Михаил Петров - Гончаров и похитители
- Однако, Ухов, дядька-то твой большой аккуратист был, - потрогав запертую калитку, похвалил я хозяина. - Он что же, на досуге еще и цветочками приторговывал? Или просто на потребу души?
- Одно не исключало другого, - выбираясь через пассажирскую дверцу, ответил он. - Но цветочки-лютики у него были вроде хобби. Для души, хотя и прибыль они приносили довольно ощутимую.
- Надо думать! - с грустью согласился я, глядя, как Ухов перелезает через забор.
- Ну что ты, Иваныч?! - спрыгивая по ту сторону, укоризненно заметил он. - Что с тобой? Или прыть потерял? Перелезай!
- Нет, Ухов, мы пойдем другим путем, - выковыривая из земли давно замеченный мною и кем-то втоптанный ключ, ответил я. - Негоже человеку, аки обезьяне, по заборам лазать да народ смешить. Как ты думаешь, подойдет? неторопливо вставляя ключ в скважину, спросил я.
- Иваныч, перестань тянуть кота за хвост, - приплясывая от нетерпения, простонал он. - Открывай скорее.
На кухне, куда мы попали, миновав вполне благополучную веранду, царил полный и классический кавардак. Сдвинутый холодильник, опрокинутый стол и задранный, скомканный палас - все говорило о том, что здесь совсем недавно приключилась серьезная баталия. Однако, на первый взгляд, никаких следов крови не наблюдалось, и это давало повод к оптимизму.
- А в остальные комнаты ты заглядывал? - продолжая стоять на пороге, спросил я.
- Конечно. А как же иначе? Он мог лежать раненный и ждать помощи. Я разулся и прошел по стеночке. Заглянул в гостиную, в спальню - картина там схожая, пойдем, сам посмотришь.
Гостиная, куда мы вошли по ходу следования, выглядела гораздо хуже, нежели кухня. Содержимое всех шкафов и тумбочек было бесцеремонно выпотрошено на пол, обивка мягкой мебели варварски вспорота крест-накрест. Куски поролона, разбросанные по всей комнате, частью прикрывали истерзанный ковер и линолеум. Венчал всю эту картину разгрома опрокинутый, разбитый телевизор. Но крови здесь, как и на кухне, не обнаружилось. Отметив это, мы проследовали дальше, в спальню. Она оказалась совсем крохотной, и потому здесь, кроме шифоньера, кровати и тумбочки, ничего не было. Но это не помешало погромщикам и здесь устроить что-то похоже на "ночь длинных ножей". Не совсем понятно, за какой надобностью они разбили большое зеркало, висевшее над кроватью.
- А дядька-то твой того... - задумчиво разглядывая опустевшую дорогую раму, хмыкнул я. - Имел некоторые сексуальные проблемы.
- Да черт его знает. Наверное. Недаром же от него ушла супруга. Да оно и понятно. Три года на подлодке, а потом почти десять лет на вредном производстве. Все длинный рубль искал. Доискался, что корень отсох. Но что тут случилось? Иваныч, я не могу врубиться. То, что искали бабки, это и коту понятно. Однако дядька вовсе не тот человек, который просто так, за здорово живешь, отдаст свои, кровно заработанные деньги. Значит, его должны были основательно пытать, но я не вижу даже малейших следов изуверства.
- Ухов, ты умнеешь не по дням, а по часам, - прислонившись к косяку, сделал я ему плезир. - Действительно, не замечено следов работы паяльником или утюгом и, что самое главное, ни единого пятнышка крови. Такое впечатление, что твоего дядюшки на момент погрома здесь вовсе и не было.
- Иваныч, а ведь это мысль, - встрепенулся Макс. - И как это я раньше не догадался? Конечно же его не было! Наверное, сразу после нашего разговора он упорол на свои огороды, чтобы к моему приезду все подготовить. А кто-то, знавший о его отсутствии, этим воспользовался и в поисках денег навел здесь капитальный шмон... Но... Но тогда почему же его до сих пор нет?
- И почему дядькина машина стоит в гараже? Нет, Ухов, к сожалению и вероятнее всего, во время шмона он находился дома. Скажи, он аккуратный человек?
- Конечно, в этом ты сам убедился, проходя через двор. Морская привычка.
- Я не о том. Человек может быть аккуратен в одном, но неряшлив в другом. Тебе ни разу не доводилось видеть, когда он заводит часы?
- Случалось, - чуть подумав, ответил он. - Несколько раз, после хорошей выпивки, я оставался у него ночевать. Перед тем как ложиться спать, часов в десять или одиннадцать, дядька педантично заводил все имеющиеся в доме часы.
- В таком случае он здорово нам помог, - вытаскивая из-под кровати механический будильник, заметил я. - Он до сих пор тикает и показывает настоящее время, а это означает, что завели его либо вчера вечером, либо позавчера, поскольку его завод рассчитан на тридцать шесть часов.
- Сейчас десять часов и тридцать минут, если дядька заводил его позавчера, то он вот-вот остановится.
- Макс, ты делаешь удивительные успехи. Но ждать, когда он остановится, не имеет смысла, потому как по его четкому ходу ясно, что завели его вчера, а это означает, что во время налета, который произошел не ранее десяти часов, твой дядюшка находился дома. Он ведь не имел привычки к ночным прогулкам?
- Нет, домовитый мужик был, - загоревав о дяде, с сожалением ответил Ухов. - Но почему ты так уверенно говоришь, что налет произошел не раньше десяти часов?
- Потому что, как мне кажется, заводить часы во время погрома или сразу после него как-то неестественно. Итак, мы постановили, что вчера вечером он был дома.
- Либо копошился во дворе или сараях...
- Дойдем и до сараев, но сначала заглянем на чердак и в подполье. Ты, случаем, там не был?
- Нет, как увидел, что здесь творится, так сразу к тебе.
- Начнем с подполья. Не нравится мне этот задранный ковер. Где находится лаз?
- А черт его знает, где-то посередине. Помнится, я оттуда самогонку доставал. - С этими приятными воспоминаниями Макс скрутил палас и оголил люк, ведущий вниз. - Смотри-ка, верно запомнил, значит, не такой уж пьяный был.
Приподняв тяжелую крышку, мы оттащили ее в сторону, и по массивной лестнице Ухов первым спустился вниз.
- Иваныч, да тут темно, как у негра в желудке, - через некоторое время проинформировал он. - Лампочка висит, а выключателя нет, поищи его у себя наверху.
Не желая обременять себя слишком большими поисками, я защелкал всеми имеющимися на кухне выключателями и оказался в корне прав. Черный квадрат подполья вспыхнул, и по восторженному реву Ухова я понял, что старались мы не зря.
- Иваныч, спускайся! - требовательно пробухтел его голос.
- Уже на полпути, - кисло усмехнулся я, нехотя вставая на первую ступеньку лестницы. Видеть измордованный, изуродованный труп не было никакого желания, хотя бы он и принадлежал уховскому дядюшке. Но такого не произошло. Ступив на чистый дощатый пол, я нехотя осмотрел довольно большое пространство и никого, кроме стоящего на карачках Макса, не обнаружил. - Ну и какого рожна ты орешь? - естественно и просто спросил я. - Крыша поехала или крысиного яда нажрался?
- Иваныч! - поднимаясь с колен, горестно воскликнул он. - Здесь они его... Здесь мучили и, наверное, убили. Подойди сюда и глянь, сколько крови натекло.
- Да, со стакан наберется, - согласился я, рассматривая черное засохшее пятно. - Но мне не совсем понятно поведение грабителей. Если они грохнули твоего дядьку здесь, то за каким чертом им понадобилось утаскивать отсюда его труп?
- Не знаю, - растерянно развел он руками. - Иваныч, смотри-ка, паяльник.
- Уже вижу. Не лапай его руками. Лучше поднимись и найди мне несколько чистых пакетов да проверь чердак и сараи, а я тем временем спокой но и тщательно здесь все осмотрю.
Послушавшись моего совета, сопя и постанывая от огорчения, он полез наверх, давая мне возможность как следует оглядеться.
По двум стенам подполья расположились, пока еще пустые, загородки для овощей. Третью занимал стеллаж с соленьями и вареньями, а возле четвертой стоял типичный дачный столик, на котором и лежал зловещий паяльник. Рядом с ним находились плоскогубцы и полутораметровый кусок капронового шнура. Вид всех этих пыточных предметов не радовал, а, напротив, навевал тихую грусть и печаль. Вздохнув, я начал поиски. Двигаясь от люка по часовой стрелке, я вскоре обнаружил окровавленный кусок полотенца. Второй его половины, как я ни старался, найти не удалось. Еще я нашел два затоптанных окурка от "Мальборо", и на этом мои поиски были закончены. Рассовав вещдоки по пакетам, я поднялся наверх, где меня уже поджидал Макс. Ему, как я и ожидал, ничего подозрительного обнаружить не удалось.
- Что делать-то будем? - задал он извечный вопрос.
- Пойдем на веранду, - вместо ответа, предложил я. - Что-то мне здесь не нравится. Там посидим покумекаем, куда нам дальше плыть.
- Куда плыть, куда плыть, - придвигая мне хрупкое плетеное кресло, проворчал он. - Известное дело куда. В ментовку надо.
- Обязательно, - согласился я. - И знаешь, кого первого заподозрят в убийстве Зобова Романа Николаевича?
- Знаю, не дурак. Первым в этом списке окажусь я.
- Безусловно, а знаешь почему?
- Ну мало ли...
- Если следователь окажется умный, он подумает: а почему налетчики перед отходом не сожгли дом? Ведь тем самым они бы спрятали все концы. И труп никуда не надо тащить, и дело можно спокойно списать на возгорание электропроводки либо случайной сигареты в постели. Кстати, Макс, какие сигареты курил твой дядюшка?
