Марина Серова - Ключи от жизни
— Трупа нет.
— То есть? — недоуменно взглянула я на Миющенко.
— А вот так, — оскалился он в своей обворожительной улыбке, и я снова отвернулась. — Сам позвонил нам с утра, сказал, что жена пропала, что кровь на полу в ванной и в коридоре обнаружил. Когда мы приехали, он был в полной якобы растерянности. Ну, мы обыск небольшой произвели. В итоге в стиральной машине нашли его рубашку со следами крови. На кухне стоит фирменный такой деревянный ящичек с набором ножей «Золинген». Так вот на одном из них тоже кровь и отпечатки пальцев хозяина. Мы уже проверили. Потом обнаружили кровь и в багажнике его автомобиля, который под окном стоял на то время. Мужик клянется, что не убивал никого и вообще ничего не понимает. Экспертиза же показала, что следы крови в ванной, в коридоре, на рубашке, на ноже и в багажнике «Опеля» идентичны между собой и соответствуют крови пропавшей жены. У нее редкая четвертая группа да еще и с отрицательным резусом. Мы об этом в поликлинике справились.
— Так… А я тут при чем? Вы хотите нанять меня, скинувшись всем отделом, чтобы я нашла труп?
— Нет, ну что вы, я пришел сделать вам предложение…
— Руки и сердца? — снова посмотрела я на него.
— Вы все шутите, Татьяна Александровна, и перебиваете меня, а я…
— Простите, больше не буду, — извинилась я и тут же хихикнула, живо представив Миющенко в роли жениха. Господи, какой же я бываю иногда идиоткой!
— Ну так вот, у меня к вам деловое предложение. Мать подозреваемого не верит, что ее сын мог такое совершить, хочет лучшего адвоката нанять, жалобы строчить, ну и прочее. А я хочу посоветовать ей к вам обратиться. Вы же практически все дела раскрываете. Это у нас все в отделе знают, да и многие в нашем городе. Кстати, вы смеялись по поводу штатной единицы, а вас с удовольствием приняли бы к нам.
— Спасибо за лестные отзывы и за оказанное доверие, но все-таки давайте ближе к теме, — как-то теряя ко всему этому интерес, поторопила я Миющенко.
— Тема одна — деньги, — попытался он заглянуть мне в лицо. — Я даю мамаше ваши координаты, она вам с радостью платит, хватаясь за соломинку. А вы раскрываете то, что и так уже практически доказано нами, и даете мне, скажем, пятьдесят процентов от своего гонорара. Вы ведь деньги берете независимо от исхода дела? Так? А вам и делать-то ничего не придется. Можете и дома посидеть. А потом ей скажете, что так, мол, и так, все-таки ваш сынок убил. Ну, максимум, труп его жены поищете. Но, думаю, мы и сами его скоро обнаружим. Видите, как все просто.
— Ясно, — я легонько хлопнула рукой по столешнице. — Мало того, что вы, любезнейший, хотите на мне подзаработать, так еще и надеетесь, что я сокращу вам работу по розыску трупа. А деньги, значит, я должна взять с обезумевшей от горя матери, заранее зная, чем все закончится. Да это же, господин офицер, по меньшей мере цинизм! Ну уж нет, я такими вещами не занимаюсь.
Похоже, денек у меня сегодня с самого начала не удался. Но опера моя отповедь не остановила.
— Может быть, и цинизм, — легко согласился он и неожиданно добавил: — А вдруг окажется, что этот мужик и впрямь не убивал жену… Вдруг его кто-то подставил? А без вас у Луговичного шансов практичес…
— Простите, как вы сказали? — прервала я Миющенко на полуслове, хотя и обещала этого больше не делать. — Луговичный?
Фамилия эта довольно редкая. А я знала одного Луговичного. У него и имя-то неизбитое было — Рудольф. В школе вместе учились, в параллельных классах. Мало того, даже легкий романчик у нас был.
— Да, — ответил с готовностью опер. — Подозреваемый — Рудольф Луговичный. Семьдесят третьего года рождения. А что? Вы его знаете?
— Рудольф?! — воскликнула я, прижав ладони к щекам. — Ну надо же, как тесен мир! С ума сойти. Вообще-то он… Да, действительно, на Рудика это не похоже. Хотя со временем люди меняются.
— Вот видите, — снова вытянул тощую шею Миющенко, и я удостоила его взглядом. — Тем более вам необходимо взяться за это дело. Чувствую, мне повезло, что вы оказались знакомы с ним.
— Не знаю, как вам, а вот Рудику, возможно, и повезло. И если он не виноват, я это докажу. Так что шансы у него практически появляются. Да. Меня заинтересовало это. Вы выиграли, товарищ оперуполномоченный. Но о пятидесяти процентах и речи быть не может. Двадцать. И только из большого уважения к вам, — сделала я подобающую гримасу.
— Согласен, — быстро согласился он. — А люди они довольно состоятельные. Заплатят. Так я дам ваш телефон Мальвине Васильевне? Ну и имена в этой семейке! — насмешливо хмыкнул он.
— Пожалуй, номер дайте. Но учтите, что просто так вам двадцать процентов на голову не свалятся. Придется со мной сотрудничать. Улавливаете? Кстати, — не удержалась я, — судя по данным удостоверения, вас зовут Анатолием Несторовичем?
— Да, но можно просто Анатолий, — ответил он и тут же осекся. — Конечно. Все, что будет зависеть от меня… Короче, я понял, — кивнул Миющенко.
— Угу, — в моем голосе добавилось сарказма, — в вашей семейке тоже редкие имена, оказывается, попадаются.
Анатолий Несторович потупил взгляд.
Молодой, алчный, наглый, хитрый, уважающий только собственную персону — вот какой замечательный мне достался компаньон.
— Ну ладно, Анатолий, давайте уж теперь все поконкретнее. Деталей побольше, собственных выводов поменьше.
— Да, в общем-то, я вам все рассказал, — пожал он щуплыми плечами и потянулся к моему «Мальборо». — Вы позволите?
— Травитесь на здоровье, — позволила я и тоже закурила, отвергнув благородный жест партнера дать мне прикурить от его зажигалки. — Вы, Анатолий Несторович, не спешите считать меня дурой, — с наслаждением выпустив струю дыма ему в лицо, томно произнесла я. — Рассказать вам есть что. Просто не хочется. Вроде как права не имеете раскрывать тайны следствия. Только вы и так уже перешли дозволенную грань — хотите своего клиента ко мне перекинуть и навариться при этом. Начальство вам за это звание не повысит. Так что не тушуйтесь, молодой человек.
— Пф, — презрительно надул он щеки. — Начальство! Да наше начальство, если хотите знать, только так аналогичными делишками занимается. Дело практически раскрутят — в основном это краж касается, — а потом клиенту советуют в частное сыскное агентство обратиться. В «АиД». Говорят, мол, только они вам помогут. А там уже договоренность: аидовцы берут с потерпевшего бабки и делят с нашим начальством. Не каждая ведь жертва догадывается, что нам надо заплатить за работу.
— Замечательно. А вас, значит, пока в долю не берут? И вы решили сами попытать счастья? Кстати, Аид — это повелитель царства мертвых, насколько я помню греческую мифологию…
— Нет, просто Алешин и Демин.
— Да знаю я эту конкурирующую организацию, — махнула я рукой. — Выходит, теперь им уподобляюсь.
— Что вы! Вы совсем другое дело! — решил он мне польстить. — Они же только за счет нас преступления раскрывают. А о ваших расследованиях я слышал кое от кого, потому к вам и пришел.
— Ну, хватит сантиментов, Анатолий. Выкладывайте ваши козыри. Я сразу поняла, что в деле Луговичного что-то не сходится. Только не изображайте из себя его ангела-хранителя. Я прекрасно поняла ваш план: решили для начала проверить, не схаваю ли я наживку. А дальше было два варианта. Первый: я соглашусь ради денег сделать вид, что работаю, а сама баклуши бить буду. Тем временем дело закроют, а вы содержимое своих карманов пополните. Ну а на второй случай, если я пошлю вас с вашим предложением подальше, подбросите мне интересные факты, на которые следователи плевать хотели, и я из чувства справедливости возьмусь спасать человека. Все так?
Миющенко усмехнулся, качнув головой:
— От вас действительно ничего не утаишь. Да. Есть там для меня, — он сделал ударение на последнем слове, дабы придать себе значимости, — пара странноватеньких фактиков. Во-первых, нож, который посчитали орудием убийства. Это хлебный нож, лезвие пилочкой. Убийца скорее воспользовался бы другим, тем более что подходящие в наборе имелись. И лежал этот хлебный нож рядом с ящичком, будто нарочно. Второе, пятна крови на рубашке. Их как будто специально поставили. Ну, ровные какие-то, не смазанные, что ли, как бывает при…
— А вам не показалось странным, — снова перебила я опера, — что Луговичный, если он убийца, вообще эту рубашку в стиральную машину засунул вместо того, чтобы избавиться от нее так же, как от трупа? И багажник, к примеру, не помыл? И следы крови оставил в квартире? Зачем сразу кинулся вам звонить?
— Ну… — замялся «партнер», — и это тоже. Но порой бывает, что человек действует в состоянии аффекта… Или специально хочет следствие запутать. Всякое бывает.
— А мотивы? — пропустила я замечание мимо ушей.
— Вот это тоже пока не ясно. Наследства от жены Луговичный не ждал. Ревность? Но она ему вроде не изменяла. И он сам так говорит, и его мать. Правда, скандалила его женушка часто.