Ольга Лаврова - Брачный аферист
Калуга. В гостинице появился молодой научный работник, приехавший "на секретный объект". По рассеянности он забыл дома паспорт - такая досада! Из документов имел при себе лишь удостоверение ударника коммунистического труда (на имя Пущина, как вы догадываетесь). Научный работник до того располагал к себе, что администратор в нарушение правил разрешил ему проживание по удостоверению. С благодарностью принял "Пущин" ключ от номера и тотчас при администраторе продиктовал телеграмму жене: "Немедленно вышли паспорт ценным письмом".
Здесь же в гостинице "Пущин" встретился с женщиной-инженером, которая находилась в Калуге в командировке. Узнав, что она москвичка и собирается на два дня домой, рассеянный молодой ученый очень обрадовался: "Я чувствую, вы меня выручите!" - воскликнул он и изложил свою просьбу. Не имея пока паспорта, он не может получить денежный перевод. Занимать же у здешних коллег, которых он, по сути, инспектирует, неловко и даже двусмысленно. А деньги нужны, он не привык жаться в расходах. Так вот пусть его прелестная новая знакомая снимет в Москве с его сберкнижки на предъявителя полторы тысячи рублей и привезет по возвращении в Калугу. О, он ей абсолютно доверяет, порядочного человека за версту видно!
Смущенная женщина, не желая брать ответственность за крупную сумму, долго отнекивалась и наконец предложила иной выход. У нее есть около 250 рублей. До получения паспорта и перевода она охотно одолжит эти деньги попавшему в затруднение "Пущину". Тот растроганно поцеловал ей ручку и принял деньги. Затем проводил женщину на вокзал к московскому поезду. И, как-то сразу вдруг закруглившись на "секретном объекте", раскланялся с администратором.
Кемерово. "Ударник коммунистического труда Пущин" познакомился в ресторане с гражданином Пшенцовым. Приятно посидели, потолковали на научные темы Пшенцов был специалистом в области ядерной физики. К вечеру он хватился бумажника и документов.
Минск. Пока Пшенцов и милиция искали в Кемерово проходимца "Пущина", в Минск прибыл "Пшенцов" - многообещающий молодой ученый. Со сменой документов он утратил свою рассеянность, но зато стал чрезвычайно чувствительным к женской красоте. Буквально на улице "физик" по уши влюбился в хорошо одетую Надю Л. И так как теперь у него завелся какой-никакой паспорт ("От сидячей жизни поневоле полнеешь. Смотрите, каким я был худощавым!"), он предложил девушке подать заявление в загс. Решать надо было спешно: "физика" посылали в длительную заграничную командировку.
Надя Л. решилась. Свадьбу положили сыграть, не дожидаясь официальных формальностей: в предотьездной горячке будет некогда. И пошел пир горой. Тосты. Песни. Танцы. Дорогие подарки молодым... А наутро жених как в воду канул. И вместе с ним - большой чемодан и множество ценных вещей. Да вдобавок один из приглашенных, моряк, лишился своего кортика и отпускного свидетельства.
Одесса. Еще невеста в Минске обливалась слезами и выбегала к двери на каждый звонок, а "капитан дальнего плавания Чурин" уже фланировал по знаменитой набережной в отличном расположении духа. Он был в отпуске и при деньгах. Чтобы убить время, "Чурин" сел на теплоход и день за днем кутил в ресторане, угощая всех вокруг, с шиком стреляя шампанским и взрезая дыни кортиком.
Широтой натуры и красочными морскими рассказами он увлек молоденькую заведующую рестораном, Аню В., которая скучала на внутренних рейсах и мечтала о настоящем океанском просторе. Что ж, "капитан дальнего плавания" мог это устроить, и даже с удовольствием. Аня - прекрасный работник, его собственная команда примет ее с распростертыми объятиями!
Не рассчитав стоимости выпитого и съеденного, "Чурин" к концу маршрута поиздержался и договорится, что занесет деньги (пустяковый должок, рублей 30-40) родителям Ани в Киеве. А заодно сообщит, удалось ли организовать ее перевод на океанский лайнер. Впереди маячили пальмы, киты, тропические закаты и прочие бананово-лимонные грезы.
Киев. "Капитан" посетил родителей Ани В., отдал долг, засиделся со стариками допоздна, и те, разумеется, не отпустили его на ночь глядя, уложили спать в Аниной комнате.
Ушел "капитан", как он любил, пораньше, не беспокоя хозяев. Наскоро прихватил десяток безделушек. Элементарный подсчет показал, что безумные ресторанные расходы для завоевания доверия заведующей с лихвой оправдали себя. Взятое у ее родителей - старых ювелиров - многократно возместило "капитану" убытки.
Кишинев. Здесь наш ловкач вынырнул тремя днями позже под именем Сажина, доцента Киевского университета. В Кишиневе ловкача опять настигла внезапная любовь, и он вознамерился вступить в брак. Чтобы доказать серьезность своих намерений, он при невесте отправил телеграмму ректору Киевского университета, сообщив, что задержится из-за свадьбы, и прося из неполученной им зарплаты выслать 500 рублей в адрес его суженой.
Пока ректор дивился странной телеграмме, "Сажин" двинулся дальше, увозя, что попало под руку. На некоторое время охота жениться поглотила его целиком. Пользуясь по очереди старыми документами, Пущин-Пшенцов-Сажин разбил шесть женских сердец подряд в разных городах. По одинаковой примерно схеме, но нигде не повторяясь в художественных деталях, подобранных с фантазией и мастерством.
Характерно, что в большинстве случаев девушки не спешили в милицию: они ждали обаятельного жениха назад. А он подогревал надежды (и отодвигал момент заявления о краже), подавая о себе весточки и обещая возвратиться еще более пылким, вот только уладит некие свои срочные и сугубо мужские дела.
В конце посланий стояли небрежные постскриптумы: "Люда (это женщина, у которой стащил приличную сумму и ковер), очень прошу тебя не волноваться. Ковер тебе не нужен. Я тебе шубу привезу, только, пожалуйста, не волнуйся!". Или: "Ирочка, хочу, чтобы ты приехала ко мне. На всякий случай забрал твои вещи. Не волнуйся". Обратного адреса, к сожалению, не было. (Эти любовные послания легли первыми вещественными доказательствами в папку следователя: все они были написаны одной рукой.)
Когда потерпевшие отчаивались ждать и наконец обращались в милицию, в комнатах столько раз уже мели пол, стирали пыль и вытряхивали пепельницы, что ни отпечатков пальцев, ни других следов преступника зафиксировать не удавалось.
Мы толклись в кабинете Михаила Петровича, слушали, вникали. Ежились немножко, думали: дело брачного афериста - нелегкий хлеб. Материал щекотливый, да еще чреват комическими эффектами, которые надо как-то тактично затушевывать, дабы не обидеть потерпевших. Но, с другой стороны, была в нем некая изюминка, привлекала свежесть темы. И привлекал сам Михаил Петрович. Живой, дружелюбный, отзывчивый на шутку, умевший радоваться всеми человеческими радостями - открыто, без ханжества. Но в основе очень серьезный, прочный, надежный человек. Да и наружность имел выигрышную: хороший рост, лицо крупной лепки, выразительное и сильное. Находка для документалиста.
В общем, застряли мы в кабинете Дайнеко...
Энергичный розыск, предпринятый московской бригадой, позволил кое-где выявить не зарегистрированные прежде эпизоды деятельности того же ловкача. Ведь многие пострадавшие вообще никуда не обращались: велика ли охота признаваться в глупой доверчивости, выворачивать наизнанку свою личную жизнь! Но, узнав, что не они одни попали в сети, люди рассказывали и о собственной беде...
Колечко за колечком вязалась цепочка преступлений, восстанавливались недостающие звенья, и некоторые из них свидетельствовали, что размашистый жулик не брезгует и мелочами. (К примеру, не пробившись в гостиницу, он как-то переночевал у больной дворничихи. Утром вызвался сходить в аптеку за лекарствами и взял три рубля. Разумеется, не вернулся.)
Даугавпилс - Калуга - Кемерово, Минск - Одесса - Киев, Кишинев - Харьков Рига, Таллин - Юрмала - Псков, Сочи - Рязань - Запорожье...
- Эк рыскает! - ворчал Дайнеко, чертя новые жирные стрелки.
Длинная ломаная линия скакала по карте, выкидывала лихие коленца, пересекала саму себя: ловкач без устали мотался по стране.
- По "холодным" следам тащимся, братцы, по "холодным" следам. А нам надо вперед забежать! А поди знай, куда он махнет? - Дайнеко косился на нас хитрым глазом: - Нет, как говорится, "кина не будет".
- Будет, Михаил Петрович! Оператор уже пленку получает.
- И что же он станет снимать?
- Хотя бы эту карту. И тебя над картой. И как создают портрет на фотороботе. И как члены бригады приезжают и докладывают о похождениях неведомого афериста. А там вы его поймаете - и закипит.
- Не сглазьте удачу, - посмеивался Дайнеко.
Но он верил в удачу, а мы верили в него и его "сборную". Съемки начались, когда был обнаружен первый "теплый" след.
Из Петрозаводска пришло известие о только что обобранной и брошенной невесте. Коварный жених был симпатичнейшим брюнетом лет 35 с ласкающим ухо украинским акцентом. Кто-то случайно заметил, что накануне исчезновения он интересовался расписанием авиарейса на Вильнюс
