Наталья Корнилова - Чёрная фата
... Еще несколько мгновений назад он был готов поклясться, что на этом месте рядом с женихом должна стоять невеста - Настя. Но теперь, глядя на медленно проявляющееся в химическом растворе изображение, он испытывал полную растерянность. Володя стоял в своем черном свадебном костюме, сдержанно улыбаясь, в окружении поздравляющих его гостей, а рядом, господи, кто же это держит его под руку... Игорь точно помнил момент, когда их фотографировал жениха и невесту, - и ошибиться не мог. Однако то, что предстало его изумленному взору на отпечатанном фотоснимке, повергло его, мягко говоря, в панику. В белом свадебном платье, с букетом роз в руках рядом с женихом стояла и злорадно ухмылялась какая-то совершенно незнакомая старуха. У нее были седые волосы, лицо изрыто глубокими морщинами, впалые глаза хищно сверкали из-под густых бровей, а тонкие губы под длинным горбатым носом были растянуты в отталкивающей ухмылке. Игорь не помнил, чтобы эта старуха вообще присутствовала на свадьбе, и понятия не имел, как она смогла попасть в кадр, к тому же облаченная в свадебный наряд невесты и стоящая с женихом под ручку. Дождавшись, пока снимок проявится до конца, он подвесил его на веревке сушиться и начал внимательно рассматривать в заливающем всю комнату матово-красном свете. Нет, ошибки быть не могло - эта старуха стояла на месте Насти. Даже если допустить, что пленка могла испортиться и до неузнаваемости исказить лицо невесты, то почему так четко запечатлено все прочее? Жених, гости, цветы, платье и фата невесты... А живые глаза старухи словно спрашивали его: "Ну и как я тебе?" Короче, фотография была отличного качества.
Озадаченно почесав в затылке, Игорь отошел от странного снимка и принялся за следующий. В голове у него еще немного шумело после вчерашнего, он взял стоящую рядом на столике початую бутылку пива "Бочкарев", сделал несколько глотков и начал прокручивать пленку в своем стареньком фотоувеличителе, выбирая подходящий кадр. Странно, что он не заметил этой старухи раньше, когда печатал первый снимок Впрочем, в его состоянии это было неудивительно. Просмотрев все кадры, а их было всего пять, он понял, что на всех Настя похожа не на себя, а на ту же старуху. И вспомнил слова Володи, когда тот в шутку предупреждал его, что невеста не совсем фотогенична и не хочет, чтобы о ней судили по фотографии. Еще бы! Что общего у красавицы с отвратительной старухой! Он еще никогда не сталкивался с подобными оптическими фокусами, и ему не терпелось побыстрее изучить снимки при нормальном освещении. Игорь был уверен, что это необычный брак пленки, - ничего другого ему пока в голову не приходило. Сделав еще четыре кадра, он повесил их рядом с первым, допил пиво, закурил сигарету, сунул ее в зубы, снял первый отпечаток и пошел с ним, еще сырым, в комнату.
Игорь был уже год как в разводе и жил один в однокомнатной квартире, доставшейся ему после размена. Его жена Наташа, имевшая несчастье потерять для него всю свою сексуальную привлекательность уже на второй день после свадьбы, не выдержала пытки супружеским равнодушием и ушла от него к другому. Игорь нисколько не жалел об утрате и наслаждался предоставленной ему свободой, которую начал ценить только теперь. Его фотолаборатория размещалась в маленькой и узкой кладовке, в которую дверь вела из единственной комнаты его квартиры. В комнате царил бардак, постель на диване была разобрана и смята, одежда валялась в кресле, на столе рядом с компьютером стояли пустые пивные бутылки, в пепельнице высилась гора окурков. Кавардак имел знаковое происхождение - ему импонировал творческий беспорядок. На стенах висели фотографии - гордость его коллекции, которую он показывал всем приходившим в гости. Это были случайно сделанные в различных ситуациях кадры из жизни России, как он сам говорил Бомжи, попрошайки в переходах, оборванные цыганята на вокзалах, калеки, замерзшие бабушки, торгующие сигаретами, жуткие кадры автомобильных аварий и еще много такого, от чего вставали дыбом волосы, и увидевшим все это разом жить в такой России уже не хотелось. Одним словом, бардак на фотографиях вполне гармонировал с бардаком, царящим в его квартире и в душе.
Игорь сходил на кухню, взял из холодильника очередную бутылку пива, откупорил, вернулся в комнату, сел в кресло и начал разглядывать снимок при дневном свете, щедро льющемся из окна без штор. Их Игорь не признавал принципиально, считая, что тратить деньги на то, чтобы не видеть по утрам солнца, - чистое безумие. Он вообще много чего не признавал, особенно после того, как ушла Наталья и перестала за ним ухаживать. Тщательно подводя подо все философскую основу, он перестал принципиально признавать глаженые рубашки, недырявые носки, чистые носовые платки и многое другое, на что приходилось тратить деньги, которых у Игоря всегда не хватало. У него не было постоянной работы, он считал себя свободным фото художником, его снимки время от времени печатали в разных журналах, и только это иногда приносило ему хоть какие-то доходы. Устраиваться на постоянную работу он тоже не желал принципиально, считая, что это может ограничить его творческую свободу и не даст развернуться во всю ширь его пока еще никем не признанному таланту. Однако некоторые из его приятелей считали, что его просто никто не берет на работу, и в чем-то они были правы. Все его друзья, в том числе и Володя, - его бывшие однокурсники, с которыми он учился в автодорожном институте, теперь они ходили к нему по старой памяти, чтобы пропустить по бутылочке пивка и потрепаться о том о сем. Все в душе жалели его, но Игорь был гордым человеком и никогда бы не позволил, чтобы кто-то озвучил эту жалость, а потому они притворялись, что верят в его возникающие каждый день новые принципы, и делали вид, что их все в друге устраивает. Сам он был твердо убежден, что настанет день, когда его гениальные фотоработы будут признаны всем миром и изумленное человечество падет к его ногам, преклоняясь перед бесспорным талантом и осыпая его деньгами. Эта вера и врожденное упорство позволяли ему держаться на плаву и не опуститься окончательно
Бросив окурок в пепельницу, он взял снимок обеими руками и стал рассматривать на свет, пытаясь обнаружить признаки заводского брака на бумаге. Старуха смотрела на него своим хищным взглядом и, казалось, смеялась над его наивными попытками не поверить своим глазам. При свете она выглядела не просто отталкивающей, но пугающе отвратительной со своей кривой ухмылкой. Он старался не встречаться с ней глазами, но это было трудно, поскольку смотреть нужно было именно на лицо, и каждый раз, когда он натыкался на ее колючий взгляд, у него внутри что-то вздрагивало, словно какая-то сволочь проводила по его желудку раскаленной кочергой. Руки невесты, держащие цветы, явно не принадлежали молодой девушке, это были сухие, морщинистые отростки с корявыми пальцами. Он только сейчас это заметил и был поражен не меньше, чем когда увидел лицо. Если еще можно было с большой натяжкой допустить, что лицо изменилось вследствие брака пленки или бумаги, то руки не оставляли сомнения в том, что внутри свадебного платья находилась не молодая и красивая девушка, а именно страшная старуха. Как она смогла попасть в это платье и почему этого никто из гостей не заметил, в том числе и сам Игорь, было совершенной загадкой.
Отложив снимок дрожащей рукой, он отхлебнул пива, встал и пошел на кухню искать коробочку, в которую была упакована фотопленка. Найдя ее в мусорном ведре, он тщательно изучил все надписи, но ничего необычного не обнаружил. Пленка как пленка, такую он всегда покупал в магазине за углом, все как обычно. Выбросив коробочку в ведро, он вернулся в комнату и вновь взял фотографию И отшатнулся от неожиданности: оскалившись, старуха показывала ему свои мелкие желтые зубы. В глазах ее пылала ярость, они выглядели совсем как живые. Проморгавшись, он снова взглянул на "невесту". Она по-прежнему скалилась, как волчица, словно отпугивая его от себя, и, казалось, вот-вот раздастся ее злобное рычание На лбу у него выступил холодный пот, рука затряслась, и снимок упал на пол.
Ему вдруг стало трудно дышать, он начал задыхаться, схватившись за грудь, и закашлялся, согнувшись пополам. Пережив этот неожиданный приступ, он пошел в лабораторию и принес остальные четыре снимка. Все они были сделаны примерно в одном и том же ракурсе в ту единственную минуту, когда он мог позволить себе быстро сменить камеру и сфотографировать молодоженов для коллекции. И на всех снимках она - старуха! Игорь видел то, что видел, и это навело его на жуткие мысли. Внутренний голос сказал ему: Володе угрожает опасность. Какая именно голос умолчал, но Игорь всегда доверял своей интуиции, что часто помогало ему выпутываться из неприятных ситуаций. И на этот раз он тоже решил прислушаться к ней. Нужно немедленно сообщить о своем открытии Володе. Он еще не знал, как сможет объяснить ему феномен снимка, но поставить друга в известность - его прямой долг. Оставив снимки на кресле, он пошел в лабораторию и просмотрел негативы. Теперь и на них он смог разглядеть жуткое лицо таинственной старухи. Он спрятал негативы в свой одному ему известный тайник - в двойное дно мусорной корзины. Гениальное, он считал, изобретение: кто станет искать что-то в мусорной корзине, тем более во втором дне? Только круглый идиот. Там он хранил деньги и наиболее ценные негативы на случай ограбления. Мысль о том, что в его квартиру воры могли забраться только по ошибке, его не посещала - он был уверен, что его коллекция представляет немалый интерес для истинных ценителей фотоискусства, и те не упустят случая прибрать ее к своим загребущим рукам.
