте, - Шахматист ехал внизу?
- На нижней полке отдыхал Юрий Николаевич. Пожилой, в очках.
- Как он одет?
- Короткое серое пальто, шапка... Хороший дядечка.
Тоже из Москвы.
- И он играл в шахматы?
- При мне они больше разговаривали.
- Не помните, о чем?
- Один раз о каких-то насекомых. Похоже, о жучках.
- Жучках?
- Жучки будто издают звуки при трении лапок о подкрылышки. Пострадавший объяснял, а Юрий Николаевич слушал.
- Они были вдвоем?
- Третий в это время мыл яблоки в коридоре. - - Кого вы называете третьим? - Денисов посмотрел в свои записи: "Пострадавший - шахматист", "Куртка "Стройотряд", "Юрий Николаевич", "Все до Москвы".
Транзитного. Солидный тоже пассажир. Билет у него до станции Ош.
- Где это?
- Среднеазиатской железной дороги.
За окном Денисов увидел Антона. Вместе со следователем и экспертом дежурный возвращался в отдел.
"Газик" медленно двигался вдоль перрона к стоянке для служебных машид.
Сверху Антон казался еще мощнее. Говорили, у себя, на Алтае, Сабодаш стал чемпионом-гиревиком еще до того, как начал по-настоящему тренироваться. Пришел на соревнования зрителем, ушел призером.
По тому, как Антон шел, глядя под ноги, как слушал следователя, Денисов понял: ничего положительного осмотр не принес.
- Пострадавший выходил на стоянках? Что-нибудь приносил? - Денисов задал проводнице еще несколько формальных вопросов. - За постель уплатил сразу?
- Нет... Не помню...
Денисов почувствовал сдержанное кокетство, которое ей шло. Увлекшись, Топя едва не упустила существенное: J - Минуточку! За него уплатила женщина...
- Та, что ехала в купе?
- Она.
Вошел Антон, закурил, присел на широкий подоконник.
- Он ни с кем не ссорился по дороге? - спросил Сабодаш.
- У нас в поезде? Нет... - она покачала головой.
Денисов вернулся к тому, на чем остановился перед приходом Антона:
- Выходит, женщина и пострадавший знали друг друга?
- Не скажу... Да! Еще он спрашивал таблетку от головной боли!
- Когда?
- Где-то на Московской дороге, вечером.
- Вы убирали купе, приносили чай... Может, при вас он называл какой-нибудь город, улицу? Имя?
Тоня подумала.
- Какое-то женское имя... Валя? Нет, Катя! Катенька!
- Именно пострадавший?
- Не помню. Они всю ночь разговаривали... Кажется, он сказал: "Катенька..." - Проводница вздохнула:- Тяжелая ездка, все места были заняты!
Тоня словно подвела черту под тем, что видела и слышала в ночном скором.
- Остается гадать, - вздохнул Антон. - Какие выводы следуют из всего, сказанного...
Денисов посмотрел на часы: попутчики пострадавшего скорее всего сидели в вокзале: метро открывалось через три часа.
"Если не уехали на такси..."
Он встал, чтобы подать Тоне пальто.
- Обратите внимание на стоянку такси, - Антон не удержался от напутствия, - потом пригородный зал.
Я посажу помощника к монитору, пусть ищет по телевизору.
- Со мной никто не пойдет? - спросил Денисов.
- Опергруппа на Дубниковке: подъезды, дворы. Без этого не обойтись... Сабодаш нашарил в кармане пачку "Беломора", не глядя, сунул внутрь два толстых пальца. - Кроме того, камеры хранения: преступник мог уйти налегке, портфель сдать в ручную кладь. Еще морячки Свидетели... - Антон поднес пачку к глазам: - Пустая!
А ведь купил после ужина...
На стоянке такси была небольшая очередь, она почти не двигалась. Диспетчер в завязанной у подбородка ушанке, с-поднятым воротником тулупа стучал, чтобы согреться, огромными валенками, хлопал рукавицами.
- Машин мало, отправляю только с детьми, - объяснил он Денисову. Насчет желтого портфеля предупрежден. Пока не было. - Диспетчер постучал валенками: - Крепчает мороз-то!
- Не замерзли?
- Какие наши годы! - диспетчеру было за семьдесят. Он работал, чтобы не оставаться одному в своей пустой двухкомнатной квартире.
- Счастливо. .
- Бывайте здоровы.
Денисов и Тоня повернули назад.
- Пройдем по вокзалу, - сказал Денисов. - Похоже, что они не успели еще уехать.
По другую сторону стеклянной стены неслышно двигался нескончаемый поток людей.
- Вон Юрий Николаевич!
Стоя за высоким столиком у колонны, приезжий, в очках, в коротком пальто, неторопливо отхлебывал кофе, пробегая глазами далеко отставленную от глаз газету. Меховая шапка и портфель лежали внизу, на подставке.
- Вы не ошиблись?
- Конечно, он... Я из тысячи узнаю!
Денисов совсем не надеялся на этот уголок вокзала - буфет в конце антресолей, над третьим залом для транзитных пассажиров, посещаемый, как правило, только завсегдатаями.
- Мы тоже перекусим, - он подвел Тоню к стойке. - Два бутерброда и что-нибудь запить.
- Клюквенный напиток, "Саяны"?..
- Клюквенный.
Они перешли к столику на краю антресолей. Денисов внимательно следил за пассажиром у колонны..
Юрий Николаевич допил кофе, сложил газету. Судя по всему, он был один, никого не ждал.
- Тоня, - Денисов извинился. - Побудьте здесь. Дежурный сейчас пришлет другого сотрудника.
Мужчина в коротком пальто был впереди. Денисов подождал, пока он спустился с антресоли.
- Юрий Николаевич!
- Вы меня? - мужчина обернулся. На вид ему было не меньше шестидесяти: истонченная кожа на висках, ярко выраженные морщины. - Извините, не узнаю...
- Денисов. Из уголовного розыска. Нам необходимо переговорить.
- Бог мой! - глаза его по-стариковски увлажнились. - Уголовный розыск... Значит, МУР?
- Я с вокзала.
Они вышли на перрон.
Машина реанимации продолжала стоять под окнами центрального зала. Горели красные огни, Дубниковский мост, казалось, навис над самыми путями.
Юрий Николаевич достал платок, вытер глаза:
- Что произошло? Или Mire объявят потом?
- Почему же? - Денисов помедлил. - Здесь нет тайны. Ваш сосед по купе обдаружен в тяжелом состоянии...
- Сосед по купе? Кто именно?
- Молодой, в плаще...
- Артур?
- Вы знакомы?
- Его место было надо мной... Что случилось?
- Коматозное состояние, пока ничего не известно, - Родственники уже знают?
- При нем никаких документов, - Бог мой!
- Двести первый!..
Денисов узнал по рации голос дежурного.
