Валерия Леман - Вечное таинство – смерть
– Вот видишь, мой миленький: ты сам назвал меня «родная»! Кстати, пожалуй, мне лучше взять пару недель отпуска в «Садах» – ты ведь это мне организуешь? Столько работы по дому!..
С тех пор моя жизнь превратилась в кошмар: к вечеру Вера перевезла в дом свои вещи и начала все переставлять по своему вкусу на кухне и в комнатах. Тут я не выдержал и накричал на нее. Итог был в буквальном смысле слова плачевный: бедная Вера рухнула на диванчик лицом в подушку и отчаянно зарыдала. Я готов был завыть.
Опущу описание адских дней совместной жизни с Верой Буниной, скажу лишь, что, продержавшись, героически обороняясь, одну неделю, уже в пятницу я сдался: встал затемно, не включая света, молниеносно оделся и, прыгнув в машину, поспешно свалил на работу.
Примерно через полчаса Вера проснулась и, нутром почуяв неладное, немедленно забила тревогу. Сжав зубы, я не отвечал на ее беспрерывные звонки и на всякий пожарный заперся в своем кабинете.
Естественно, я тут же начал действовать. Первым делом набрал парижский номер отца и вкратце, сдержанно, но решительно поставил его перед фактом: дорогой, любимый папа, я лечу к тебе! Немедленно!
Но меня ждал еще один сюрприз: мой отец, которого мы с сестрой Ольгой называем Старым Лисом и который прожил в более-менее счастливом браке с нашей мамой только пять лет, несколько смущенно откашлялся и вздохнул:
— Все так сложно, мой дорогой Ален!
Я раздраженно фыркнул:
— В чем сложность, отец? Моя комната занята красавицами из твоего гарема? И в твоем двухэтажном особняке больше не найдется комнатушки для родного сына? — Я был готов рвать и метать от бессильной ярости. — Понимаешь, папа, мне просто срочно нужно улететь из Москвы!
Мой срывающийся голос озадачил отца:
— Говори сразу, что случилось! Что ты там натворил? Надеюсь, тебя не разыскивает полиция?
Я готов был расхохотаться сатанинским смехом — мне бы его проблемы! Полиция — святые угодники по сравнению с Верой Буниной.
— Нет, папа, все гораздо хуже. В двух словах: меня тут решили женить, и на сегодняшний день единственная возможность избежать этого — срочно улететь в Париж. Как говорится, промедление смерти подобно.
Тут уж рассмеялся Старый Лис. Когда все более-менее благополучно, Жюль Муар не прочь пошутить, побалагурить.
— Бедняжка Ален! Представь себе — у меня практически такая же ситуация: я без пяти минут женатый человек. Но вот только, в отличие от тебя, данная перспектива делает меня счастливейшим из смертных.
— Поздравляю, — не без желчи проскрипел я. — Но в таком случае ты тем более просто обязан пригласить меня в гости, чтобы познакомить с потенциальной мачехой.
Старый Лис в очередной раз откашлялся.
— М-да, возможно, возможно… Только вряд ли малышка Лулу годится тебе в мачехи, дорогой Ален, она немного младше тебя, совершенное дитя. Ей двадцать лет.
Что ж, все это было в духе отца: в свои «слегка за пятьдесят» он тщательно следит за собственной внешностью и одеждой. Он, кажется, и во сне следит за своей мимикой, всегда выглядит молодым и прекрасным, а потому каждая из его новых пассий, как правило, еще моложе и роскошнее предыдущей.
Однако в тот критический момент мне было не до сантиментов — еще немного, и в мою дверь начнет ломиться Вера Бунина.
— Еще раз поздравляю, — усмехнулся я, невольно бросая взгляд на часы на запястье. — Ну, так что — я вылетаю ближайшим рейсом?
Старый Лис немедленно заворчал, загундел нечто бессвязное, пока я решительно не оборвал его, призвав хоть несколько дней в году быть настоящим отцом. Тут он вздохнул.
— Хорошо, я в принципе не против. Но прошу, не торопись: для начала я должен посоветоваться с Лулу, как она посмотрит на твой визит. После беседы я тебе перезвоню. Чао!
И негодник немедленно дал отбой. Проявите чуток фантазии, чтобы попытаться представить себе, что я испытал в следующие двадцать-тридцать минут, ожидая его звонка как манны небесной. Когда наконец раздалась долгожданная трель, я схватил трубку так, как утопающий хватается за соломинку.
— Поздравляю, мой дорогой, — слегка недовольным голосом проворчал Старый Лис. — Моя очаровательная крошка Лу неожиданно обрадовалась перспективе гостя из Москвы. Представь себе: одной ее знакомой буквально на днях привезли чудного песика из России. Насколько я понял, это новая мода: в Москве множество бездомных несчастных псов и котов, которых добрые женщины собирают, отмывают и через интернет-сайт пристраивают по всему свету. Словом, Лулу тоже хочет несчастного песика из ужасной и холодной Москвы. Раз уж ты собрался к нам прилететь, прошу тебя…
— Я все понял, — нетерпеливо перебил его я, бросая затравленные взгляды на дверь. — Говори быстрее название этой конторы или телефоны, но только пса я выбирать не стану — возьму первого попавшегося.
— Лулу абсолютно все равно, какой пес, — недовольно фыркнул Старый Лис (он терпеть не может, когда его прерывают). — Она согласна даже на безногого — в ней живет святая душа матери Терезы. Но, мой дорогой Ален, прошу лично от себя: хотелось бы, чтобы песик был более-менее приличный. Итак, записывай координаты: общество спасения животных…
Несколько секунд — и я записал нужную информацию, после чего распрощался с отцом. Пора было предпринять конкретные действия, чтобы как можно быстрее покинуть холодную и ужасную Москву, где обосновалась Вера Бунина.
Я еще раз перечитал свою запись. Итак, общество спасения животных под названием «Друг человека», телефон ветеринара Анастасии Маричевой. Пора приниматься за дело.
Глава 2. «Друг человека»
Мое общение с представителем «Друга человека» оказалось чрезвычайно коротким и приятным: я позвонил, представился и кратко изложил суть дела. Дескать, лечу сегодня последним рейсом до славного города Парижу, а мои взбалмошные друзья изъявили желание усыновить дворняжку — помогите! Нужно все оформить с потрясающей скоростью.
Ветеринар Анастасия Маричева оказалась на редкость милой дамой. Терпеливо выслушав мою сбивчивую и торопливую просьбу, она жизнерадостно рассмеялась в ответ.
— Нет проблем! Со славным городом Парижем мы давно активно сотрудничаем. В настоящий момент у нас есть пара песиков с полностью оформленными ветеринарными справками международного образца. Если вас устроит, я даже могу подвезти вам счастливого пса прямо в аэропорт. От вас требуется лишь сообщить, каким рейсом и откуда вы вылетаете.
Я с облегчением вздохнул: ну надо же! Слава богу, есть люди, способные все организовать легко и быстро! В течение двух минут мы обговорили с Анастасией место и время встречи, и, можно сказать, мое дело было в шляпе.
Потом я поспешил позвонить отцу, сообщил радостную весть: буду в Париже сегодня к 19.00 вместе с чистопородной московской дворнягой, прошу встретить в аэропорту Шарль де Голль. Старый Лис что-то недовольно буркнул в ответ и дал отбой, что совершенно меня не расстроило. Я тенью выскользнул из кабинета и из офиса, торопливо покинув это нечистое на данный момент место.
Поскольку поутру, в панике сбегая из дома, я не имел никакой возможности собрать вещи, то первым моим делом стало посещение магазинов. Купив себе все необходимое, я отобедал в кафе по соседству и наконец-то рванул в Шереметьево, прибыв на место даже чуть раньше оговоренного времени встречи.
Итак, я прогуливался у здания аэропорта, глазея по сторонам, изо всех сил стараясь первым заметить Анастасию, которая весело и непринужденно описала саму себя как очаровательную длинноногую шатенку с огромным псом шоколадного цвета по имени Билли.
Оная красавица и Билли появились в поле моего зрения ровно в срок, и я невольно восхитился точностью представительницы «Друга человека». Анастасия, едва заметив мою приветственно поднятую руку, подошла, доброжелательно улыбнулась и кивнула, потом наклонилась к действительно огромному псу, которого привела с собой на поводке:
— Билли, познакомься: это твой сопровождающий Ален. Сам видишь, он очень добрый и хороший. На время полета вы расстанетесь, но, думаю, в Париже еще успеете подружиться.
После этого она с той же торжественностью развернулась ко мне, с легким полупоклоном представив мне Билли:
— Ален, это — Билли, прошу любить и жаловать!
Билли, умильно склонив шоколадную голову набок, смотрел на меня снизу вверх шоколадными блестящими глазами, слегка повиливая шоколадным хвостом. Он был вполне упитан и холен, чтобы никоим образом не походить на своих собратьев — бездомных дворняг.
— Никогда бы не подумал, что передо мной несчастный бездомный пес, — покачал я головой, невольно улыбаясь. — Настоящий красавчик! Такой веселый, довольный жизнью и самим собой. На вашем месте я бы назвал его Шоколадом. Ну, или, на худой конец, Сникерсом.
